Вячеслав Лялин - Несостоявшееся убийство

— Такой забитый, что и фамилию свою не знает?

— Между прочим…

— Между чем?

— Между прочим, — продолжил рассказ Журавлёв. — Вова умеет читать и писать. Говорит на французском языке. Свободно. Мама его всему учила.

— У, какая у нас мама образованная.

— А то.

— Похоже на международное преступление, — пошутил Александр. — Виден французский след.

— Будем подключать Интерпол.

— Обойдёмся собственными силами.

— Я тоже думаю, что справимся сами.

— Что ж кое-что я узнал нового.

— А ты не соглашался со мной ехать.

— Ладно, — Александр дружески хлопнул по плечу журналиста. — Спасибо за информацию, и за то, что подвёз.

Журавлёв остановился у второго подъезда пятиэтажного, выстроенного из белого кирпича дома, напротив скамейки, на которой сидели и о чём-то беседовали две пожилые женщины.

— Неужели ответного хода не будет? — пристально смотря на пассажира, спросил Журавлёв.

— Будет, — усмехнувшись, ответил Александр. — Завтра я планирую прочесать территорию возле дороги, в надежде найти место преступления. Можешь, если у тебя есть время, присоединиться. Лишний человек не помешает.

— Полагаешь, что там может быть что-нибудь интересное?

— А вдруг.

— Буду.

— Пока.

— До завтра.

Уже выйдя из машины, Александр задержался, и перед тем как захлопнуть дверь, спросил Журавлёва.

— Если ты такой хороший психолог, ответь на один вопрос.

— Запросто.

— За что можно убить пятилетнего ребёнка?

— За деньги, — не раздумывая, выпалил журналист.

— Это банально, — не согласился следователь. — Пятилетнего ребёнка за вонючие деньги? Чушь собачья.

— Может, ты и прав, — после короткой паузы, ответил Журавлёв. — За деньги — нет, а за очень большие деньги — да. Хотя, может, сектанты.

— Ты махровый материалист.

— А ты что, веришь в пришельцев?

— Пока журналист-психолог.

Александр захлопнул дверь и не спеша пошёл домой.

Журавлёв не уезжал, смотрел, как следователь немного раскачиваясь, удалялся от него. Он видел, как Аверьянов, поравнявшись со старушками, поздоровался с ними, и те, мило улыбаясь, приветливо закивали в ответ. После, преодолев три порожка, следователь скрылся в подъезде.

«Весь дом наверняка его хорошо знает, и гордиться им», — подумал Журавлев.

Он включил первую скорость, и, медленно начав движение, осторожно выехал со двора на дорогу.

Несмотря на приготовления, к осмотру прилегающей к дороге местности сотрудники милиции смогли приступить лишь ближе к обеду.

К поискам подключился и Константин Журавлёв, прибывший в отдел рано утром и спокойно ожидавший начало проведения операции. Во время приготовлений он сидел в кабинете Аверьянова, никому не мешал, ни с кем не разговаривал, набирая какой-то текст в ноутбуке.

Наконец все собрались и выехали на поиски. Вместе с поисковой группой выехал и Журавлёв, оставив свой автомобиль в отделе, выказывая тем самым намерения участвовать в поисках до самого конца.

— Стой, — скомандовал Аверьянов.

Следовавшие по дороге две милицейские автомашины остановились. Из машин вяло и медленно стали выходить сотрудники милиции, среди которых находился кинолог с огромной чёрной и лохматой поисковой собакой, на которую Аверьянов возлагал большие надежды.

Наконец все вышли из машин, построились, и, получив задание от руководителя, начали движение по лесополосе вдоль дороги.

Прогулка не была утомительной. Этому способствовала хорошая погода. Солнце светило ярко, радуя всех теплом. Хорошая погода вселяла в поисковиков оптимизм и надежду, что место совершения преступления будет быстро обнаружено.

Аверьянов находился с водителями в одной из машин и непосредственно в поисках не участвовал, полагаясь на коллег. Журавлёв, наоборот, сам отправился прочёсывать лесополосу, следуя в первых рядах.

Аверьянов не нервничал и был совершенно спокоен, даже немного шутил, рассказав водителям пару новых анекдотов. Он изначально был уверен, что обнаружит место, где был повешен мальчик и там найдёт какую-то разгадку преступления. Почему у него было такое предчувствие, он и сам не знал.

Однако время шло, а результата не было. Поисковики прошли километров пять, но ничего не обнаружили. Это намного превышало указанный свидетелями участок дороги.

— Всё прошли, ничего подозрительного, — подойдя к Аверьянову, заявил Журавлёв.

Вид у журналиста был не парадный. На куртке повисла паутина, на брюки нацепился репейник.

— Не унывай, леший, — рассмеялся Александр. — Пройдём ещё раз. Просто нужно расширить глубину поиска и осмотреть каждое дерево, а не бежать галопом.

— Может, верёвку уже кто-нибудь снял с дерева.

— Кто? Птички.

— Тот, кто повесил ребёнка.

— Маловероятно, чтобы они нашли это место. Просто ребята невнимательно осматривают местность. Полагают, что пронесутся по посадкам — и домой, но я отдыха не дам. Будут ходить, пока не найдут. Вот увидишь, им сразу повезёт.

Подозвав к себе командира поисковой группы, Аверьянов отдал новое указание, чётко определив задачи поисковиков. Осмотр местности продолжился.

Не прошло и пяти минут, как один из милиционеров, заметив верёвку на стволе могучего тополя, громко закричал от радости.

— Нашёл! Сюда! Вот верёвка! Сюда!

К нему стали сходится поисковики, и прежде чем Аверьянов, сопровождаемый журналистом и двумя гражданскими лицами, заблаговременно приглашёнными принять участие в осмотре места происшествия в качестве понятых, подошли к дереву, вокруг него уже толпились многие сотрудники милиции.

— Чего столпились. Всё затопчите, — гневно высказался Александр. — Давайте к машинам. Перекурите, отдохните.

— Я иду, и вот, — принялся рассказывать обнаруживший верёвку на дереве милиционер. — Вижу, висит…

— Я лично отмечу тебя в рапорте, — перебил его Аверьянов. — Молодец, можешь отдыхать, герой.

Как только место происшествия опустело, Александр приступил к его тщательному осмотру.

К глубочайшему разочарованию Александра, осмотр места происшествия ничего нового для продвижения расследования не дал.

— Не густо, — высказался Александр, внимательно рассматривая дерево, на котором преступники повесили беззащитного ребёнка.

Это был довольно старый пирамидальный тополь, имевший толстый ствол, который едва ли можно было обхватить двум людям. Снизу на стволе не было веток. Ветви начинались с высоты примерно, двух метров, сразу же от самого ствола почти вертикально устремляясь вверх.

На одну их таких веток, не толстую, была наброшена верёвка, конец которой, затянутый петлёй, болтался в метре от земли.

— А верёвка-то шёлковая, — отметил Журавлёв, внимательно рассматривая орудие преступления.