Иван Жагель - Страна игроков

– Не всех, но многих.

– А вы могли бы назвать мне хотя бы некоторых?

– Нет вопросов, – согласился Ребров. – Трое мужчин в смокингах справа от нас, похожие на веселящихся работников ритуальных услуг, – это банкиры. Они приехали еще раз посмотреть на Большакова и убедиться, что деньги вложили правильно… А видите вон того светловолосого, курчавого человека, который размахивает вилкой? Это мой бывший редактор в газете «Народная трибуна» Роман Хрусталев. Вначале он не любил коммунистов, потом демократов и поэтому сейчас перешел в национально-патриотическое движение «Святая Русь», которое возглавляет генерал Гнедаго. Симпатичный парень рядом с ним – это новый редактор отдела экономики «Трибуны» Игорь Стрельник. На заре перестройки он писал блестящие статьи о том, как остро Россия нуждается в рыночных реформах, а теперь с болью рассказывает о социальных проблемах, появившихся в связи с переходом к рынку. Так, кто еще… Вон ту сексуальную даму зовут Маша Момот. Еще совсем недавно она редактировала газету, а теперь с головой ушла в бизнес. Купила фабрику, изготавливающую таблички с названиями улиц, которые демократы переименовывают после коммунистов.

– И это хороший бизнес? – ошарашенно спросил Берлуччи.

– В России – очень! – решительно подтвердил Ребров.

– Господи, я в вашей стране уже четыре года, – вздохнул итальянец, – и никак не могу привыкнуть к ее специфике, к этим бесконечным переменам… А этот господин рядом с Большаковым? Очень знакомое лицо.

– Это бывший вице-премьер Владимир Шелест. На государственные деньги создал для себя частный банк.

– Ах, да-да, я его узнал. А эта красивая дама рядом с ним? – не отставал итальянец.

– Она раньше работала в подконтрольной Шелесту компании «Русская нефть», а сейчас перешла в его банк.

– Наконец-то хоть что-то мне понятно, – засмеялся Берлуччи. – Я бы такую женщину тоже не бросил на произвол судьбы.

Кровь залила глаза Реброву. Теперь-то уж он точно знал, что обязательно найдет способ переговорить с Анной, но вряд ли после этого их отношения станут лучше. И очень скоро – быстрее, чем он думал – возможность пообщаться ему представилась.

Анна вдруг что-то сказала Большакову и Шелесту и направилась в сторону Виктора.

– Добрый вечер, – сказала она, подходя.

На лице ее была дежурная улыбка, которую надевают хорошо воспитанные люди, передавая трамвайный билет на компостер.

– Добрый вечер! – с такой же казенной бодростью откликнулся Ребров. Позволь представить тебе господина Энрико Берлуччи. Помимо того, что господин Берлуччи является моим старым знакомым, он еще работает пресс-атташе итальянского посольства. – Виктор позволил себе развязный тон, уже морально полностью готовый к скандалу. – А это – Анна Игнатьева.

– Добрый вечер!! Очень рад познакомиться! – воскликнул Энрико, одарив Игнатьеву такой широкой улыбкой, что если бы она поместилась в конверт, ее стоило бы сразу отправить по почте в Книгу рекордов Гиннесса.

Он подхватил протянутую Анной руку и, наклонившись, поднес ее к губам. Но так и не коснулся, а только изобразил поцелуй.

Всех этих галантных штучек Ребров досыта насмотрелся на приеме в итальянском посольстве. Он знал, что ничего подобного не вытворяли, скажем, ни немецкие, ни американские дипломаты, но, впрочем, они и не были способны с таким же вкусом, как итальянцы, подбирать себе костюмы и галстуки.

– Мне тоже очень приятно. Вы давно в России? – спросила Анна у Энрико и, не дождавшись ответа, обратилась к Виктору: – Ты мне не звонил? – Потом, вспомнив об итальянце, добавила: – С господином Ребровым мы работаем над совместными проектами Союза молодых российских предпринимателей и банка «Московский кредит».

– Да, мы иногда вместе работаем, – подтвердил Виктор этот факт для Берлуччи и ответил уже Анне: – Нет, не звонил. Было много дел. А ты звонила?

– Нет, у меня тоже было много работы.

– У Анны очень строгий начальник. Все время требует ее к себе, объяснил Ребров итальянцу.

– Да, знаете, я просто не вылезаю из кабинета моего шефа, – тоже обратилась к Энрико Анна.

– Из-за этого у нее иногда даже не бывает времени по вечерам, переключил Виктор на себя внимание Берлуччи.

Они еще некоторое время общались через итальянца, который крутил головой из стороны в сторону, вникая в суть разговора. Вдруг он поднял вверх указательный палец, как дорожный инспектор свой жезл, призывая всех остановиться.

– Прошу прощения, – сказал Энрико, – мне было очень интересно участвовать в вашей дискуссии, но чувствую, я здесь лишний. К тому же мне хочется все-таки поздравить господина Большакова. Боюсь, как бы он куда-нибудь не ушел…

Оставшись одни, Анна и Виктор некоторое время молчали. Она не выдержала первой:

– Можешь мне ничего не говорить, не надо! Все твои отвратительные мысли написаны у тебя на лбу. Я их прекрасно читала с расстояния десяти метров. Поэтому и не хотела подходить. Я тебе говорила раньше и повторяю сейчас: мне не в чем перед тобой оправдываться!

– И чтобы это доказать, ты пришла вместе с Шелестом, – тут же вставил он. – Кстати, я вынужден признать, вы – прекрасная пара.

– От вашего союза передали приглашения на этот прием только Шелесту и мне, – терпеливо стала объяснять Анна, словно понимая, что болезненное самолюбие мешает Виктору воспринимать вещи объективно. – Он предложил поехать в ресторан вместе, так что я могла прийти сюда или с ним, или вообще не прийти.

– Прекрасное объяснение вашего совместного появления, – с преувеличенной серьезностью закивал Ребров.

– А ты не допускаешь, что я воспользовалась предложением Шелеста и приплелась в этот проклятый ресторан для того, чтобы увидеть тебя?! – пошла вразнос Анна. – Я ведь знала, что ты будешь сидеть над телефоном, ждать моего звонка, злиться, но сам – лопнешь, а не позвонишь!

– Зачем же я тебе понадобился? Чтобы еще немного подзадорить твоего шефа? Заставить его поревновать, помучиться?

Он окончательно завел ее.

– Ты – невыносим! Но твоя гордыня тебя погубит. Я не собираюсь оправдываться. Скажу только одно, – в этот момент ее тонкие черные брови были похожи на два изогнутых янычарских клинка, – у меня нет никаких личных отношений с Шелестом! А вот где я работаю и с кем – это уже мое личное дело! Кстати, твой Большаков ничем не лучше моего начальника. Но ты же от него не уходишь?! Более того, именно ты помогал надувать этот мыльный пузырь, который будет теперь сидеть в Государственной думе. И именно благодаря тебе Большаков и Шелест сейчас вместе. А с чего у тебя все это начиналось? Защищал свое достоинство?! Боролся за справедливость?! Хотел разобраться, что же все-таки произошло с компанией «Русская нефть»?! Между прочим, как там идет твое расследование – что-то я давно о нем ничего не слышала?! – с издевкой поинтересовалась она. – Молодец! Продолжай в том же духе. Как говорится: благими намерениями выстлана дорога в ад! Успехов тебе!