Карл Вебер - Тайна двух медальонов

— Эрика умерла, ее убили! — коротко бросил он.

Его любовница дважды пронзительно вскрикнула, а спустя мгновение, будто вспомнив, как следует вести себя в подобных случаях, вскрикнула в третий раз — как актриса, которая при дублировании фильма синхронно передает душевное состояние героини. Эти возгласы до сих пор звучали в его ушах. Лупинус не упрекал Ирэну за это. Возможно, она надеялась занять место рядом с ним на законных основаниях. А почему бы, собственно говоря, ему и не жениться на ней, если все закончится благополучно?

Если все закончится благополучно!

А пока все шло далеко не благополучно. А может, наоборот, все складывалось как нельзя лучше? Это с какой точки зрения посмотреть. Ирэна спросила его тогда, нашли ли убийцу. Он пожал плечами.

— Это ты ее убил? — спросила она, и он ответил:

— Нет.

Некоторое время она тупо смотрела в пол, два-три раза делала попытку начать разговор, пока наконец не решилась на вопрос:

— Медальон у тебя?

— Нет, — хмуро буркнул он.

Она хотела спросить его еще кое о чем, но Лупинус махнул рукой и прекратил разговор на эту тему.

Однако известие о смерти Эрики подействовало на Ирэну сильнее, нежели он предполагал. В тот день она выглядела бледной, утомленной. И сейчас, когда вошла в комнату, тоже была бледна. Темное платье и черные волосы подчеркивали белизну лица. Ирэна проявила такт и вкус. Она не оделась в траур, это показалось бы наигранным, но лишила свой туалет ярких красок и не надела украшения.

Он подошел к ней и поцеловал руку.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая?

— Спасибо. Ты уже говорил с сыном?

— Обменялись парой слов. Сейчас он отдыхает. Устал после перелета. Наверное, скоро появится.

Фолькер Лупинус не заставил себя ждать. Он вошел с дымящейся сигаретой в руках, и его пальцы дрожали, когда он тушил ее, чтобы поздороваться с Ирэной Бинц. Он ограничился лишь рукопожатием, затем повернулся к отцу.

— Это было убийство с целью ограбления? Что-нибудь украли? — без обиняков начал он.

Доктор Лупинус подвел его к столу.

— Позднее, Фолькер, поешь сначала.

Горничная принесла холодное жаркое, они выпили легкого вина, а затем на столе появились кофе и печенье. Врач повел разговор издалека. Он спрашивал об учебе, о жизни в Париже, обо всем и ни о чем. Фолькер отвечал лаконично, его интересовала только одна тема: Эрика убита! Почему? Этот вопрос сверлил его мозг больше, чем вопрос о том, кто это сделал.

Он задал его отцу после еды. Неожиданно повышенным тоном. Доктор Лупинус беспомощно развел руками.

— Если бы это было известно, то, возможно, убийцу уже нашли бы, — ответил он.

— У нее были враги?

Разговор пошел по замкнутому кругу. Вопросы, вопросы — и никаких ответов. Фолькер устал обращаться в пустоту. Он видел утомление на лицах своих собеседников и поэтому стал говорить о себе. Сообщил и о своей остановке в Париже.

— Я хотел известить о случившемся Аннет и…

— Аннет? Это твоя приятельница, которой ты тогда восторгался?

— Да, ее зовут Аннет Блумэ. Она уехала на каникулы к своим родителям в Экс-ан-Прованс — ее отец работает там врачом. Я трижды звонил ей туда, но никто не ответил. Тогда я послал телеграмму и указал здешний адрес. Возможно, она приедет.

Фолькер был в отчаянии и искал спасения в болтовне. Он рассказывал о вечернем Париже, о том, как шел по его улицам, направляясь на рю Вивьен. Он изобразил сцену, как стучал в дверь лавки ростовщика Гюстава Лекюра, как старик шаркал ногами и нещадно ругался, а увидев его, окаменел, словно египетская мумия.

— Но эта мумия говорила. Она, правда, зациклилась на одном слове: «Вы? Вы? Вы?» Ну, тогда я просто отодвинул старикашку в сторону и пробрался в его разбойничье логово, уставленное всякой рухлядью. Лекюр плелся за мной, трясясь и причитая: «Ах, месье, вы пришли в неподходящее время. Сегодня его у меня нет, именно сегодня; один клиент пожелал осмотреть его, клиент надежный, можете не беспокоиться…» — и так далее. Я пришел в бешенство, схватил его за шиворот, ведь он мне был нужен…

Лупинус, улыбаясь, перебил сына:

— Но что именно? Ты даже не сказал, о чем идет речь.

— О чем речь? Ну, конечно же, о медальоне!

— О медальоне? — в один голос произнесли Лупинус и Бинц.

Широко раскрытыми глазами доктор уставился на сына, и его пальцы начали нервно теребить скатерть.

— Какой медальон, Фолькер?

— Один из тех, что ты подарил Эрике. Она дала его мне как талисман, когда я уезжал на учебу в Париж. Но у меня возникли…

И он рассказал о своих временных денежных затруднениях, о сделке с ростовщиком Лекюром и уже было собирался поведать о разочаровании, постигшем его после того, как он узнал, что медальон фальшивый.

— Откуда у тебя, собственно, эти медальоны, отец?

— Они принадлежали твоей матери, Фолькер. — Лупинус был рад, что нашел хоть один вопрос, на который он мог ответить сыну. Поэтому он с готовностью остановился на нем и подробнее, чем раньше, рассказал Фолькеру о своем первом браке.

— …Затем у нас начались частые ссоры. Ютта была человек неугомонный, задыхалась в той спокойной, идиллической обстановке, которой я ее окружил. В конце концов, она решила идти своим путем. Не хочу перетряхивать старое белье и ради твоей же пользы умолчу, чем она занималась во время войны. Короче говоря, в сорок восьмом году она подала на развод. С тех пор я ее больше не видел. Тринадцать лет спустя я получил из Америки пакет, точнее — маленький чемоданчик. Какой-то неизвестный господин сообщил мне, что хозяйка этого чемоданчика погибла в США в тысяча девятьсот шестьдесят первом году во время авиационной катастрофы. Чемоданчик уцелел чудом и позднее попал в его руки. Внутри чемоданчика этот человек обнаружил письмо, адресованное мне. В письме Ютта сообщала, что в скором времени она приедет в Гамбург и будет рада повидаться со мной и со своим сыном. Письмо было не окончено. Но из него можно было понять, что прежде мы были женаты, и этот господин посчитал своим долгом передать мне пакет. Я поблагодарил его и попросил рассказать о подробностях катастрофы. Обратился даже в авиакомпанию, которой принадлежал рухнувший самолет. Из Нью-Йорка, где находилась ее штаб-квартира, мне пришло официальное подтверждение о смерти Ютты. В чемоданчике лежали туалетные принадлежности, кое-что из белья и эти два медальона. Что там было еще, я уже не помню. Эти-то медальоны я и подарил Эрике к свадьбе.

— Отец, ты знаешь, что один из них был фальшивый?

— Один? Мне кажется, оба медальона — имитации.

— Нет, иначе американка не была бы так шокирована.

— Какая американка?

Фолькер ответил не сразу.

— Не смотри на меня так… А в чем дело? Разве ты не знаком с приятельницей Эрики, миссис Диксон? Недавно она заходила ко мне и хотела купить медальон. А потом обнаружила подделку. Она была очень удив* лена, поскольку видела накануне медальон Эрики, и он — подлинный.