Татьяна Коган - Только для посвященных

Краем глаза Джек увидел мигающий дисплей мобильного. Кто-то настойчиво требовал внимания. Не прерывая речи, он повернул голову, чтобы разглядеть имя контакта. Ничего необычного. Глеб звонил ему бесчисленное количество раз. Но именно сейчас Джек внезапно ощутил немыслимую важность его звонка. Абсолютная нелогичность. Чистая интуиция, проявлявшаяся крайне редко. Дисплей погас. Джек перевел взгляд на пациента.

– Вы совершенно спокойны… Все, что прежде беспокоило вас, ушло, рассеялось, забылось… Вы испытываете сейчас чувство внутреннего покоя и полного умиротворения. Ничто не волнует вас. Вам не хочется ни двигаться, ни шевелиться. Ваше спокойствие сочетается с ощущением сонливости, дремоты. Это состояние вам приятно… Постепенно вы погружаетесь в дремоту… Она овладевает всем вашим телом… Никакие посторонние звуки не доходят до вашего сознания. Сонливость усиливается с каждым моим словом… Вы слышите только мой голос. Сонное состояние все больше выражено. Ваше дыхание стало глубоким… Окружающие звуки, шумы отошли далеко… Вы уже не воспринимаете их… Ничего не слышите, кроме моего голоса… Он действует на вас успокаивающе… На вас действует только мой голос и мои внушения. Вы отключились от окружающего и воспринимаете только мой голос…

Джек решил, что проведет безобидный профилактический сеанс, коль уж начал. Но ничего серьезного пробовать не будет. Не сегодня. Сперва нужно узнать, чего хотел Глеб.

Товарищ перезвонил вновь, едва за умиротворенным пациентом захлопнулась дверь. Не без внутреннего волнения Кравцов поднял трубку.

– Приветствую.

– Скажи, – голос Глеба был хриплым, как при затяжной ангине или после долгого молчания. – Ты уже осуществил свои планы?

Джек насторожился:

– Работаю над этим. А в чем дело?

– Значит, не осуществил. В таком случае нам нужно встретиться.

– Хорошо. Где и когда?

– Ты сейчас свободен? Я подъеду к тебе в клинику.

Глеб торопился сообщить нечто настолько важное, что не мог дотерпеть до вечера. В расписании значилось еще два клиента, но Джек в срочном порядке отменил встречи. Мерил кабинет нервными шагами, гадая, с чем пожалует товарищ. Они не виделись уже месяца три, если не больше. В последний раз все вместе собирались в июле, а сейчас – начало октября. После размолвки в ресторане Глеб надолго исчез с горизонта. Друзья не спешили вытаскивать отшельника на свет божий, уважая его временное нежелание общаться. Джек понимал, что рано или поздно приятель выйдет на контакт, но почему-то разволновался, когда это наконец произошло.

В самом деле, что такого загадочного и неожиданного мог поведать Глеб? За свою психотерапевтическую практику Иван наслушался столько невероятного, что уже вряд ли чему-то удивится. Собственно, вариантов развития ситуации было два: или Глеб заявит о своем участии в деле, или примется отговаривать друзей совершать очередной богомерзкий поступок. Как выяснилось позже, имелся еще третий вариант, но Джек, как человек здравомыслящий, не мог его даже вообразить.

– Иван Сергеевич, к вам посетитель. Говорит, по личному вопросу, – доложила секретарша по внутренней линии.

– Приглашайте.

Через несколько секунд Глеб вошел в кабинет и, не здороваясь, заявил:

– У меня деловое предложение.

Джек выдвинул ящик стола, достал непочатую бутылку коньяка, разлил в рюмки и протянул одну гостю.

– Я тебя внимательно слушаю.

– Мама, как же мне здесь нравится! Тут Рождество, дома нарядные, по вечерам все блестит и сверкает, как в сказке! В России такого нет. Жаль, что ты не видишь, как здесь красиво! Лондон мой самый любимый город!

Велецкая устало вздохнула: дочь щебетала уже полчаса и никакие силы не могли остановить ее восторги. Мать делала вид, что с интересом слушает, а сама размышляла совсем о другом. Вчера она сильно переволновалась. Несколько раз наведывалась к Кириллу, но его не было дома. Бог знает, чего она только не передумала за время его отсутствия. Больше всего Ольга боялась, что сосед не вернется. Исчезнет так же внезапно, как появился. Это было бы самым страшным из того, что могло произойти… Нет, нет, нет. Она не должна потерять его…

– Ладно, мам, мне пора на уроки, я тебя целую! Витька тебе машет рукой.

– Удачи вам, дорогие. Витю поцелуй за меня, – Ольга с облегчением повесила трубку. Разговоры с детьми давались ей нелегко. Это была обязанность, которую она несла по доброй воле, но без удовольствия, свойственного большинству родителей. Она понимала, что это ненормально. Как будто давным-давно в ней что-то сломалось. И хотя внешне она производила впечатление функционирующего механизма, внутренние схемы были безнадежно нарушены…

Велецкая прекрасно осознавала свой изъян. Долгое время собиралась с ним покончить. Но для этого требовалась воля, которую ей неоткуда взять. Она уже почти отчаялась, запутавшись в сомнениях, когда в ее жизнь ворвался Кирилл. Сначала Ольга не поверила в такую удачу. Прислушивалась к давно молчавшему внутреннему голосу, пока не поняла: этот человек является ее спасением. Лекарством, которого она так долго желала.

Неожиданное, пусть и временное исчезновение Кирилла хорошенько встряхнуло Ольгу. Она и так затянула со своим решением. Следует ускориться. Дальше ждать нельзя. Все и так ясно. Опасения бессмысленны и глупы. Нужно сделать решительный шаг.

С каждым днем Кирилл становится сильнее. Затуманенное самосознание постепенно проясняется, характер прорывается наружу. Еще несколько дней, и она вряд ли справится с ним. Совсем недавно покорный, как теленок, вчера Кирилл показал взрывной темперамент, строго отчитав ее. На минуту она утратила дар речи: слишком разительна была перемена. Сама судьба подавала ей знаки, заставляя поторопиться. Так тому и быть.

Перво-наперво Велецкая позвонила горничной Саше, попросила ее завтра не приходить, а перенести уборку на четверг. Саша согласилась. Оставалось позаботиться о еще кое-каких нюансах предстоящего дела…

К вечеру она освободилась и собиралась навестить соседа. Но без предупреждения приехал муж. Ольга почувствовала раздражение и удивилась: уже не вспомнить, когда в последний раз она испытывала столь сильные эмоции. Злость переполняла ее. Меньше всего ей хотелось сейчас находиться в обществе этого старого, скучного мужика, с которым она прожила четырнадцать лет.

– Ты как-то необычно выглядишь, – муж с интересом уставился на нее. – Румянец на щеках, глаза блестят. Ты чем-то взволнована? Я тебя такой даже на нашей свадьбе не видел.

Ольга подошла к зеркалу, взяла гребень и начала расчесывать волосы. Она не знала, что ответить. Правду он все равно не поймет. А ложь сразу почувствует. В природном чутье Сергею не откажешь.