Светлана Успенская - Какого цвета ночь?

И вдруг раздался какой-то свист и шею стянуло что-то душное и горячее. Папка выпала из рук, я схватилась за горло и из последних сил вытолкнула из груди в черную звенящую ночь предсмертный крик…

Залаяла встревоженная Стеффи, вылетев из конуры. Задыхаясь, я вертелась ужом, стремясь освободиться от удушающего объятия. В глазах дробился на мириады хрустальных брызг тонкий месяц, и мир вокруг постепенно погружался в красный насыщенный цвет, в котором навстречу мне медленно плыли страшные концентрические кольца… Затем раздался оглушающий взрыв — и все стихло.

Кажется, сразу после взрыва я упала на снег…

Стасика доставили в Москву обыкновенным пассажирским рейсом. Его сопровождали одинаковые, точно однояйцовые близнецы, сотрудники правоохранительных органов в одинаковых же костюмах и очках и со стрижками, сделанными явно одной и той же рукой по стандарту. Эти ребята были предельно вежливы с ним. Они были так любезны, что в самолете прикрыли курткой его руки, скованные наручниками, — чтобы не привлекать удивленные взгляды пассажиров.

В столице милицейский «уазик» с зарешеченными окнами доставил Станислава в изолятор временного содержания «Петры». Через несколько часов неудачливый «медвежатник» уже сидел перед следователем, который предъявил ему обвинение по 272-й статье УК РФ («Неправомерный доступ к компьютерной информации»), часть вторая. Этот следователь как две капли был похож на тех однояйцовых, которые взяли его в «Капитал-банке». Он подкрепил обвинение протоколами технических служб ФСБ и ФАПСИ и показаниями задержанного Артема Тер-Карапетянца, который признался в существовании организованной группы из двух человек и в факте перевода денег на личные счета в иностранный банк.

Оказалось, что попытка проникнуть в банковский сервер была зарегистрирована уже на начальном этапе работы. Сыщики же только того и ждали, когда вся сумма уйдет за рубеж, чтобы инкриминировать задержанным хищение средств в особо крупных размерах и засадить их на полную катушку. После исчезновения хаспа из «Прима-банка» они несколько недель подкарауливали преступников, ожидая проникновения в компьютерную сеть. И дождались.

— Но меня в тот момент даже не было в той квартире! — слабо оправдывался Стасик, стараясь облегчить себе приговор.

— Зато вы были в латвийском банке и попытались перевести украденную сумму в Сент-Люсию, — парировал следователь и монотонным голосом принялся зачитывать ему соответствующую выдержку из Уголовного кодекса. До сознания Стасика доносились обрывочные фразы: «…деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой… наказывается штрафом в размере от пятисот до восьмисот минимальных окладов… либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до пяти лет…»

— До пяти лет! — ахнул Станислав и обреченно опустил голову.

— Суд учтет вашу добровольную помощь следствию, — внимательно заглядывая ему в глаза, промолвил следователь. — Но к вам еще есть кое-какие вопросы у представителей областной прокуратуры… По поводу кражи электронного ключа из «Прима-банка» гражданкой Катасоновой и связанной с кражей ее гибелью. И нам неясно, почему, имея электронный ключ, вы при взломе не воспользовались им…

— Какой-какой ключ? — удивился Стасик. Он знал только автомобильные ключи.

— …А также вопрос по поводу смерти вашей сестры.

— Моей сестры? — удивленно поднял голову Стасик. — Машки, что ли? А что с ней? Она умерла?

— К сожалению…

— Когда, от чего? А, могу предположить… Отравилась наркотиками! Какой-нибудь банальный «передоз»… Этого и следовало ожидать! Рано или поздно это случилось бы.

— У вас есть что-либо сообщить по этому факту? — осведомился следователь.

Чуть помедлив, Станислав отрицательно покачал головой:

— Ничего… Абсолютно ничего!

Я очнулась от резкого аммиачного запаха, бьющего в нос. Стопудовые веки с трудом поднялись. Яркий свет расплывался в глазах молочными потеками. Черные тени таились по бокам. Мало-помалу я смогла различать склоненные надо мной лица.

— Как вы себя чувствуете?

Идиотский вопрос! Я с трудом разжала пересохшие губы:

— Как на том свете…

Отчего-то страшно болело горло.

— Вы помните, что с вами произошло?

«Неужели со мной наконец что-то произошло?» — подумала я и свела брови, напряженно вспоминая. Но память лишь услужливо рисовала луну на коньке крыши, лиловое небо и засыпанный снегом куст калины. Я отрицательно качнула головой.

— На вас напали. Вы помните лицо нападавшего?

— Откуда… — ответила я и просипела через силу: — Я пока не обзавелась глазами на спине…

Врач вновь склонился надо мной… Оказывается, мой крик и лай Стеффи услышали в соседнем доме. Вооружившись двустволкой, хозяин вышел на крыльцо, выстрелил в воздух и спугнул преступника, за что я была ему очень благодарна.

— У вас повреждена гортань, — сказал врач. — Ничего страшного. Мы наложим вам лангетку.

Через несколько минут на мою шею, которая отныне стала казаться мне такой беззащитной и хрупкой, наложили гипс. Я посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна — казалось, что на мне надет белый свитер под самый подбородок. Правда, вращать головой я отныне не могла, зато желающие могли бы меня душить совершенно безуспешно.

После этого меня отпустили с миром. Я села в милицейскую машину, и меня с помпой повезли домой, то есть домой к Чипанову.

— Вы первая, кому удалось выдержать нападение Шнурка, — с уважением произнес незнакомый мне темноволосый мужчина лет тридцати, сидевший на переднем сиденье.

— Это был Шнурок? — спросила я, как можно осторожнее вдыхая и выдыхая воздух.

— Да, мы так его прозвали, — отозвался тот. — Работает шнурком или чем-то вроде этого. Может быть, тонкой веревкой. На вашем горле осталась четкая странгуляционная полоса. Мы ее осмотрели, она полностью совпадает со странгуляционными полосами, оставленными на телах предыдущих жертв!

— Приятно слышать, — отозвалась я.

— Характер направления ворсинок и узор плетения говорит о том, что…

— Постойте! — перебила я его. — А где же моя папка?

— Какая папка?

— Ну, папка с компроматом… Протоколы слежки, кассета, мои идеи… Где она?

— Она была с вами?

— Естественно! Я с ней не расставалась ни на секунду!

— Рядом с вашим телом ничего не было обнаружено.

— Спасибо, что не сказали, что рядом с моим трупом, — мрачно пошутила я. — Может быть, кто-нибудь из ваших ребят взял?

— Нет! Мне бы немедленно доложили. Я следователь. Веду это дело.

— Приятно познакомиться, а я жертва… Значит, папку стащил Шнурок. Или тот, кто выдает себя за него. — Я задумалась. Потом захотела повернуть голову и посмотреть в окно, но не смогла, пришлось поворачиваться всем корпусом. Как рыцарь, закованный в латы. — Кажется, я догадываюсь, кто это…