Елена Колина - Не без вранья

Все было очень бурно: любовь, стихи, дорогие рестораны, подарки. Татьяна любила и знала его поэзию, Маяковский поразил Татьяну щедростью. Но в тот приезд Маяковского в Париж Татьяна не вступила с ним в близкие отношения. Она была девушка отнюдь не безрассудная.

Маяковский рассказал Татьяне о Лиле: что у него с Лилей уже нет интимных отношений, но есть сама Лиля и есть перед ней обязательства.

Татьяна помогала Маяковскому выбирать машину и платья и, может быть, даже покупала Лиле чулки, — почему бы и нет. Ревновала ли Татьяна к тридцатисемилетней Лиле или нет, неизвестно. Наверное, нет — она была молода, очень красива, горда своей красотой. Этой уверенной красавице больше подходит думать о себе, наслаждаться любовью к себе, а не думать о сложных запутанных отношениях с Лилей, обо всех этих тонкостях судьбы, которые привязывали Маяковского к Лиле. Наверное, она восприняла далекую Лилю как бывшую старую жену, которую можно не принимать во внимание.

Все письма Лили Маяковскому в Париж были только об автомобильчике, а в последнем письме Лиля вдруг забеспокоилась: «Любимые мои, Элик и Володик, почему не пишете?» Эльза всегда так подробно сообщала Лиле, что делает Маяковский в Париже, и вдруг — не пишет.

Маяковский не писал, потому что был влюблен и боялся, Эльза не писала, потому что боялась. Лиля могла на нее разгневаться — не с той познакомила!

Почему Эльза так Лилю боялась? Ведь они уже взрослые, не превратит же она ее в жабу! Боялась, что Лиля ее прогонит, разлюбит?.. Но ведь и Эльза была нужна Лиле. Но Эльза, верно, не рассуждала, не думала, просто боялась, что Лиля превратит ее в жабу.

В главном интересы сестер совпадали: Маяковский должен остаться в семье, то есть принадлежать Лиле. Но вот где Маяковскому лучше быть, в Москве или в Париже?..

У Эльзы был свой интерес задержать Маяковского в Париже: Эльза с новым мужем, писателем Арагоном, были в то время крайне бедны. Арагон писал роман, Эльза низала бусы из чечевицы и макарон. Вернее, они были бы крайне бедны, если бы не Маяковский — вообще-то Эльза и Арагон жили на деньги Маяковского. А когда он приезжал в Париж, жизнь Эльзы менялась, становилась ярче — рестораны, подарки… Задержать Маяковского в Париже было Эльзе на руку — на Маяковском сошлось очень много разных интересов.

Маяковский был сильно влюблен. Прошло больше пяти лет с поэмы «Про это», и за эти годы он не написал ни одного стихотворения о любви. Лиле не написал. А Татьяне, ее юности, красоте, энергии написал любовные стихи и отправил из Парижа в редакцию «Молодой гвардии» и в «Комсомольскую правду», то есть стихи уже появились в Москве.

Это — в первый раз, впервые лирические стихи посвящены не Лиле!!! И очень важно, что эти стихи — совсем другие, не как Лиле, не о цепи, которой его приковала Лиля, а о любви, которая жизнь, радость, о счастливой любви. Как Лиле перенести такое?!

Маяковский написал тогда еще одно стихотворение — «Письмо Татьяне Яковлевой», и там любовь счастливая, и имя названо! Не Лилино.

В декабре (это был декабрь 1928 года) Маяковский вернулся в Москву.

У Лили той зимой было не самое лучшее время. Сначала произошел разрыв с Кулешовым. Кто был инициатором разрыва, неизвестно, известно только, что Лиля недолго жила «не влюбленной». Пока Маяковский был в Париже, Лиля успела влюбиться в другого кинематографиста, режиссера Всеволода Пудовкина. Пудовкин был, как Кулешов, талантливый и светский. Но ничего у Лили не вышло — впервые. Пудовкин не ответил ей взаимностью, и Лиля попыталась покончить с собой.

Это была не показная попытка с целью попугать и чего-то добиться, а настоящая, — доза веронала была смертельная, и Лиля едва не умерла. Лиле было тридцать семь, может быть, отказ Пудовкина она восприняла как конец своей женской привлекательности. Нет, все-таки нет, она считала, что ее волшебство вечно! Просто ей был невыносим отказ. Обаяние — это ведь желание зацапать собеседника, овладеть, прикарманить, нацепить на булавку и поместить в свою коллекцию, посмотреть в него как в зеркало, спросить: «Я ль на свете всех милее». Лиля — ловец душ, у нее одно желание — чтобы любили, а если нет — веронал.

Но все же странно для Лили, так любящей жить, по-настоящему попытаться убить себя. Когда Маяковский приехал из Парижа, Лиля рассказала ему об этом. «Он дернулся как-то и ушел из комнаты, не дослушав».

Татьяна Яковлева потом вспоминала: в Москве Маяковский сказал Лиле, что женится, он думал, что Лиля обрадуется, но Лиля рассердилась… Эти ее слова показывают, как мало ей рассказал о себе Маяковский, как она ничего не понимала про него и Лилю и как ей все это было неинтересно.

Лиля была в бешенстве. На титульном листе первого тома собрания сочинений было посвящение — «ЛЮБ». А тут что?! Два стихотворения о любви, любви торжествующей, и любви не к ней!..

Если для Маяковского новая реальность началась с Лилиных правил о невозможности между ними физической любви, то для Лили новая реальность началась с этих стихов, посвященных не ей. И в этой новой реальности она Маяковского… ну, скажем так, не пожалела. Или так: Лиля перестала считать его своей собственностью, о которой нужно заботиться, и отнеслась к нему недоброжелательно, жестко, небрежно…

В общем, Лиля впервые за годы отношений с Маяковским была потрясена. Лиля сказала: «Ты в первый раз меня предал». Татьяна ее ничуть не волновала, реакция ее на роман с Татьяной была никакая, реакция на стихи была ужасная — крики, слезы, истерика, битье посуды.

Лиля обвинила Маяковского в предательстве не только ее, но и в предательстве семьи. Она, конечно, не говорила ему, не могла сказать — это же наше общее предприятие, наша общая легенда о единственной музе. Но она имела в виду и это тоже. Лиля охраняла свое положение, свою главность в его жизни очень строго, ему позволялось все: романы, интрижки, ребенок в Америке — но тайно, а для людей он не смел ей изменять, она его единственная любимая женщина. Стихи Татьяне Яковлевой действительно были для нее предательством, изменой всей их общей жизни. Лилю можно понять. Если нам что-то дали, мы считаем, что это навсегда, и уверены, что это предательство, если отнимают.

Маяковский ответил, что хотел бы жениться на Татьяне. Как будто попросил разрешения. Похоже, что он искренне не понимал, что Лиля никогда не разрешит ему жениться. Если он женится, она потеряет все — статус, себя как музу, ВСЕ!

Лиля злилась, влюбленный Маяковский ее раздражал — даже в Новый год он сидел грустный.

Маяковский Татьяне, 3 января 1929 г.: «…И даже Лили Юрьевна на меня слегка накричала — „если, говорит, ты настолько грустишь, чего же не бросишься к ней сейчас же“.