Яна Розова - Камни глупости

Бескровный отпив глоток чаю, продолжил:

— В больнице я чувствовал себя препаршиво. Предательство Кристины меня просто убило. Теперь я остался и без жены, и без средств к существованию — вся жизнь полетела коту под хвост! Обидно признавать, но Кристина имела для меня огромное значение, я на самом деле долго любил ее и был с ней счастлив. И ты не ошиблась, когда говорила, что я очень изменился за эти годы. Я изменился ради жены. Никогда и ничего в жизни я не хотел так, как хотел ее! — это признание он мог бы оставить себе. Я почувствовала укол ревности и нахмурилась, но Артем уже разогнался откровенничать, и я дослушала его, перемучавшись и изозлившись донельзя. — Потом, когда уже понимал, что ей только деньги мои нужны, что ничего общего нет у нас, что она лишь о себе печется — даже тогда я испытывал огромное наслаждение от мысли, что эта шикарная избалованная кошка — моя! Мне нравилось, как пялились на нее мужики, как она давала понять, что весьма обеспечена и благополучна в жизни, что ее мужчина сделал для нее все! Это особое чувство, чувство победителя. Но со временем острота этого наслаждения терялась… Я все чаще думал о прошлом и будущем, вспоминал, чего хотел до встречи с Кристиной, как представлял свою жизнь и видел, что свернул со своего пути. Да, я сумел, я заработал деньги, но теперь они сжирали все мое время, всего меня. Для того чтобы денег было много, приходилось много работать и думать только о деньгах. И я работал, и думал о них. Вот и получилось, что больше не о чем думать! И что взамен? Рога от женщины, которая тоже думает только о деньгах. Дурь, какая-то! Жизнь потеряла смысл.

— И чего же ты теперь хочешь? — мрачно поинтересовалась я.

— В самый раз пришлось бы, если бы кто-то вдруг подумал обо мне! — признался он, глядя вглубь чашки с чаем.

— А я всегда думала только о тебе…

Он поднял глаза. Удивительно, небывало, но выглядел Бескровный смущенным и потерянным. Его обычное чванство растворилось в чае.

— И еще ты удивительная женщина! — я почувствовала, что краснею как девчонка, а он продолжал вгонять меня в краску: — мне нравится, что ты любишь только один раз и не хочешь причинять боль близким. Мне нравится, что ты радуешься цветам и отказываешься от бриллиантов.

— Да, со мной тебе удастся сэкономить! — прервала я его излияния.

— И это будет кстати, — подхватил он, веселясь неизвестно отчего. — Потому что я разорен, что называется, дотла!

— А что случилось?

— Господи! Ну, чего не понятно? Это из-за фальшивки. Я занял приличную сумму денег, а фирма моя и так не процветала. Так что я продал дело, отряхнул пыль с рук и превратился из купца в нищего философа.

— И все зря…

В ту ночь мы просидели на кухне почти до утра. Артем устроился рядом со мной на узеньком диванчике, мы зажгли свечу. Говорили о многом, но каждый раз возвращались только к одному вопросу — как вызволить Илью? Но даже когда план созрел, мое беспокойство не исчезло. Естественно, любимый принялся утешать думавшую о нем женщину, нормальным мужским способом. Он прошептал что-то ласковое, я прижалась к нему. Мы переместились в постель, но позже снова пришли мысли об Илье и, оставив спящего Артема, я ушла на кухню. Когда рассвет заглянул в окно, я уже спала на диванчике, видя во сне смеющегося сына.

Бескровный позвонил в калитку своей дачи. Открыла нам все та же Ольга Николаевна, а за ее спиной стоял уже знакомый мне охранник. Увидев работодателя, женщина приветливо поздоровалась и в тот же миг увидела меня.

— Что она тут делает? — закричала Ольга Николаевна. — Вчера ее бандиты чуть не убили меня!

— Успокойтесь, — велел ей Артем сухо и прошел во двор. — Слава Богу, вы живы.

Я последовала за ним. Охранник стоял в растерянности.

— Где Кристина? — спросил Бескровный.

— А ее здесь нет, — заявила женщина.

Увидев ее вблизи, я подумала, что в молодости она была просто красавицей, да и сейчас выглядела прекрасно: здоровый цвет лица, яркие карие глаза, густые светлые волосы. Одета она была в широкие черные брюки и кокетливую блузочку. Одежда не скрывала ее отлично сохранившиеся формы. Тем не менее, Ольга Николаевна мне не понравилась.

— Зря вы приехали! — престарелая красавица оказалась стойким солдатиком. — У Олеси свинка, она больна, ей покой нужен. А тут вчера эта ваша, — она указала на меня пальцем, — целую орду привела, больного ребенка до слез довели!

— А вы бы помолчали минутку, — посоветовала ей я. — Милиция пока еще о вас ничего не знает, но если узнает, то мало вам не покажется!

Ольга Николаевна уставилась на меня глазами фарфоровой кошки:

— Чего ты угрожаешь, шмара!

— Язык придержите, — посоветовал ей Артем, неприятно прищурившись.

— Я вам еще не угрожаю, — мой тон был вполне дипломатичным. — Я вам предлагаю хорошенько подумать: стоит ли в вашем преклонном возрасте садиться на скамью подсудимых? Ведь вы — соучастница попытки убийства и исполнитель похищения малолетних!

Юридически рассуждая, это был наглый и безграмотный блеф, но милейшая дама немного поддалась. Это было заметно по тому, как судорожно сжались ее руки.

— Чего ты меня пугаешь? Ничего такого я не делала!

Артем решил дожать ситуацию:

— Делали, Ольга Николаевна, еще как делали! С полной самоотдачей. Но в нашей с Верой Михайловной воле помочь вам избежать тюремного срока. Так что, давайте, рассказывайте, как вы с Кристиной общаетесь!

Слово хозяина в сознании красавицы имело безусловный вес. Она помялась немного и сказала уже совсем другим тоном:

— Так я не знаю… Хозяйка звонит мне сама на мобильник, а где она — я не в курсе.

Бескровный прошел в дом, одарив Ольгу Николаевну подозрительным взглядом. Я шла за ним, как привязанная. У Ольги Николаевны не осталось иного выбора, кроме как идти за нами.

— Когда Кристина звонить будет? — спросил Артем, располагаясь в просторной комнате на первом этаже. Всего этажей было два, наверх вела добротная деревянная лестница. Вошел охранник, остановился у порога.

— Сегодня, к обеду, — живо ответила Ольга Николаевна.

Она тоже села в кресло. Я выглянула в окно, потом прошлась по комнате. На столе лежала книга. «Двадцать тысяч лье под водой»! Книга Ильи. Картинка поплыла у меня перед глазами…

— С кем-нибудь еще в Гродине она созванивается?

— Точно не знаю… Но, наверное, нет. Она и сюда после отъезда только один раз звонила, этот второй будет. Мы договорились, что как только Олесенька поправится, я отвезу ее в Москву. А там ее уже хозяйка встретит.

— Про то, что я жив, знает?

— А почему вы должны были умереть?

— Потому что она меня убила, — веско ответил Артем. Ольга Николаевна ахнула, а он спросил не по теме: — Олеся в спальне? Я к ней схожу.