Линда Ла Плант - Красная Орхидея

Впервые с той минуты, как они приехали, Макдональд воодушевился. Обнаружение сверхтайных убежищ вызывало глубочайший интерес — их не помешало бы обследовать местному историческому обществу.

— Вы полагаете, Виккенгем мог укрыться в одной из таких камер? — спросил Ленгтон.

— Честно говоря, мы тоже об этом подумали, но в этой части дома таких тайников нет. Это крыло является частью пристройки, сооруженной на пару веков позднее, нежели первоначальное здание. — Макдональд в который раз глянул на часы и предложил спуститься следом за ним в подвал. — Только чтобы пролить свет на то, что вытворяло там это гнусное чудовище!

Они вышли из гостиной в коридор, миновали доспехи. Льюис приподнял забрало и хмыкнул:

— Обычная проверка!

Клацнув, забрало опустилось на место.

— Фальшивка, — презрительно фыркнул Макдональд.

Они прошли в прачечную. Все машины были вынесены из комнатки и составлены снаружи. Перегородка оказалась открыта, и, когда они двинулись вниз по лестнице, Макдональд отметил качество звукоизоляции потайной камеры:

— Мы прикинули, эти стены где-то в полтора фута толщиной плюс деревянная обшивка на два дюйма поверх толстого цементного слоя.

Разобранный подвал пах дезинфекцией. Одни каменные плиты были сняты, другие просто сдвинуты. Кругом виднелись пустые крюки, на которых прежде висели всевозможные хирургические причиндалы.

— Тут внизу он и занимался своим грязным делом. Даже снимал себя при этом: тут находились очень качественная фотокамера и видеооборудование. У нас буквально сот ни его видеозаписей. Крепкие нервы нужны, чтобы смотреть эту пакость.

Им показали разобранную раковину и водосток, и Макдональд описал, как бригада экспертов прочищала трубы:

— Бедняги часами работали в масках. Сюда, судя по всему, он и сливал кровь из тела жертвы. Теперь, по результатам тестов на ДНК, мы знаем, что большей частью это была кровь Луизы Пеннел.

Макдональд приподнял решетку, чтобы показать им вентиляционное отверстие. Детективы внимали ему молча — им казалось, будто они провели здесь целую вечность. Вернувшись обратно в коридор, Анна взглянула на часы. Посещение подвала заняло всего двадцать минут, но его сопровождал столь отвратительный по содержанию монолог эксперта, что все они мечтали поскорее выбраться на свежий воздух.

Еще некоторое время Макдональд на пару с Ленгтоном просматривали свои списки, а Анна с Льюисом в ожидании топтались перед домом. Она подняла взгляд к фронтонам и зарешеченным окнам и отступила с дорожки назад, на траву. Омерзительная сущность всего, что проделывалось в этом изящном, величественном здании тюдоровской эпохи, заставила Анну содрогнуться.

Льюис стоял на ступеньке, разглядывая клумбы и аккуратно подстриженные лужайки, ухоженные живые изгороди и статуи:

— Как, черт возьми, он это сделал? В смысле, все поместье наводнено оперативниками, криминалистами, и этот гад спокойненько себе выходит и, как нефиг делать, смывается? Как они могли его не заметить?

— Ну, судя по тому, как тут все разворачивалось, — кто знает, может, он разжился белым бумажным комбинезоном, накинул капюшон — и вот он уже как свой!

— Да, я тоже об этом подумал. Большую коробку с одноразовыми комбезами оставили-то у парадной двери.

Ленгтон наконец присоединился к ним, и они отправились к амбару и конюшням в сопровождении Макдональда, который разразился очередным долгим монологом о том, что было оттуда изъято. Канализационные трубы были раскопаны и на отдельных участках открывались взорам. И ведь сколько еще труда потребуется, чтобы вернуть все в первоначальное состояние!

Было уже начало шестого, когда Макдональд простился с ними и укатил в Лондон. Под конец он опять преисполнился энтузиазма, показывая им тайники священников. Таковые были, по его словам, только в старейшей части особняка. Одно скрывалось за широким дымоходом там, несомненно, было жутко, поскольку камера была чрезвычайно маленькой и не имела доступа воздуха. Второе убежище обнаружилось в конце той комнаты, что теперь использовалась как дополнительная столовая. Панель обшивки отъезжала вбок, открывая доступ в потайную каморку, — теперь там были сложены старые коробки и поломанные рамы для картин. Третий тайник, нигде не упомянутый, отыскался в противоположном конце этой столовой, рядом с фронтонными окнами.

Ленгтон еще некоторое время изучал отчет главного эксперта, убеждаясь, что ничего не упустил, затем поблагодарил Макдональда — тот наконец уселся в заляпанный грязью лохматый «рейнджровер» и отбыл.

Анна стояла возле патрульной машины, когда на кружной дорожке, ведущей от конюшни, появилась Джастин. На ней были джодпуры и жокейская шапочка. Она глянула на Анну и воздела трость в знак приветствия:

— Не знаете, скоро ли они отсюда уберутся и когда приведут имение в порядок?

— Нет, не знаю.

— Опасно, знаете ли, оставлять в таком виде трубы и канавы. Дождь хороший ливанет — тут будут целые реки нечистот.

— Ты переехала обратно?

— Да, присматриваю за конюшней. В коттедже-то уже можно жить — нам сказали, что там все чисто, — но тут еще целые участки, куда нам не разрешается ходить.

— «Нам»?

— Да, моя сестра здесь.

— И как она?

— Ну, она, конечно, непредсказуемая девочка, но она в порядке. Слава богу, начала есть.

И, хорошенько вытерев ботинки о железную решетку, Джастин прошла в дом. Помедлила, прислушиваясь, затем проследовала на кухню.

Миссис Хеджес стояла возле плиты, помешивая в кастрюле суп. У длинного соснового стола хватало места для троих. Над плитой крепился старый блок с веревками, протянутыми к деревянным рейкам напротив, там сушились кое-какие вещички. Эмили попыталась сдернуть высохшее белье и зацепить веревки за крюк на стене. Одна наволочка свалилась с веревки прямо ей на голову, и Эмили рассмеялась, пытаясь от нее освободиться. Миссис Хеджес быстро ухватилась за веревку, чтобы помочь девушке, которую забавляло, как то одно, то другое падало на нее с веревок.

— Я ж сказала, давай я это сделаю, но ты меня не слушаешь. А теперь гляди-ка — пара трусиков уже в супе!

Джастин пощекотала Эмили, и та плюхнулась на стул, в то время как миссис Хеджес подтянула блок и подвязала веревку.

Тут все замерли, увидев в дверях Анну.

— Я только на пару слов, мы сейчас уедем, — кивнула она.

Миссис Хеджес вернулась к супу, а Эмили вся съежилась в простеньком потертом кресле у очага.

— Ну, как ты, Эмили?

— Хорошо, спасибо.

Джастин вымыла руки и повернулась, вытирая их о старое кухонное полотенце. Она мельком глянула на Эмили, затем кинула полотенце в сторону:

— Ну что, я была права, верно? Вы его так и не взяли. Я ведь вам говорила?