Линда Ла Плант - Красная Орхидея

— А если они узнают, что я сделала?

— Не узнают, уж поверьте мне. Вы об этом ничего не знаете — и точка!

Миссис Хеджес заплакала:

— Но ведь это я сделала, я. Я ведь знала…

Джастин крепко ее обхватила:

— Нет, не вы. Вы просто сложили там белье, потому что прачечной нельзя было пользоваться, верно?

Миссис Хеджес утерла глаза, и Джастин снова ее обняла:

— Мы здесь, и нам никого не надо бояться. Только ведите себя так, как я вам сказала. И тебе, Эми… Эмили!

Сестра наливала молоко в чашку с кукурузными хлопьями, но та уже наполнилась, и молоко лилось через край, растекаясь по столу и капая на пол.

— Эмили! Посмотри, что ты делаешь!

Джастин вырвала из рук сестры бутылку и поставила обратно в холодильник.

— Бери тряпку и убирай это безобразие! Сию же минуту!

Эмили сидела, безучастно опустив голову:

— Ты сказала, его здесь нет.

Трудно было утешать одновременно плачущую миссис Хеджес и встревоженную Эмили. Джастин глубоко вздохнула и обняла сестру:

— Тш-ш-ш… Посмотри на меня, Эми. Он больше сюда не вернется, даю тебе слово. Клянусь тебе!

От воя сирены «скорой помощи» даже Джастин подпрыгнула на месте. Эмили вскочила и метнулась к двери:

— Они приехали за мной!

— Нет, нет! Просто побудь здесь, с миссис Хеджес. Ради бога, миссис Хеджес, возьмите себя в руки и присмотрите за Эми. Я пойду посмотрю, что происходит.

Джастин вышла из кухни в коридор, и там ее перехватил Ленгтон:

— Пожалуйста, оставайтесь на кухне, мисс Виккенгем.

— Что происходит?

— Вы обо всем вскоре узнаете. Просто вернитесь на кухню.

Он знаком велел Анне отвести Джастин обратно на кухню. Миссис Хеджес взбивала вилкой яйца для яичницы-болтуньи, Эмили была у нее на подхвате. Обе они повернулись, когда Джастин показала рукой на Анну:

— Она посидит тут с нами. Хотите болтунью? Мы очень любим, когда она жарится и шкварчит в масле.

— Нет, спасибо. Может, угостите кофе?

— Сейчас сделаю. Черный или с молоком?

— С молоком, без сахара.

Анна подсела к большому столу. С одного его конца капало на пол молоко. Джастин занималась тем, что вытирала под столом.

— Что там такое произошло? — спросила девушка.

— Мы кое-что проверяем.

— Это «скорую» мы сейчас слышали?

Анна не ответила. Из коридора донеслись голоса. Джастин поставила на стол чашку с кофе и пошла к двери. Анна попросила ее оставаться на кухне.

— Почему?

— Потому что я тебя об этом прошу.

— Но мне надо проведать лошадей. Их надо кормить и выезжать.

— Они подождут. Я дам тебе знать, когда сможешь к ним сходить.

— Вы не понимаете, они не могут ждать. Они всегда получают по торбе, совершают утреннюю прогулку, затем возвращаются в стойла. А когда мы все вычистим, то выводим их на тренировку.

— Там же по-прежнему работают два парня, разве не так?

— Да, но мне надо приглядывать за тем, что они делают.

— Не сомневаюсь, что они сделают все необходимое.

Два парамедика опустились на колени перед тайником, пытаясь выяснить, как же им извлечь оттуда тело. Голова Чарльза Виккенгема была запрокинута, рот широко открыт. Через несколько часов трупное окоченение пройдет, что значительно облегчит извлечение тела. Парамедики захватили с собой веревки, чтобы протянуть их под мышками умершего, но стенки камеры оказались вплотную к телу.

Ленгтон предложил подцепить его за голову и вытянуть наружу. Он сказал, что если тело туда запихали, значит, оно должно оттуда и выйти. Вонь от разлагающегося трупа была непереносимой. Льюис даже немного отступил. Попытались убрать ступеньки сверху и снизу от щели, но там оказался бетон.

Льюис отправился на кухню сменить Анну, которая сидела, наблюдая, как Эмили и миссис Хеджес дожаривают яичницу. Он отвел Тревис в сторонку, и они пошептались, после чего Анна кивнула и подошла к Джастин:

— Могу я с тобой минутку поговорить наедине.

Джастин пожала плечами. Через заднюю кухонную дверь они вышли в сад.

— Мы считаем, что, возможно, обнаружили тело вашего отца.

— Нет!

— Да. Боюсь, это так. Приготовься к его опознанию.

— Боже, почему я?

— Ну, надо думать, лучше попросить об этом тебя, чем твою сестру.

— Хорошо. Где он?

— Ты согласна?

— Да, я это сделаю, но только, бога ради, не посвящайте в это мою сестру или миссис Хеджес, которая о ней заботится. У Эми, знаете, еще не все в порядке с головой. Утром она разлила молоко по всему столу.

Анна предложила девушке обогнуть дом и войти через парадную дверь, чтобы избежать вопросов на кухне.

К тому времени, как Анна с Джастин ступили в коридор, парамедики сумели наполовину извлечь тело из тесной камеры. Это была нелегкая процедура: труп ухватили за волосы и вытянули из щели голову, после чего продели под мышками петлю. Высвободить тело удалось только до пояса: ноги мертвеца крепко застряли. Приличия ради на него набросили простыню. Джастин вошла в коридор с Анной и резко вскрикнула.

Ленгтон взял ее за руку и подвел ближе:

— Взгляните, пожалуйста, на его лицо и установите личность. Сожалею, что вынужден вас об этом просить.

Джастин вцепилась в руку Ленгтона, когда он медленно стянул простыню. Девушка, казалось, целую вечность смотрела на то, что открылось ее взору:

— Почему у него так открыт рот?

— Похоже, он задохнулся. Возможно, он умер, хватая ртом воздух.

— А что он там делал?

— Прятался.

— Боже! Я и не знала, что тут есть тайник. Это что, по-вашему, еще одно убежище для священников?

— Возможно. Это Чарльз Виккенгем?

Джастин выпрямилась и склонила голову сперва вправо, потом влево… Дальнейшее произошло быстро и для всех неожиданно: она попыталась наподдать ногой голову своего отца.

— Да-да, это он! Под-донок!

Анна с Ленгтоном отвели ее обратно на кухню, тем временем парамедики извлекли-таки тело из щели и положили в патологоанатомический мешок.

Анна стояла рядом с Джастин, когда та сообщила домашним, что должна кое-что им рассказать:

— Нашли отца. Он застрял в щели под лестницей.

Эмили завопила, но Джастин крепко ее обхватила:

— Он мертв, Эми, мертв. Он не причинит тебе зла. Все прошло, с этим покончено.

Анна и Ленгтон обследовали камеру. Она оказалась ужасающе маленькой и походила на каменный гроб. Вентиляционное отверстие — широкая щель наверху, замаскированная деревянной ступенькой, — было как раз тем местом, где поместили стопку простыней.

— Как думаешь, вентиляцию перекрыли чисто случайно или все же намеренно? — спросила она Ленгтона.

— Не знаю. Если они знали, что он там, — вполне может быть. Но почему он тогда себя не обнаружил?

— Зная, что тут повсюду полицейские, он должен был тихариться, а когда они ушли, он, может, уже и не смог вылезти. Там же так тесно, что не пошевелиться, а если еще и не есть, не пить…