Джеймс Суэйн - Господин Счастливчик

— Папа, самолет уже разбегается.

— А тебе не приходило в голову, что флоридские полицейские в глаза Хака Дабба не видели?

— Но его же опознали.

— А если больному брату велено говорить: «Я — Хак»? — спросил Валентайн. — Может, у него кредитки в кармане. А на них написано «Хак Дабб». Вдруг это ловушка? То, что Хак Дабб деревенщина, не значит, что он тупица.

— Ты меня пугаешь.

Валентайн взглянул на часы. Почти полдень. Хак сбежал девять часов назад. Вполне достаточно, чтобы найти машину и добраться до Палм-Харбора. Валентайн попрощался с сыном и набрал номер Иоланды.

— Пожалуйста, будь дома, — попросил он.

Хак Дабб сидел в машине, доставляющей пиццу, в квартале от дома Джерри Валентайна в Палм-Харборе. Часы показывали полдень. На улице — пусто. Он угнал эту машину час назад от торгового центра, где находилась пиццерия. Водитель сидел за рулем и пересчитывал деньги, когда Хак наставил на него ствол через открытое окно. Водитель тут же отдал ему ключи и даже бросил свою идиотскую кепку.

Хак угонял новую машину через каждые сто миль по дороге из Флориды. Это отнимало время, но так было надежнее. Меняя автомобили каждые два часа, он заметал следы. Так полиция не могла сесть ему на хвост.

Хак посмотрел на бланк, украденный в «Холидей Инн» в Галфпорте. Адрес на нем совпадал с адресом на почтовом ящике. Но что-то ему не нравилось. Старомодный дом в новоанглийском стиле. Совсем не такой, в каком, по его мнению, должны жить итальяшки. Взяв мобильник водителя, он позвонил в справочную, и оператор подтвердила, что это адрес Джерри.

В зеркале появилась машина шерифа Палм-Харбора. Хак почувствовал, что сердце забилось чаще. У него ушло девять часов, чтобы добраться сюда от того места, где они расстались с Арленом. И все эти девять часов — каждую минуту — он думал о том, как накажет семью Джерри. Как он будет резать и душить их, как будет в них стрелять. Мысли об этом жгли его огнем.

Достав из кармана деньги, он сделал вид, что пересчитывает их, пока шериф ехал мимо. На заднем сиденье в теплосберегающих сумках лежали коробки с пиццей. От них шел дурманящий запах. Хак поднял глаза и увидел, что шериф притормозил рядом с ним. Он улыбнулся.

— Привет, как жизнь? — обратился он к шерифу.

— Не жалуюсь, — сказал тот.

— Я никому не скажу. Хотите бесплатный кусочек? У меня тут одна пицца лишняя.

Шериф улыбнулся в ответ, отказался и поехал дальше. Хак смотрел ему вслед. Шериф остановился у дома Джерри Валентайна, обошел его кругом, сел в машину и уехал.

Хак ухмыльнулся и завел мотор. Полиция Флориды, стало быть, догадалась, что Арлен — это Арлен, и предупредила местных коллег. Даже хорошо, что он нарвался на шерифа. Значит, надо держать ухо востро. И теперь он знал, что у Джерри по участку не разгуливает пес без привязи.

Хак оставил машину на том месте, где только что стоял шериф, заглушил мотор и услышал, как урчит в животе. У него маковой росинки во рту не было после выезда из Галфпорта. А пицца на заднем сиденье так и манила. Но сначала дело, напомнил себе Хак.

Выйдя из машины, он взял одну из сумок с заднего сиденья, открыл багажник и вытащил короткоствольное ружье, захваченное в доме бабушки. Хак сунул оружие под коробку, где оно весьма удачно поместилось.

Он пошел к крыльцу, прикидывая, насколько нелепо выглядит в комбинезоне и кепке сбежавшего водителя, лихо сдвинутой набок. Заглянул на веранду через сетчатую дверь. На полу валялись детские игрушки. У него перехватило дыхание. Как там сказано в Ветхом Завете? Око за око, зуб за зуб. [45] Лев, 24:20. Хак постучал в дверь свободной рукой.

Никто не показался. Он взялся за ручку, повернул ее, открыл дверь и вошел внутрь. Веранда была маленькая и уютная. На столе лежали газеты. Хак оглянулся на улицу. Тихо, как в церкви.

— Хозяева, дома кто есть? Доставка пиццы.

В доме играла музыка. Латиноамериканский ритм заставил Хака машинально притопывать в такт. Он дернул ручку следующей двери. Она оказалась не заперта. Хак открыл ее и вошел в дом человека, убившего троих его сыновей.

Хак был преступником с восьми лет. Научился он всему у своего отца, который варил самогон в дальней комнате дома и продавал его по доллару за галлон чернокожим и батракам. Усвоил он одно: все надо делать быстро. Каким бы ни было преступление, главное — скорость. Остальное второстепенно.

Хак поставил коробку с пиццей на пол. Музыка доносилась из комнаты справа. Глория Эстефан и «Майами саунд машин». Он вытащил охотничий нож из чехла, что болтался под рубашкой, и прошел по коридору в комнату. Опять игрушки на полу. В углу — кроватка. Джерри Валентайн, значит, новоиспеченный папочка. Это еще больше взбеленило Хака. И он понял, что сделает. Жену убьет, а ребенка возьмет с собой. Чтобы Джерри до конца жизни мучился.

Хак вышел на середину комнаты и поискал глазами фотографию. Ему не хотелось прикончить по ошибке домработницу. В углу стоял стол с компьютером и семейным снимком. Он подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть Джерри и женщину рядом с ним. Настоящая красотка, подумал Хак.

Его пробрало от песни Глории Эстефан. Латиноамериканская музыка ему нравилась. Особенно он любил под нее танцевать. Он нашел магнитофон и прибавил звука. Хаку предстояло разрушить жизнь человека, и это внушало ему ощущение собственного могущества. Хак вышел в коридор и остановился у подножия лестницы. Навострил уши и расслышал шум. Он занес ногу на ступеньку и замер. Надо убедиться, что она не на первом этаже, а то ведь сбежит.

Хак дошел до конца коридора, который поворачивал направо. Он заглянул за угол. Коридор переходил в кухню. Жена Джерри Валентайна стояла неподвижно у раковины спиной к Хаку. На ней были джинсы и футболка. Наверное, посуду моет.

Он отпрянул за угол. Нож или ружье? Все-таки ружье. Так быстрее. Собрался, вбежал, выстрелил — и дело сделано.

Час расплаты настал!

Мейбл Страк потчевала Брауни и малыша Пита лазаньей с баклажанами, когда в кухне зазвонил телефон. Она пригласила их на обед после того, как они согласились помочь ей. Брауни сообщил ей, что они не едят мяса. Тогда Мейбл нашла в Интернете вегетарианский рецепт, легкий в приготовлении.

— Прошу прощения, — сказала она.

— Ну что вы, что вы, — ответили балаганщики-пенсионеры.

— Прошу вас, приступайте без меня. А то ведь остынет. — Мейбл вышла в кухню и взяла трубку. После проделанной ими работы — да как быстро! — самое меньшее, чем она могла отблагодарить их, — хорошее угощение.

— Алло!

Звонил начальник полиции Палм-Харбора. Он рассказал ей последние новости. Мейбл прислонилась к стене и закрыла рот рукой.

— О Господи! — выдохнула она. — Да, я сейчас буду.