Наталья Солнцева - Принцесса из Шанхая

– Господин Ростовцев вел себя как джентльмен, надеюсь?

– Да, но… это чудовищно.

– Что именно?

– Мое поведение, – судорожно вздохнула Лика. – Я теряю рассудок… просто схожу с ума. Вот скажите, ради бога, что вы обо мне думаете? Мол, слабонервная дамочка выдумывает ужасы, которых на самом деле не существует. Ведь так?

– Не совсем.

Она, слишком взволнованная, слишком возбужденная, пропустила его реплику мимо ушей и продолжала свое:

– Что вы думаете о Драконе ? Полагаете, у страха глаза велики, и я поддаюсь панике, мне мерещатся то следы , то смертоносные стрелы , то… ах, что я вас убеждаю? Вы же не воспринимаете всерьез ни одного моего слова! Как вы относитесь к злым духам ? Тоже не верите в них? А мне что прикажете делать? Сидеть и ждать смерти?

– Послушайте, Лика, давайте поговорим не о злых духах , а о ваших родственниках. Вы действительно ничего не знаете о своем отце?

Она покачала головой.

– Мама не хотела вспоминать о нем, Селезнев тем более. Они просто молчали! Как-то вскользь отчим проговорился, что отец погиб в Шанхае, и все. А как, почему… наверное, они сами не знали.

– У вас была бабушка?

– По логике вещей, у всех должны быть бабушки, – вздохнула Лика. – Но я своей в глаза не видела.

– Она жива?

– Понятия не имею. Вряд ли! Мои чувства подсказали бы мне, что я не одна на свете. А вы что-нибудь выяснили?

– Почти ничего, – уклончиво ответил Смирнов. – Что вас так напугало? Выдумки соседского мальчишки?

– Не только. Как я уже говорила, вчера я… случайно увидела квартиру господина Ростовцева. Очень неприятно получилось. Я была пьяна… и не отдавала отчета в своих действиях. Если Альбина узнает о… ну, вы понимаете, – она придет в бешенство. По-моему, она ревнует Альберта Юрьевича ко мне.

– Есть повод?

– Никакого! – вспыхнула Лика. – Он помог мне с похоронами, но по-дружески. Я была совершенно беспомощна, убита горем. Впрочем, речь не об этом, а о коллекции китайского оружия, которую собрал Ростовцев. Видите ли… среди экспонатов я увидела…

Она нервно сплела и расплела тонкие, изящные пальцы без маникюра, но с аккуратно подстриженными, красивой формы ногтями.

– Что вы увидели?

– Он назвал это рукавными стрелами . Такие трубочки, легко умещающиеся в рукаве, их приводит в действие незаметное нажатие кнопки: механизм выстреливает, вылетает маленькая гладкая, заостренная с одного конца стрела . Похожая на… – Лика вскочила, взяла что-то из ящика комода и протянула сыщику, – …вот на это! Я вам уже показывала.

На ее ладони лежали две черные, с тусклым блеском «булавки для волос», как окрестил их Всеслав. Два пера Дракона . Одну мадемуазель Ермолаева, если ей верить, вытащила из дверного косяка ушумского дома, а вторую из наличника двери своей московской квартиры.

Смирнов, уставившись на стрелы , молчал. Разыгрывает она его, что ли?

– Вы рассказали Ростовцеву о странных событиях, которые связаны с… происшествиями в Ушуме и смертью Красновской? – наконец спросил он.

– Нет. Никто, кроме вас и меня, не знает о… я затрудняюсь найти подходящее слово!

Смирнов вздохнул. Он тоже не имел представления, как все это называть. Беспочвенными опасениями? Болезненными фантазиями? Лика производила впечатление хорошо воспитанной, более-менее уравновешенной молодой женщины. Если она затеяла игру, то с какой целью?

«Как ни крути, а Селезнев-то исчез? Красновская-то мертва?» – подумал он.

– Рукавные стрелы , – задумчиво пробормотал он. – Существует такой вид тайного китайского оружия. Они заряжаются в круглые трубки… все правильно вы, Лика, описали.

– Не верите! – усмехнулась она. – Зря. Ну, выходит, я не заслуживаю. Посоветуйте все же, как мне вести себя с Альбертом Юрьевичем? Избегать его общества? Совсем порвать с ним было бы невежливо с моей стороны… после того, как он столько хлопотал. Господин Ростовцев выручил меня в трудную минуту, и мне не хочется обижать его. Это несправедливо.

– Вам не стоит подавать виду, что… Стоп, о чем я? Вы… подозреваете Ростовцева?

Лика куталась в пуховой платок, она все время зябла.

– Подозреваю? Может быть… чуть-чуть. Он много рассказывал о дальневосточной тайге, об охоте на диких зверей, о Китае… оказывается, он немало времени провел там. Осваивал ушу , изучал древнюю культуру, даже вел какие-то дела. Он много знает о тамошней жизни!

– Хотите сказать, Ростовцев выманил вашего отчима в тайгу и… убил его? А потом расправился с пожилой домработницей? Напугал ее до смерти?

– Стефи он напугать не мог! – возразила Лика. – В тот вечер мы ужинали в ресторане «Триада» – я, он и Альбина. После ужина они подвезли меня домой, и… Стефи была уже…

Лика заплакала.

– Ростовцев проводил вас?

– До самой двери. Мне было ужасно плохо… тошнило, темнело в глазах, кружилась голова… хотелось поскорее раздеться и лечь.

«Я оставил Красновскую в начале десятого, – подумал Всеслав. – Лика вернулась около двенадцати. И все это время Ростовцев был на виду. А Эрман?»

– Когда вы пришли в ресторан? – спросил он.

– Часов в восемь. Мы бродили по магазинам, я купила платье, переоделась прямо в примерочной. Альбина меня поторапливала… мы взяли такси, и к восьми успели. Господин Ростовцев ждал нас в зале с фонтаном.

– Эрман во время ужина никуда не отлучалась?

– В туалет…

– Ясно. А Ростовцев?

Лика покрылась красными пятнами. Она понимала, куда клонит сыщик, и чувствовала себя неловко.

– Кажется, нет. То есть… я припоминаю… он вдруг захотел проветриться.

– Значит, Ростовцев выходил? Когда?

– Точно не могу сказать, – окончательно смутилась Лика. – По-моему, в начале одиннадцатого он вернулся. Альбина нервничала, то и дело смотрела на часы, и я, невольно, тоже.

– Сколько примерно он отсутствовал?

– Больше получаса… минут сорок, наверное.

«В принципе, мог взять такси, съездить на Неглинную – от “Триады” туда добираться пятнадцать минут, если без пробок, – испугать Красновскую и вернуться назад, – думал Смирнов. – Правда, испуг не всегда приводит к инфаркту… но Ростовцев не обязательно имел целью смерть домработницы. А что тогда? И мотив! Мотива нет. Альберт Юрьевич достаточно обеспечен, чтобы не покушаться на наследство, тем более, у Красновской, по сути, ничего не было. Уж лучше бы ему избавиться от Лики. Тут возникает тот же вопрос – зачем? Они ведь не родственники! Нет, что-то не вяжется. Однако не мешает проверить, где находился Ростовцев полгода назад, когда исчез Селезнев».

– Что вы можете сказать об Альберте Юрьевиче? – спросил он. – Каким он вам показался?

– Интересное вы слово употребили – показался , – медленно, раздельно произнесла Лика. – Его действительно сразу не разглядишь. Странный он человек… и опасный, в нем много скрытого. Очень сильный внутренне. Ироничен, лишен предрассудков. Вместе с тем, если я буду утверждать, что совершенно равнодушна к нему, то покривлю душой. Он мне нравится, и… он меня пугает!