Хедли Баркер - Роковой туз

- Помнится, вы просили карандаш и бумагу, - сказал Уордмэн. - Мы решили дать их вам.

Ревелл посмотрел на него, но надежда в его душе вспыхнула лишь на миг. Потом он все понял.

- А... - ответил он. - Вот оно что.

Уордмэн нахмурился.

- Что-нибудь не так?Я же говорю: вы получите карандаш и бумагу.

- Если пообещаю больше не уходить.

Руки Уордмэна стиснули спинку койки.

- Да что с вами? - сердито спросил он. - Вам не выбраться от-сюда. Пора бы уже уразуметь.

- Вы хотите сказать, что я не сумею победить. Но я и не проиграю. Это ваша игра, по вашим правилам, на вашем поле, с вашим снаряжени-ем. Если мне удастся сести её вничью, и то неплохо.

- Вы по-прежнему считаете это игрой! - взорвался Уордмэн. - Думаете, все понарошку. Хотите полюбоваться своими деяниями? - Он отступил к двери, махнул рукой, и в палату ввели доктора Эллина. - По-мните этого человека? Спросил Уордмэн.

- Помню, - ответил Ревелл.

- Он только что поступил к нам. Через час ему вживят Сторожа. Можете гордиться, Ревелл.

- Простите меня, - сказал поэт врачу.

Тот улыбнулся и покачал головой.

- Не за что. Я надеялся, что открытое судебное разбирательство поможет избавить мир от Сторожа и ему подобного хлама, - улыбка Эллина сделалась грустной. - Но суд оказался не таким уж и открытым.

- Вы оба слеплены из одного теста, - заявил Уордмэн. - Вас волнуют одни лишь чувства толпы. Виршеплет Ревелл долдонит об этом в своих так называемых "стихах", а вы - в той дурацкой речи на суде.

- О, так вы сказали речь? - с улыбкой спросил Ревелл. - Жаль, что я её не слышал.

- Она не очень удалась, - ответил Эллин. - Я не знал, что суд продлится всего один день, и мне не хватило времени подготовиться.

- Ладно, довольно! - гаркнул Уордмэн. - Еще успеете наговориться. У вас будет на это не один год.

На пороге Эллин обернулся.

- Не уходите, пока я не оклемаюсь после операции, - попросил он Ревелла.

- Собираетесь со мной? - спросил поэт.

- Естественно, - ответил врач.

Тюремщик сник.