Наталья Андреева - Капкан на мечту

Господи, неужели Ульяна пошла в полицию и все рассказала?! Даже если и так… Решила дамочка во всем признаться. А он скажет, что знать ничего не знает. Ушел, хлопнул дверью, а ключи от квартиры швырнул на стол. Видимо, дверь была открыта, Розалия мужа ждала. Зачем Ульяна вошла и убила ее? Да кто знает? Они еще там, в отеле, поссорились. Постоянно цапались. Схованская затаила обиду. У каждого в голове свои тараканы. Люди нынче нервные, на светофоре подрезал или дорогу не уступил – и то могут убить. Бывали такие случаи. Вдруг Схованская не выносит, когда ей хамят? Решила поскандалить с Розалией, зашла в квартиру, а тут такой удобный случай! Дверь открыта, хозяйка спит. Ну и…

Как адрес узнала? Подумаешь, проблема! Однажды Розалия второпях забыла в дорогущем сетевом супермаркете сверток с хамоном, так и часа не прошло, как ей его привезли! Как адрес узнали? Узнали вот. А сам Хорьков? Однажды он менял резину и в счет не внесли шиномонтаж. Забыли. Юлий уж обрадовался: сэкономил! Но вечером на пороге его квартиры стоял человечек из автосервиса. На вопрос:

– Откуда у вас мой адрес? – посыльный выразительно хмыкнул. А потом авторитетно сказал:

– Догадайся с трех раз, кто у нас крыша?

Теперь все не только под Богом ходят, но и под законной властью. Инет недаром называют паутиной. Все в ней засветились, а соответственно, запутались. Нет больше никаких тайн. Вот и Ульяна как-то разузнала адрес обидчицы. Да элементарно, господи! Если подключена услуга, забиваешь номер телефона, и вот тебе место пребывания абонента! Адрес его в таком случае вычислить не трудно. Кажись, номерами они обменивались, Ульяна с Розалией. Они ведь добивались компенсации от страховой компании. Эту историю вполне можно рассказать в полиции. Ничего криминального здесь нет. Жорик Схованский, в случае чего, подтвердит.

Вот о чем лихорадочно думал Юлий Хорьков, собираясь поехать к следователю. Надо срочно откреститься от Ульяны Схованской. Шапочное знакомство, не больше. Вместе были на экскурсии, потом за завтраком здоровались. А что там две бабы не поделили, кто их поймет? Бабы есть бабы.

«Знать ничего не знаю, ведать не ведаю», – твердил про себя Хорьков, натягивая штаны и рубашку. Махровый халат он швырнул на диван. Усатый опер заглянул в спальню, посмотреть, как хозяин квартиры одевается, потянул носом и со своей неприятной усмешечкой сказал:

– А говоришь, не сигара… Врать-то зачем? Запомни: большая ложь начинается с таких вот пустячков. Убил – колись!

– Никого я не убивал! – искренне возмутился он.

– А вот факты говорят обратное.

– Какие еще факты?!

– Придет время – узнаешь, – отрезал опер. И грубо сказал: – Ну, давай! Шагай!

Когда они спустились во двор, Хорьков почти успокоился. Все это какое-то недоразумение, которое очень быстро разъяснится. Пока он одевался, коллеги усатого нашли понятых. Одной была консьержка, вторую женщину Хорьков видел впервые. Похоже, что это клиентка госпожи Домны.

– Покажите вашу машину, – попросили его.

– Да вон она! – ринулась вперед консьержка. – Они всегда здесь паркуются! Жена его такой скандал устраивала, ежели кто-то на это место зарился! Лучше с ней было не связываться!

– Женщина, когда надо будет, вас спросят, – тут же одернул ее один из оперов. – Хорьков, это ваша машина?

– Моя, – кивнул он.

– Открывайте.

«А что такое с моей машиной? С машиной все в порядке, – думал он, доставая ключи от «мерседеса». – Ничего криминально не может быть в моей машине. Уж к убийству Розалии она точно никакого отношения не имеет. Разве что пепел… Э, нет! Пепельницу я вытряхнул!»

Он окончательно успокоился. Консьержка, вытянув шею от любопытства, следила за действиями полицейских. Вторая понятая равнодушно стояла в сторонке, ожидая, когда все закончится. Если что и было на ее лице, то это нетерпение: когда же я могу быть свободна?

– А это что такое? – усатый, который залез под переднее сиденье, вынырнул оттуда, держа что-то в руке. – Все видели? – он показал это что-то понятным. Те согласно кивнули. – Тогда зафиксируйте в протоколе. Юлий Каевич, вам знаком этот предмет?

Он наморщил лоб. Опер держал в руке пузырек из-под снотворного. Из-под того самого снотворного, которое принимала на ночь Розалия. Как он оказался в машине, этот пузырек?! Юлий был уверен, что Розалия его куда-то убрала перед тем, как лечь спать. Засунула к другим своим таблеткам, она ведь любила во всем порядок. Вчера при обыске лекарств нашли столько, что хватило бы на целую больницу, и никто не стал в них разбираться.

– Да, это снотворное, – кивнул Хорьков.

– Именно это снотворное принимала ваша жена?

– Да, это так.

– По крайней мере не отпираетесь. Уже хорошо. Ну а как пузырек оказался в машине? Кстати, он пуст.

– Я вижу, что пуст, – с досадой сказал Хорьков. – Я понятия не имею, как он здесь очутился!

– Ладно. Допустим. Могли бы сказать, что выпал из сумочки вашей жены. Случайно.

«А в самом деле, почему я так не сказал? – с досадой подумал Юлий. – Не сообразил. Но откуда, черт возьми, в моем «мерседесе» пузырек из-под снотворного?!»

Больше в машине ничего интересного не нашли. Но пустой флакон их вполне удовлетворил. Казалось, именно его они и искали. Хорьков не мог взять в толк: где здесь криминал? И что значит – нет алиби? Да помилуйте! Найдется человек десять, которые видели в тот вечер Юлия Хорькова! Он еще не чувствовал, что ветер поднимается. Небо над головой далеко уже не безоблачное. Хорьков довольно спокойно сел в полицейскую машину, уверенный, что через пару часов его отпустят.

– Я так и знала, что этим все закончится! – тараторила консьержка. Бабулька оказалась словоохотливой. – Ох, и баба у него была! Злющая-презлющая! Никому проходу не давала! То ей собака громко лает, то карусель скрипит! А уж какие она мне скандалы закатывала из-за госпожи Домны! Не самогоном ведь торгуют. Человек людям помогает, – сказала она уважительно. Вторая понятая оживилась и энергично кивнула: да, это так! – Мужик терпел, терпел и… Всяк бы на его месте сорвался.

– Да, конечно, – кивнула клиентка госпожи Домны и с надеждой посмотрела на усатого: – Я могу быть свободна?

– Подпишите протокол и идите. Спасибо вам, гражданка, за сотрудничество, – тот пальцем указал, где надо расписаться.

Женщина торопливо поставила в указанном месте крючок и исчезла.

– А что все-таки случилось? – допытывался Хорьков, пока они ехали в отделение.

– Там все узнаешь, – отвечали ему.

– Может быть, вам теща звонила? – не унимался он. – Ну, так вы ей не верьте. Моя теща – ведьма!

Менты переглянулись и хмыкнули.

– Да ей сам черт в подметки не годится! – приободрился Хорьков. – Она мне утром звонила, обещала в тюрьму засадить. Так это все вранье. Она всегда меня ненавидела.