Лариса Соболева - Это знал только Бог

«Ювелир» теперь никому не скажет, тем более органам. Николай совсем упал духом, а развязка наступила неожиданно и без усилий с его стороны.

В сумерки он вышел из бильярдной вместе с Фургоном и с барышом в кармане. Шли через парк по заснеженной аллее, ежась после теплого помещения, и, как обычно случается, ничто не предвещало угрозы. Парк был пуст, Николай намеревался просадить выигранные деньги в кабаке, Фургон хвастал последним подвигом, как «расписал» пальто жирного борова и выудил лопатник.

У выхода от арочной стены отделилась фигура.

– Закурить не найдется?

Николай достал пачку папирос… Внезапно их окружили еще двое, к спинам приставили дула пистолетов. Тот, кто просил закурить, шагнул к Николаю, тихо и внушительно сказал:

– Не рыпайся, Викинг, пристрелим. Твоя баба у нас. Не хочешь получить ее по частям? Иди за мной к ней на свиданку.

– Какая баба? – Холодок пробежал по коже Николая – он подумал о Вере.

– Нет, вы чего? – залепетал Фургон. – Чего надо, а?

Их молча подтолкнули дулами пистолетов, пришлось подчиниться. Николая с Фургоном подвели к крытому брезентом грузовику, заставили залезть в кузов. Николай перебросил ногу через борт, а взгляд его с надеждой прошелся по улице. Вот когда слежка милиции не помешала бы, но его грубо толкнули внутрь. Трое захватчиков сели в кузов, держа пистолеты в руках для устрашения, грузовик тронулся. По пути Николай гадал, что эти люди знают о нем, кто такие и почему взяли его. Вопросы эти не имели ответов, а вывод был: дело дрянь.

Грузовик подпрыгивал на ухабах, значит, выехал в один из окраинных районов. Тряска длилась недолго, мимолетная задержка дала знать, что приехали, потом грузовик, буксуя, куда-то въехал. Николаю и Фургону приказали выходить. Спрыгнув на землю, оба огляделись. Это был просторный двор частного дома, сам дом в темноте светился окнами.

Прошли тесные сени, очутились в большой и светлой комнате. Николай остановился, увидев съежившуюся, закутавшуюся в шубку с широкими рукавами Сонетку в углу, глядевшую на него затравленно и с надеждой. Возле стола у окна сидела Мадера с папиросой в зубах, закинув тощую ногу на ногу, рядом с ней стоял Бимбер. Но одна фигура особенно привлекла внимание Николая – коренастый и плотный мужчина в телогрейке, который сидел у стены напротив, широко расставив ноги и держа ладони на коленях. Голова его была опущена, когда же в комнате прекратилось движение, он ее поднял, и Николай все понял.

– Мое почтение, – на всякий случай сказал Фургон, сняв кепку…

Вячеслав закурил. Его уже не удивлял особнячок размером с Зимний дворец, он не рассматривал интерьер, как папуас, впервые увидевший плоды цивилизации. Повествование протекало под трескотню дров в камине, внося чарующую струю в атмосферу. Линдер заговорил о работе:

– Пришла пора спросить, господин Алейников, вы согласны поработать на меня? Завтра… то есть уже сегодня, я должен лететь в Лондон. Вы летите со мной?

– Да. Я согласен.

– Отлично. Тогда на покой, как говорили мои родители. Вас проводят в вашу комнату. (Вячеслав про себя усмехнулся: в этом лабиринте без провожатых не обойтись. Какое счастье, что он не завистлив, иначе жаба задавила бы до смерти.) Ни о чем не беспокойтесь, все нужное вы получите. Я имею в виду одежду, деньги и так далее. Бумаги подпишем в самолете.

После ухода Линдера Вячеслав выкурил еще одну сигарету и выпил вина, размышляя над своим согласием. Справится ли? Все же звезд с неба не хватал, а старику дал надежду. Но, может быть, надежда лучше, чем ничего?

Безусловно, работу Роман Георгиевич забросил. В случае непредвиденных сбоев на фабрике заместитель созвонится с ним. Обычно сбоев не бывает, да и фабрика – одно название, по площади мизерная, выполняет заказ военных, рассчитанный на полгода, а все же – как бы чего не вышло.

Сам же Роман Георгиевич в течение двух дней беспрерывно звонил, Далила упорно игнорировала звонки, он приходил то в бешенство, то в отчаяние. Был у нее на работе, там узнал, что она ушла в отпуск за свой счет. А завтра он должен указать браткам местонахождение Далилы. Даже не представлял, где состоится встреча, думал об этом в перерывах между звонками. Думал и о том, как ему быть, если кретинка Далила не ответит. Кретинка, дура пустоголовая. Куда вляпалась, если ему, бывшему мужу, угрожают смертью? Ему и его матери! Разумеется, она спряталась, чтобы не платить долг, но он-то при чем? Нет уж, пусть сама разбирается с уродами, решил он и снова схватился за трубку.

– Не берет! – потирая подбородок, проговорил он вслух и кинулся на кухню: – Мама! Позвони Далиле.

– Зачем? – переворачивая оладьи, спросила та.

– Набери номер Далилы со своей трубки. Со мной не хочет говорить, а мне она нужна. Позарез.

– Тогда ты последи за…

– Оставь свою жарку.

Нетерпеливый сын переставил сковородку на другую конфорку, а мама умостилась на стуле и, поглядывая на сына с недоумением, приложила мобильный телефон к уху.

– Не отвечает, – сказала она. Сын в волнении заходил по кухне, три шага в одну сторону, три в другую. – Ромочка, что с тобой?

– Со мной? – переспросил он, остановившись. – А что со мной? Ничего… Мама, тебе надо уехать. Срочно. Немедленно. Иди, собирайся.

Он насильно поднял мать со стула, потащил в комнату.

– Ку… куда? – сопротивлялась старушка. – Рома! Что за блажь? Ты почему выгоняешь меня из собственной квартиры? Да ответь же!

А сын уже кидал в чемодан вещи мамы, косметику, расставленную строго в определенном порядке, сгреб с полки в пакет единым махом. Мама такого варварства не ожидала, кинулась к обезумевшему сыну, отняла пакет:

– Отдай! Все перемешал… Ты взбесился!

– Мама, собирайся! – закричал Роман Георгиевич, вырвав пакет и бросив его в чемодан. – Если я говорю, что надо уехать, то уехать надо! – Он снова стал кидать вещи в чемодан, а она вынимать. – Мама! Ты же не ребенок!

– Именно! У себя на фабрике командуй! А мной не смей! Он приказывает уехать! Будто я овца в стаде – куда погнали, туда и пошла!

– Хорошо. – Как опытный руководитель, Роман Георгиевич понял, когда следует переломить ситуацию, тем самым подчинить бунтующую сторону. Иногда эта тактика помогала в отношениях с Далилой. – Я скажу. Но предупреждаю: правда тебе не понравится. Мне угрожали.

– Не смеши. Ты не олигарх, чтоб тебе угрожать.

– Я ни при чем. Далила влезла в дерьмо, ее ищут братки, она задолжала им, а спрашивают с меня. И если я не дозвонюсь этой идиотке, то убьют меня вместе с тобой!

– Ой, – шепотом произнесла мама, машинально схватившись за сердце. – А нас за что?

– Я тебе все объяснил. Быстро собирайся и думай, куда поедешь.

Она засуетилась. Хоть ей и много лет, но кончить жизнь желательно естественной смертью. Не успел сын защелкнуть замки, а мама уже оделась в брючный костюм, правда, первый испуг прошел.