Анна Михалева - Поцелуй Скорпиона

— Где встречаться? — хмуро вопросил Климов.

— Гостиница «Украина». Номер 412.

— Вот это мне уже совсем не нравится! — заявил Климов. — Почему место выбирает Игнатов?

— Черт! — воскликнул Семин. — Да потому что Игнатов хозяин положения. Подумай, нет у него резона пускать нас в расход.

— Да. — Климов прищурился, оценивая ситуацию. — А что, если есть?

— Какой ему прок в громком деле? Он парень осторожный, мог бы нас уложить по одному. А теперь ему очень даже выгодно с нами сотрудничать. Я думаю, что если б не Бодров, Игнатов давно бы к нам прилепился. Но у них со Львом какая-то старая тяжба. Бодров всегда говорил о нем с такой злобой в голосе, что мне жутко становилось. Теперь Бодрова нет, вот Игнатов и решил заключить мировую.

— Все это очень даже рискованно, — глубокомысленно изрек Климов, но потом кивнул. — Ладно, позвонишь бодровским молодцам, пусть приедут и прикроют нас. Несолидно топать на встречу без охраны.

От такого решения вопроса обоим как-то сразу полегчало. Семин даже заулыбался.

— Ну, — он снова пнул ножку дивана, — а зятька моего ты за что шлепнуть решил?

— Он знал, что я улетаю, рейс знал, мог выдать бодровским ребятам… Да не хотел я его убивать, просто поговорить хотел, чтобы не выдавал меня, — едва различимо пробубнил Гриша.

Егор только фыркнул.

— А Борису я попал в ногу. Или в обе. Он выполз из квартиры. Соседи милицию вызвали, я по крыше ушел.

— Сама невинность, — опять фыркнул Егор.

— Ладно, это мы замнем, — великодушно пообещал Семин и повернулся к Каменеву: — А ты тут не фыркай. Лучше скажи, откуда ты все знаешь про Игнатова и с какой стати ввязался во все это. Ты же у нас чистоплюй.

— Знаю про Игнатова через Леру.

— Леру?!

— Лера моя девушка… была моей девушкой, пока Вульф ее не убил. Она на Бодрова работала… ну и на Игнатова тоже… хотела свести вас и его. А помогаю я вам потому, что она меня просила, а еще потому, что очень хочу стать совладельцем фамильного рекламного агентства.

Семин только рот открыл. Климова же последняя часть объяснений мало интересовала. Он переключился на племянника:

— Так… — грустно протянул он, — ты еще и какую-то Леру убил?

— Она работала на Бодрова, про Игнатова не знаю, может, и на него тоже, — заныл тот. — И вообще, я ничего не знаю. Я защищался, она в меня тоже стреляла!

Егор сжал кулаки.

— Нужно тебе убираться из Москвы, сынок! — закончил дядюшка.

— А я что делаю! — горячо ответил Вульф. — У меня самолет на Нью-Йорк в семь утра.

— Вот и лети. Переждешь, пока все успокоится…

Гриша тяжело поднялся и, придерживая руку, побрел вон из зала. Каменев знал, куда он едет. Ноги его сами собой затоптались на месте, подталкивая пуститься в погоню. В отличие от Климова, Егор не собирался прощать Вульфу убийство Леры.

— Ну а ты, дружок, сейчас расскажешь нам все в красках. — Семин взял его за руку и усадил на диван.

— Может, и мне послушать? Про Леру, например! — проронила Марина, про которую все как-то забыли. Она подошла к мужчинам и, облокотившись на плечо отца, томно улыбнулась Егору.

Семин с Климовым мельком взглянули на нее, и Семин отрывисто гаркнул:

— Вон отсюда!

Марину выдуло из зала вслед за Гришей.

Егор стоял в подъезде дома. Тремя этажами выше Гриша Вульф метался по своей квартире, собирая вещи. Каменев нетерпеливо посмотрел на часы — пять утра. Он усмехнулся. План его был прост до идиотизма. Вульф должен быть наказан, нельзя ему дать смотаться. Поэтому он притащит его на встречу с Игнатовым во что бы то ни стало. Чего это будет стоить ему лично, он пока не знал. Знал, что подождет, пока Гриша уложит свои трусы и галстуки в чемодан, выйдет из квартиры, спустится по лестнице и наткнется на него. Егор потрогал пистолет, засунутый за ремень, и вздохнул. Стрелять ему не хотелось, да и вряд ли он смог бы выстрелить в кого-нибудь, даже в такую мразь, как этот Вульф. Однако наличие оружия, которое раньше его пугало, теперь придавало уверенности. «Вот дела! — подумал он. — Пару дней назад я поверить не мог, что все это происходит со мной, а расскажи мне обо всем недели две назад — я бы рассмеялся рассказчику в лицо! И вот, нате вам, стою в подъезде, караулю какого-то маньяка, сам на маньяка похож, потому что пистолет за поясом. А впереди — еще более сумасшедшие дела. Бред, какой-то!» Наверху хлопнула дверь, и послышались торопливые шаги. Вульф начал свой роковой спуск с третьего этажа. Егор напрягся, поиграл мускулами, дабы проверить собственную боеготовность. Поморщился, потому что нашел свою боеготовность ни к черту, встряхнул головой и приказал себе собраться. Сейчас или никогда! Только сейчас или вообще никогда! Руки его затряслись, но не ослабли, пальцы заранее почувствовали, как сжимаются вокруг Гришиной шеи. Егор тихо шмыгнул в тень между двойными дверями подъезда и изготовился к нападению. Он чувствовал, что совершает абсолютно правое и справедливое дело, поэтому и не подумал усомниться в том, нужно ли продолжать. Знал, что нужно.

Пухлое плечо Вульфа пронеслось мимо и, прежде чем Каменев успел сообразить, как ему действовать, его руки сами вцепились в воротник Гришиного плаща. Вульф дернулся назад и повис, секунды на две впав в прострацию. Потом трепыхнулся и зашатался из стороны в сторону, размахивая руками и ногами, пытаясь отбиться от невидимого врага. Но Егор держал его мертвой хваткой. Вульф отбросил чемодан, чтобы легче было бороться, но Каменев обхватил его шею рукой и сдавил с такой силой, что тот захрипел.

— Деньги! — потребовал он зловещим шепотом.

— Ни за что! — так же зловеще ответил Гриша.

Егор приставил к его виску дуло пистолета:

— Ты думал, я тебе спущу убийство Леры?!

— Я не думал, что ты потребуешь за нее деньги.

— А на хрена мне тебя убивать?

— А на хрена ты мне тычешь пушкой в голову?!

Егор поразмыслил секунду, потом прошипел ему на ухо:

— Если не отдашь деньги, я разнесу тебе череп и все равно возьму то, что мне нужно. Только тебе от этого лучше уже не станет. Сейчас твоя жизнь поднялась в цене. Нынешний курс — пятьсот тысяч долларов. И не нужно доказывать, что их у тебя нет. Я знаю.

— Откуда? — возмутился Гриша.

— Вспомни Леру, — неопределенно ответил Каменев.

— Все равно ты меня убьешь.

— Нет, не убью, если отдашь деньги.

— Убьешь! — заныл Гриша.

— Перестань. Мне гораздо приятнее сознавать, что ты мучаешься где-нибудь за океаном, вспоминая, как глупо расстался с награбленным, чем видеть твои мозги на асфальте. Согласись, мозги на асфальте — не слишком эстетичное зрелище.

Вульф энергично кивнул.

— Вот и выбирай, — с уверенностью в голосе продолжил Егор, — быть или не быть, вот в чем вопрос…