Джулия Кеннер - Парадокс Prada

— Деви! — вопит Блейк.

— Иди! — верещу я, как только мы начинаем пробираться сквозь толпу. — Иди вперед, со мной все будет в порядке.

У меня самой такой уверенности нет, но если Блейк не доберется до противоядия, ему точно конец. А Янус не пойдет за ним на карусель. Он хочет только одного — убить меня.

От этой мысли мой шаг становится более пружинистым.

— Делай, что она говорит, — кричит Энди, продолжая крепко держать меня за руку. — Я остаюсь с ней.

Энди продолжает продираться сквозь толпу, грубо отталкивая оказавшихся на нашем пути людей и сбивая с ног мальчишек на роликовых коньках и скейтбордах. Люди кричат и ругаются, но никто не пытается нас остановить.

Я рискую и оглядываюсь, надеясь, что Янус отстал.

Но нет, я вижу, как он поднимает пистолет, не обращая внимания на невинных людей, окружающих нас со всех сторон.

Раздается дружный вопль, и большая часть толпы бросается на землю.

Мы не можем позволить себе такой роскоши и бежим дальше.

Мы мчимся по пирсу, выписывая зигзаги, рассчитывая, что это помешает Янусу сделать точный выстрел.

Туристы вокруг нас падают на землю или отскакивают в сторону. Уличные актеры отступают к самому краю пирса. Вдалеке я слышу сладостный вой полицейской сирены.

Однако полиция еще слишком далеко.

Справа от нас я замечаю мима, знававшего лучшие дни. Рядом с ним стоит чемоданчик, полный шариков и прочего реквизита. Энди тянет меня к нему, переворачивает чемоданчик — и шарики (наверное, миллион) катятся по деревянному настилу пирса.

Однако это не останавливает мерзавца, и я кричу, когда пуля пролетает мимо моего уха и попадает в деревянный поручень на краю пирса.

— Прыгай! — кричит Энди.

Мы перебегаем на другую сторону, стараясь держаться как можно дальше от нашего преследователя, и, хотя мне хочется мчаться дальше не останавливаясь, я замираю на месте и смотрю на Энди.

— Куда?

Он показывает в сторону и вниз. Мы рядом с рестораном, расположенным в самом конце пирса, а значит, здесь довольно глубоко. И все же…

— Проклятье, Деви, давай!

Я перекидываю ноги через перила, делаю глубокий вдох и прыгаю.

Вода в Тихом океане никогда не бывает теплой, даже летом, и холод жалит меня множеством ледяных стрел. Я с головой ухожу вниз, джинсы и туфли тянут меня на дно. Светит солнце, но у меня перед глазами лишь зеленоватый туман. Вода мутная и грязная, и я ничего не вижу.

Я пытаюсь сориентироваться, понимая, что должна забраться под пирс, если хочу выжить, но тут рядом раздается всплеск. Мне становится невыносимо страшно, когда кто-то хватает меня за запястье и куда-то тащит. Мы выныриваем на поверхность, и я собираюсь закричать, но рука закрывает мне рот.

Энди.

Он смотрит мне в глаза и вопросительно кивает. Я киваю в ответ, потому что у меня возник план.

Бросив взгляд наверх, я убеждаюсь, что люди смотрят на нас через перила, что-то кричат, делают фотографии.

Не вижу я только Януса. Благодарение Господу.

— Он сбежал? — рискую я спросить, как только мы оказываемся под пирсом, возле заросших ракушками опор.

— Наверное, — отвечает Энди. — Полицейская сирена приближается, и если он до сих пор здесь…

— Полицейские, — говорю я. — Энди, а как же правила? Что мы скажем полицейским?

— Мы ничего им не скажем. Ты сумеешь туда доплыть? — спрашивает он, показывая на противоположную сторону пирса.

— Конечно, — отвечаю я, поскольку это не так уж и далеко.

— Будь осторожна. Здесь довольно сильное течение. К тому же мы в одежде.

Он прав, и мне очень хочется раздеться до нижнего белья. Я не делаю этого, потому что стащить мокрые джинсы почти так же трудно, как плыть в них.

Не говоря уже о том, что стоит мне снять одежду, как обязательно появится репортер из «Инкуайрера» и сделает сногсшибательную фотографию.

Мне хочется спросить у Энди, что мы будем делать дальше, но я решаю не тратить силы. Очевидно, план у него есть, и, как только мы оказываемся у противоположной стороны пирса, я понимаю, что он задумал. Там, где мы спрыгнули в воду, несколько человек смотрят вниз, но здесь и в помине нет такой толпы, которая собралась на южной стороне. Я вижу, как одна из девушек машет рукой — очевидно, зовет полицейского, чья машина, судя по вою сирены, выехала на пирс.

— Энди, — говорю я, умудрившись проглотить пол-океана.

Пока я кашляю и отплевываюсь, он тащит меня в сторону берега.

Толпа на северной стороне пирса быстро увеличивается, и я слышу рев полицейского мегафона:

— Пожалуйста, остановитесь!

Вежливое требование, которому подчиняется большинство людей.

Однако я не принадлежу к этому большинству, и Энди тоже. Как только мы оказываемся на берегу, Энди хватает меня за руку.

— Бежим! — говорит он.

И мы бежим.

С того самого мгновения, как Блейк услышал пронзительный вопль Деви, сердце отчаянно колотилось у него в груди. Они с Энди крикнули, чтобы он поспешил к карусели, а сами бросились бежать по пирсу.

Он не хотел оставлять ее одну, но в ту долю секунды, когда требовалось принять решение, Блейк понял, что у него нет другого выхода. Он знал, что его время кончается и он ничем не сможет помочь Деви, если умрет.

Однако из этого не следовало, что он не должен помешать Янусу убить Деви.

Вот почему, как только она повернула на запад и помчалась по пирсу, он стал искать способ остановить Януса. Блейку повезло: он увидел Януса в десяти футах от себя, когда тот поднял пистолет, готовясь к следующему выстрелу.

Ну уж нет!

Блейк схватил маленький баллон с гелием у продавца воздушных шаров и швырнул его в Януса. Он не промахнулся, и пуля ушла далеко в сторону. Одновременно Блейк помчался к Янусу, стремительно сокращая расстояние между ними, и когда Янус повернулся, чтобы навести пистолет на него, Блейк был к этому уже готов.

Мастерский удар ногой в прыжке — и пистолет вылетел из руки убийцы, но в толпе Янус успел отскочить в сторону прежде, чем Блейк вошел с ним в контакт.

Блейк поднял пистолет, надеясь, что другого у Януса нет, хотя он не слишком в это верил. Засунув оружие за пояс джинсов, он побежал вдоль галереи с игровыми автоматами, чтобы попасть в здание с каруселью с противоположной стороны. Блейк сказал себе, что теперь Деви ничто не угрожает, и продолжал повторять это как мантру, переходя с бега на быстрый шаг, чтобы не привлекать к себе внимания в толпе.

Его удивило, что никто не попытался его остановить, когда он поднял пистолет. Может быть, его узнали и подумали, что все это имеет какое-то отношение к съемкам фильма. Или люди просто испугались. В конце концов, это Лос-Анджелес, здесь полно бандитов, и простые граждане предпочитают держаться от них подальше.