Рекс Стаут - Без улик

- Два.

- Разумеется, вы предоставили ему исчерпывающую информацию. Мы займемся письмами утром, а сейчас расскажите, что вы сообщили Хеллеру. Изложите как можно подробнее все, что вы говорили ему, и что он вам отвечал.

Тут я позволил себе почти в открытую улыбнуться и взглянул на Вулфа, желая узнать, должным ли образом он оценил то мастерство, с каким Кремер использовал его методу, но Вулф сидел с каменным выражением лица.

Я затруднялся сказать, насколько откровенна была миссис Тиллотсон, и как много она утаивала. Например, существовало ли в ее прошлом нечто такое, за что ее можно было заставить сейчас платить или даже назначать час расплаты; знала ли она сама, о чем идет речь; скрыла ли это от Хеллера или рассказала ему, но не хотела посвящать в дело нас.

И началась волынка. Миссис Тиллотсон с трудом, постоянно запинаясь, вспоминала подробности своих бесед с Хеллером и те факты, которые сообщала ему для его расчетов. Кремер то гнал ее вперед, то возвращал назад, пока в конце концов не запутал настолько, что потребовалась бы дюжина знахарей-математиков, чтобы поставить все с головы на ноги.

Наконец вмешался Вулф. Он взглянул на стенные часы, а затем, развернувшись в кресле и переместив тело весом в одну седьмую тонны чуть влево, объявил:

- Уже за полночь. Слава богу, у вас тут целая армия детективов, и есть кому все это рассортировать. Если ваш лейтенант Роуклифф еще здесь, то пусть он займется миссис Тиллотсон, а мы отведаем немного сыра. Я проголодался.

Кремер и сам был рад прерваться, и потому возражений, не имел. Пэрли Стеббинс увел миссис Тиллотсон. Стенографист тоже вышел по своим делам. Я же отправился на кухню пожать мужественную руку Фрица. Весь вечер он разрывался на части, непрерывно, поднос за подносом штампуя бутерброды для всей этой оравы из Отдела по расследованию убийств, засевшей у нас в доме.

Возвратившись в кабинет с провизией, я застал такую картину: Кремер уже почти оседлал письменный стол, что-то возбужденно доказывая Вулфу, а сам Вулф сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. Я пустил по кругу поднос с изготовленным Фрицем il pesto и крекерами, а также пивом для Вулфа и стенографиста, кофе для Кремера и Стеббинса и молоком для меня.

Минут через пять Кремер поинтересовался:

- А что за штуковину мы едим?

- Это итальянский деликатес. Называется il pesto, - ответил Вулф.

- Из чего его делают?

- О, сюда входят сыр "канестрато", анчоусы, свиная печень, черный орех, шнитт-лук, сладкий базилик, чеснок и оливковое масло.

- Боже!

Не прошло и трех минут, как Кремер обратился ко мне с видом человека, делающего одолжение:

- Гудвин, передайте-ка мне еще этой самой штуковины.

Когда я стал собирать пустые тарелки, он принялся опять наседать на Вулфа. Вулф не утруждал себя сопротивлением. Он дождался, когда Кремер умолк, чтобы перевести дух, и пробормотал:

- Уже почти час ночи, а у нас еще целых три свидетеля.

Кремер послал Пэрли за следующей жертвой. На сей раз в дверях появился высокий худой мужчина - тот самый, что утром нахально разглядывал нас с Сьюзен в вестибюле дома на 37-й улице, когда мы сидели на диване у камина. Я уже читал его предварительные показания и знал, что его зовут Джек Эннис, что он холост, живет в районе Куинс и что он непризнанный изобретатель. По его коричневому костюму по-прежнему рыдал утюг.

Когда Кремер сообщил ему, что вопросы Вулфа следует рассматривать как часть официального дознания по делу об убийстве Лео Хеллера, Эннис встрепенулся и с интересом уставился на великого сыщика.

- Я читал о вас, - обратился он к Вулфу, - Вы ведь сами тоже когда-то начинали с нуля. Сколько вам лет?

Вулф посмотрел ему в глаза.

- Об этом как-нибудь в другой раз, мистер Эннис. Сегодня даете показания вы, а не я. Если не ошибаюсь, вам тридцать восемь лет?

Эннис улыбнулся широким ртом с тонкими бескровными губами. Его улыбка была не слишком привлекательной.

- Прощу прощения. Вы, наверное, восприняли мой вопрос как проявление нахальства. Я не хотел вас обидеть. Просто я знаю, что сейчас вы докарабкались в своем бизнесе до самой вершины, и мне любопытно, как долго это у вас заняло. Я тоже обязательно залезу наверх. Вот только что-то у меня это медленно получается. Отсюда мой интерес к вашему опыту. Сколько вам было, когда ваше имя впервые появилось в газетах?

- Два дня. Это было сообщение о моем рождении. Насколько я понимаю, ваш визит к Лео Хеллеру был связан именно с вашим намерением взметнуться к вершинам изобретательского олимпа?

- Да, верно, - Эннис вновь улыбнулся. - Послушайте, тут творится какая-то чепуха. Уже семь часов кряду от меня не отстают фараоны. И чего они добились? Какой смысл продолжать комедию? Зачем, скажите, мне было убивать Хеллера?

- Нам бы тоже хотелось это знать.

- Вот и прекрасно. Но наведите сперва обо мне справки. У меня заявлено шесть изобретений, хотя ни одно из них пока не продано. Последнее, правда, еще сыровато. Я сам, черт возьми, знаю, что сыровато! Но если его чуток доработать, получится настоящее чудо. Беда заключалась в том, что я не представлял, как именно доработать. И тут я прочел об этом Хеллере, и меня осенило: что если я дам ему всю информацию, напичкаю данными, какие потребуются для его формул, и получу ответы на свои вопросы? В общем, я пошел к нему. Я провел с ним три долгие беседы. Наконец он сказал, что располагает всеми необходимыми для расчетов сведениями, и заявил, что, похоже, нащупал решение. Он назначил мне встречу на сегодняшнее утро, и вот что из этого вышло.

Эннис многозначительно замолк.

- Боже, как я на него надеялся! Ведь сколько сил, сколько времени было потрачено, не говоря уже о деньгах! И вот я пошел, поднялся наверх в его кабинет, застрелил, а затем нырнул в приемную, сел и стал ждать. - Он улыбнулся. - Послушайте, все вы, конечно, разумные, здравомыслящие люди, но ведь и я не псих.

- Никогда не стоит высказывать категоричных суждений, мистер Эннис, невнятно пробормотал Вулф. - Вот вы тут с пеной у рта утверждали, что версия, будто вы убили Хеллера, - чистейший абсурд. Но, допустим, на основании ваших данных Хеллер получил формулу, позволяющую путем незначительной доработки создать как раз то самое чудо, о котором вы вели речь, и соглашался передать ее вам лишь на откровенно грабительских условиях? Разве это не могло стать вполне серьезным мотивом для убийства?

- Конечно, могло, - согласился Эннис. - Тогда я бы его обязательно убил. - Он наклонился вперед и заговорил доверительным тоном: - Понимаете, я стремлюсь наверх. Тут, - он постучал себя по лбу, - у меня есть все, что для этого требуется, и никому и ничему меня не остановить. Если бы Хеллер поступил так, как вы предположили, не отрицаю: я мог бы его убить. Но он этого не сделал. - Эннис стремительно повернулся к Кремеру. - Пользуясь случаем, я хочу повторить вам то, что уже говорил полицейским, которые меня допрашивали. Я хочу просмотреть бумаги Хеллера, хочу найти формулу, над которой он работал по моему заказу! Может, я найду ее, а может, нет, но я непременно хочу попробовать, и не через год, а сейчас, немедленно!