Рекс Стаут - Отравление

Вулф положил руки на стол.

- Тогда я ответственен за это, - сказал он мрачно. - Я ваш гость и джентльмен, но я виновен в том, что мистер Бренер был доведен до такого скверного фиаско. Если мистер Пайл умрет, а так как он наверняка...

Открылась дверь, и вошел Бенниамин Шривер. Потом Льюис Хэвит, а затем знакомая плотная фигура сержанта Перла Стеббинса из Манхэттенского Западного бюро по убийствам.

Шривер подошел к столу и заговорил:

- Винсент умер. Полчаса назад. Доктор Джеймсон вызвал полицию. Он считает, что почти наверняка...

- Постойте, - за его спиной вырос Перли. - Если вы не возражаете, этим займусь я.

- Мой бог, - простонал Адриан Дарт и красиво содрогнулся.

Это последнее, что я слышал по делу от аристолога.

Глава 3

- Я не обвинял! - заорал инспектор Кремер. - Бросьте искажать мои слова. Я не обвинял вас в соучастии. Я просто сказал, что вы что-то умалчиваете, и какого черта вы лезете в петлю! Вы всегда так делаете!

Это происходило без четверти два в среду. Мы находились в кабинете на первом этаже старинного каменного особняка на Тридцать пятой Западной улице. Вулф, как обычно, сидел в своем огромном кресле. Дневное расписание было безнадежно расстроено. Когда мы наконец добрались домой в пять утра, Вулф приказал Фрицу забыть о завтраке до дальнейших указаний, а меня послал наверх в оранжерею оставить записку для Теодора о том, что он не появится в девять часов утра, а, возможно, и совсем.

В половине двенадцатого он позвонил по домашнему телефону и попросил Фрица принести ему поднос с четырьмя яйцами и десятью кусочками бекона вместо обычных двух и пяти, а немного позже часа раздался шум лифта, и затем послышались его шаги, направляющиеся к конторе.

Посмотрев почту, взглянув на настольный календарь и подписав три чека, которые я положил ему на стол, он взялся за меня.

- Прекрасная перспектива. Если иметь сними дело поодиночке, то это может быть бесконечно. Ты сможешь собрать их всех здесь в шесть часов?

Я оставался спокоен. Я просто спросил:

- Кого всех?

- Тех женщин. Ты прекрасно знаешь.

Я все еще был спокоен.

- Мне кажется, что десяти из них было бы достаточно. Вы сами сказали, что две могут быть вычеркнуты.

- Мне нужны они все. Те двое могут помочь установить порядок, в котором подавались тарелки.

Я держался, я слишком мало спал, даже меньше, чем он, и я не был готов к шумной поре.

- У меня есть предложение, - сказал я, - я предлагаю отложить операцию до тех пор, пока ваши мозги не начнут снова работать. Посчитайте до пятисот - это может тоже помочь. Вы чертовски хорошо знаете, что они, все двенадцать, проведут этот день или в кабинете окружного прокурора, или принимая дома официальных представителей - по-видимому, большая часть из них - в кабинете окружного прокурора. И, наверно, они проведут там и вечер тоже. Вы хотите аспирину?

- Я хочу их, - прорычал он.

Я мог бы оставить ему самому труд приводить себя в нормальное состояние и подняться наверх вздремнуть, но все же он платит мне жалованье. Поэтому я взял лист бумаги, на котором кое-что напечатал, поднялся и передал его ему. В нем говорилось:

Пегги Чоут

Эллен Джаконо

Нора Ярет

Кэрол Эннис

Люси Морган

Фэри Фабер

ПРИКРЕПЛЕНЫ

Пайл

Вулф

Крайс

Шривер

Дарт

Хэвит

ОБСЛУЖИВАЛИ:

Вулф

Крайс

Шривер

Дарт

Хэвит

никого

- Фэри Фабер исключается, - сказал я, - и я считаю что это не должна быть одни из пяти их, пусть даже Люси Морган и взяла последнюю тарелку. Возможно, как одна или две другие взяли тарелки после Пегги Чоут и обслужили людей, к которым они были прикреплены. Но кажется... - Я остановился, потому что он скомкал бумагу и выбросил ее в корзину для бумаг.

- Я их слышал, - прорычал он. - Мои способности, включая и память, не ухудшились. Меня просто вывели из терпения.

Для него это было как бы извинением и знаком того, что он начал приходить в себя. Но спустя несколько минут, когда зазвонил дверной звонок, и я, посмотрев в дверь, прозрачную с одной стороны, сказал ему, что это Кремер, и он велел принять его, и Кремер промаршировал в кабинет и нарочно устроил свою задницу в красном кожаном кресле и открыл рот, чтобы высказать невежливое замечание об умалчивании фактов, связанных с убийством, Вулф дал себе волю, и Кремер спросил его, какого черта он лезет в петлю, что было ново для меня, так как звучало несколько вульгарно для инспектора. Вероятно, он подхватил это от какого-нибудь хулигана.

Выведение Кремера из терпения оказалось благотворным делом для Вулфа. Он откинулся на спинку стула.

- Каждый что-то умалчивает, - сказал он мирно. - Или, по крайней мере, что-то упускает только потому, что включить все невозможно. В течение этих утомительных часов, около шести из них, я отвечал на все вопросы, то же самое и мистер Гудвин. Я действительно думал, что мы были полезны. Я думал, мы сдвинулись с места.

- Да. - Кремер не был благодарен. Его большое розовое лицо всегда было немного краснее нормального, но не от удовольствия, когда он убеждал Вулфа.

- Вы засвидетельствовали совершение убийства, но не уведомили.

- Это было не убийство, пока он не умер.

- Хорошо. Уголовное преступление. Вы не только не доложили об этом, вы...

- То, что было совершено преступление, являлось моим умозаключением. Другие присутствующие разубедили меня. Только за несколько минут до того, как мистер Стеббинс вошел в комнату, мистер Лейкрафт, член суда и, следовательно, - сам служитель закона, подверг сомнению мое заключение.

- Вы должны были доложить об этом. У вас есть лицензия детектива. К тому же вы начали расследование, задавая вопросы подозреваемым...

- Только, чтобы уточнить мое заключение. Я был бы дураком, доложив вам об этом, не изучив...

- К черту! - гаркнул Кремер. - Вы дадите мне кончить предложение? Хотя бы одно?

Плечи Вулфа приподнялись на одну восьмую дюйма и снова опустились.

- Конечно, если это важно. Я не издеваюсь над вами, мистер Кремер. Но я уже ответил на эти обвинения и вам, и Стеббинсу, и помощнику окружного прокурора, я не уклонялся от доклада о преступлении, и я не захватывал полномочий полиции. Хорошо. Кончайте предложение.

- Вы знали, что Пайл умирает. Вы об этом сказали.

- Также только мое собственное заключение. Врачи еще пытались его спасти.

Кремер перевел дыхание. Он посмотрел на меня, не увидел ничего вдохновляющего и вернулся к Вулфу.

- Я расскажу вам, почему я здесь. Те трое людей - повар, человек, помогавший ему, и человек в столовой - Фриц Бренер, Феликс Корбет и Золтан Мэхэни - они все были предложены вами. Все близки вам. Я хочу знать о них или, по крайней мере, о двоих из них. Хорошо, я могу исключить Фрица. Во-первых, трудно поверить в то, что Золтан не знает, кто взял первые две или три тарелки или кто из них вернулся обратно за другой тарелкой, а также трудно поверить, что Феликс не знает, кто обслуживал Пайла.