Рекс Стаут - Памфрет и мир

"Что за черт, - с досадой подумал Памфрет, садясь в идущий к окраине города автобус. - Куда катится мир? Или, вернее, до чего он докатился? Похоже, что хорошо провести время мне не удастся". И он вдруг затосковал о том дне, когда принял награду Лукавого.

Ему вдруг очень сильно захотелось с кем-нибудь поговорить - таким острым и щемящим было чувство одиночества. Ребенок на руках у женщины, сидевшей позади всех, начал плакать, и по сигналу кондуктора нерадивая мамаша поднялась и вышла из автобуса на следующей остановке. Двое мужчин, расположившиеся напротив Памфрета, вели чинную беседу.

- Англичане, - говорил неопрятный бородатый толстяк, - отличные ребята.

- Американцы, - отвечал его сосед, - прекрасные люди.

- Англичане, - продолжал бородатый, - невероятно талантливы.

- Американцы - гениальный народ.

- Британская империя нерушима.

- Америка - земля свободы.

- Англия - величайшая страна в мире.

- Правило 142, - невозмутимо сказал американец, - не сравнивать, чтобы доказать.

- Прошу прощения, - покорно согласился англичанин.

А Памфрет уже успел вскочить. Он всегда ненавидел англичан.

- Доказать! - завопил он. - Доказать! Что тут доказывать! Скажи ему, что он лжец!

- Правила 207, 216 и 349, - хором провозгласили англичанин и американец. - Не противоречить, не вступать в конфликт, громко не разговаривать.

Кондуктор дотронулся до руки Памфрета и знаком велел ему выйти из автобуса. Первым побуждением Памфрета было вышвырнуть кондуктора в окно, но он подумал, что лучше этого не делать, тем более что автобус все равно уже добрался до Шестьдесят шестой улицы. Он вылез на следующей остановке и зашагал в южном направлении, к Центральному парку.

На Шестьдесят пятой улице он увидел ресторан и зашел туда перекусить. Зал был переполнен, но Памфрету все же удалось найти свободный столик у стены.

Он сел и подозвал официанта. Тот уставился на Памфрета с некоторым беспокойством.

- Столик обслуживается?

- Да, сэр. - Официант нервно переминался с ноги на ногу.

- Прекрасно. Принесите мне что-нибудь на ваш выбор.

Официант исчез.

В ресторан вошли мужчина и женщина и направились прямиком к столику, за которым сидел Памфрет.

Казалось, они очень удивились, увидев его, растерянно огляделись и в конце концов уселись на маленький диванчик, стоявший у стены. Памфрет все понял. Он поднялся и приблизился к мужчине:

- Прошу прощения, сэр, это ваш столик?

Мужчина кивнул:

- Да... мы зарезервировали его.

- Если бы я знал, - развел руками Памфрет, - не стал бы занимать его. Официанту следовало сказать мне об этом. Вы, конечно, займете свое место?

- Но вы же понимаете, что это было бы противозаконно! - в ужасе воскликнул мужчина. - Нет-нет, мы не можем.

- Но я просто не знал, - пожал плечами Памфрет. - По крайней мере, добавил он, - я надеюсь, вы позволите мне разделить столик с вами?

Мужчина вопросительно взглянул на свою спутницу. Она кивнула. Памфрет взял свободный стул, и они все трое уселись за столик. Тут появился официант с тарелкой супа. Увидев сидящую за столом пару, он, казалось, успокоился и принял у них заказ.

- Я удивлен... - начал было мужчина.

- Конечно удивлены, - перебил его Памфрет, - но я действительно понятия не имел об этих безобразиях - об этих законах. Почти всю свою жизнь я провел в Китае, где все по-другому.

- Но я полагал, что законы одинаковы во всем мире...

- Да, да, - торопливо согласился Памфрет, - но очень долгое время я провел в полном одиночестве... э... научные исследования, знаете ли. Некоторые блюда в Китае готовят гораздо лучше. Там нет...

- Правило 142. Не сравнивать, - прервала его женщина.

Некоторое время они молчали. Наконец Памфрет снова попытался наладить беседу.

- Эти жареные грибы были просто восхитительны, - заявил он. - Вы не находите?

- Прошу прощения, но, боюсь, я не могу вам ответить, - покачал головой мужчина. - Правило 207, знаете ли. Не опровергать.

Памфрет впал в беспросветное отчаяние. Он так долго и сильно бился головой о непробиваемую стену этого мира, что утратил способность размышлять.

"Единственный выход - молчать", - решил он.

Когда принесли десерт, Памфрет издал вздох облегчения и снова отважился заговорить.

- Знаете, - начал он, - несколько лет я не имел никаких связей с миром, надеюсь, вы не откажете мне в любезности ответить на один вопрос. Как долго действуют все эти законы?

- В самом деле, вы меня просто поражаете! - воскликнул мужчина. Любые дискуссии об истории сурово караются.

Дольше оставаться на месте Памфрет уже не мог. Он положил на стол деньги, нахлобучил шляпу и торопливо вышел из ресторана.

Мимо дверей проезжал автобус. Памфрет побежал к остановке, отчаянно размахивая руками. Автобус так и не остановился, из окна высунулся кондуктор и выбросил сложенный листок бумаги, который спланировал прямо под ноги Памфрету. Подняв его, Памфрет прочитал:

"Интернациональный Конгресс Мира Комитет общественного транспорта Правило 96. Водитель общественного транспортного средства должен игнорировать сигналы пассажира остановиться, если эти сигналы бурные или возбужденные или подаются в противоречащей спокойствию манере".

Памфрет разорвал листок на мелкие клочки.

- Ну что ж, раз так... - начал было он, но тут же замолчал. Он боялся говорить даже с самим собой - вдруг кто-нибудь услышит. Он хотел остаться в полном одиночестве, чтобы спокойно поразмыслить и постараться постичь этот странный, невозможный мир, в который он так жаждал вернуться. Он пошел по направлению к окраинам с твердым намерением снять комнату в первом же отеле, который попадется на пути.

На Шестьдесят первой улице Памфрет заметил величественное белое мраморное здание, выстроенное шагах в пятидесяти от дороги фасадом к Центральному парку. Оно было украшено четырьмя минаретами, на каждом из которых возвышался мраморный ангел, ломающий боевой меч. Над входом большими буквами было написано:

"ДВОРЕЦ МИРА".

"Так вот где они печатают эти идиотские листовки, - подумал Памфрет, увидев вывеску. - Как бы мне хотелось разнести здесь все к чертовой матери!"

Потом он заметил, что входные двери открыты, и вошел, преодолев страх.

Интерьер здесь был простой, такой же, как в соборе, единственным отличием от которого было отсутствие цветных витражей в окнах. Огромные колонны из розового мрамора, уходившие под самый свод, казалось, достигали небес. В дальнем конце зала располагался алтарь, на котором тоже помещалась фигура ангела, ломающего боевой меч. Эта скульптура была выполнена из эбонита. Позади нее на пьедестале были начертаны слова поэта:

"Слепец, ты беззащитен перед Тьмой, Но глас Рассудка слышен и во мраке..."

Вокруг алтаря за ограждением преклонили колени две фигуры - мужчины и женщины. Как только Памфрет все это увидел, он почувствовал отвращение и одновременно благоговейный страх.