Рекс Стаут - Тайный порок Джонатана Станнарда

Рекс Стаут

ТАЙНЫЙ ПОРОК ДЖОНАТАНА СТАННАРДА

Когда миссис Станнард однажды вечером увидела мужа в ресторане "Курин" с какой-то женщиной в желтой шляпе, она подумала, что наконец-то обнаружила причину печальных изменений в своей жизни. Потом, понаблюдав за парой из своего изолированного уголка, она заметила высокого мужчину средних лет с пышными каштановыми усами, подошедшего к их столику и присоединившегося к ним.

Его она узнала. Так, значит, муж все же не лгал ей, когда сказал, что собирается поужинать с Джоном Дюпоном из Академии.

Миссис Станнард убедилась в этом окончательно, когда тремя часами позже они с мужем сидели в гостиной, и он как бы между прочим заметил:

- Кстати, Дюпон был со своей женой. Ты когда-нибудь видела ее?

- Нет, - ответила миссис Станнард и глазом не моргнув.

- Миловидная женщина, но кожа у нее немного красновата, особенно на фоне желтой ткани. Знаешь, Дюпоны меня несколько утомили. Мне так хотелось очутиться дома, рядом с тобой. Чем ты занималась этим вечером?

Она что-то невнятно пробормотала о чтении, второй раз за шестьдесят секунд осознав беспочвенность своих подозрений.

И все же, несмотря на то что муж в ее глазах был полностью оправдан, повод для сомнений остался. Этот повод появился не так давно и не хотел исчезать.

Вера вышла замуж за Джонатана Станнарда двенадцать лет назад, когда он еще был ассистентом профессора в университете. Три года спустя он внезапно прославился благодаря своему эссе "Новые крылья почтовых голубей".

За этим последовали и другие; слава его росла и крепла, в результате он получил финансовую независимость, смог бросить преподавательскую деятельность и целиком посвятить себя писательскому ремеслу.

Надо сказать, что он был консерватором и высшей непреложной ценностью, истинной святыней считал классицизм. Его книги и лекции, как правило, состояли из двух частей - дифирамбы классикам и нападки на модернистов, причем последняя часть обычно оказывалась более захватывающей, поскольку Джонатан Станнард был серьезным и непримиримым нападающим.

Он мог бранить футуристов или новомодные кинокартины на протяжении трехсот страниц, да еще как эффектно! И несомненно, делал это вдумчиво, за что его ценили одни и ненавидели другие.

Как муж, он был настолько близок к совершенству, насколько может ожидать этого любая трезво смотрящая на жизнь женщина. Он никогда не пренебрегал своей женой, мало того, на протяжении всех одиннадцати лет супружества он продолжал любить ее, что с общепризнанной точки зрения считается довольно необычным для мужчины-литератора, который практически все время проводит дома. Любое его позитивное действие воспринималось ею, как очередное доказательство того, что он все еще любит ее.

Но повод для сомнений все-таки существовал.

Долгое время миссис Станнард не замечала ничего необычного в поведении мужа - все началось одним январским вечером около шести месяцев назад. Поужинав, Джонатан никак не мог успокоиться, что было для него довольно странным, и в конце концов, после того как в течение часа он то брался за книгу, то отшвыривал ее прочь, внезапно объявил, что у него назначена встреча в клубе "Столетие".

Торопливый поцелуй - и он исчез.

Два часа спустя, около одиннадцати вечера, для него пришло важное сообщение, миссис Станнард позвонила в клуб и услышала, что ее мужа там нет и не было.

Сначала ее это ничуть не обеспокоило - она знала, что мужчины часто меняют свои планы и вообще существа неугомонные. Но когда около полуночи Джонатан вернулся домой и она осторожно поинтересовалась, где он был, тот изобразил недоумение:

- Как это - где? В клубе, конечно. Я же сказал тебе, что отправился туда, разве не так?

- Странно, - пожала плечами миссис Станнард. - Я позвонила, чтобы передать тебе сообщение от Селвина, и мне сказали, что этим вечером ты в клубе не появлялся.

- Что за ерунда! - воскликнул он. - Конечно, я там был! Именно там я и был! А если они не могли поискать как следует...

Но жена, заметив его плохо завуалированное замешательство, почувствовала, что в ее душе зародились какие-то смутные сомнения. Она приняла их не слишком охотно, поскольку по натуре была женщиной совершенно не склонной к подозрениям, к тому же одиннадцать лет полного доверия друг к другу оправдывали ее снисходительность к мужу. Так что этот досадный инцидент практически вылетел у нее из головы, когда вдруг неделю спустя случилось нечто, заставившее ее опять встревожиться.

Муж взял два билета на концерт Хоффмана, но в последний момент у миссис Станнард невыносимо разболелась голова, и ему пришлось идти одному. На следующее утро она поинтересовалась:

- Ну и как новая музыкальная поэма Дебюсси?

- Ужасно, - на секунду замешкавшись, категорично заявил он. - У этого человека нет ушей, иначе он не написал бы такую чушь.

А десять минут спустя, просматривая утреннюю газету, она наткнулась на следующие строки:

"..."Саламбо", новая музыкальная поэма Дебюсси, о премьере которой в Америке недавно писали во всех газетах, была исключена из программы по причине того, что партитуру доставили с опозданием, и у мистера Хоффмана не осталось времени, чтобы изучить произведение. Ее заменили..."

Значит, он не был на этом концерте! Миссис Станнард сжала губы и спрятала лицо за газетой, чтобы незаметно все обдумать. Бросить ему в лицо обвинение и потребовать немедленных объяснений? Да... Нет. Кто солгал однажды, солжет дважды. Бесполезно. Лучше скрыть то, что она обнаружила его проступок. Но миссис Станнард понимала, что не сможет долго держать язык за зубами, поэтому она с облегчением вздохнула, увидев, как за мужем закрывается дверь - он отправился на свою обычную утреннюю прогулку.

Еще немного поразмыслив, она пришла к неутешительному выводу: ей не остается ничего другого, как поверить в то, что ее муж, Джонатан Станнард, который ставил мораль так же высоко, как и классическое искусство, виновен в каком-то преступлении.

Но он солгал, - она произнесла это слово вслух, чтобы лучше осознать его смысл, - он солгал ей уже во второй раз за неделю. И теперь она поняла, что за последний месяц он отсутствовал дома гораздо чаще, чем обычно.

Во вторник днем он ушел в два часа, не сказав куда, и пропадал где-то до самого ужина. В среду после ужина он отправился на прогулку и вернулся только в четверть одиннадцатого.

Совершенно ясно: с ним что-то происходит.

Таким был второй вывод, а после часа напряженных раздумий миссис Станнард пришла к третьему, и ее глаза вспыхнули, когда она произнесла вслух:

- Здесь замешана женщина!

С тех пор она стала проявлять достаточную осторожность и не спрашивала, куда муж собирается или где он был. А Джонатан Станнард, оставив привычку, которой следовал в течение одиннадцати лет, не утруждал себя тем, чтобы сообщать ей об этом. Отлучки его стали все более частыми.