Михаил Ежов - Лестница страха

— Здравствуй, Саша. — Голос принадлежал той же женщине, что и на предыдущей пленке.

— Здравствуйте.

— Назови свою фамилию, пожалуйста.

— Миронова.

— Мы будем записывать наш разговор, если ты не против.

— Хорошо.

— Отвечай на все вопросы вслух, иначе твои слова не запишутся, ладно?

— Ладно.

— Ты готова?

— Да.

— Каше у тебя были отношения с мамой?

— Хорошие.

— Ты ее любила?

— Да.

— А она тебя?

— Да.

— Вы жили дружно?

— Да.

— Ссорились?

— Нет.

— Никогда?

— Нет.

— Ты послушная девочка?

— Ну да.

— Не всегда?

— Чаще всего.

— Мама тебя ругала?

— Иногда.

— Тебя это сердило?

— Нет.

— Почему?

— Она была права.

— Всегда?

— Почти всегда.

— И ты не злилась на нее?

— Нет.

— Ты знаешь о Принцессе Сибари?

— Да.

— Откуда?

— Мне рассказывали.

— Кто?

— Одноклассники.

— Ты видела листовки?

— Да.

— У тебя есть такая?

— Нет.

— Ты знаешь, что в них написано?

— Да, прочитала одну.

— Ты писала письмо Принцессе Сибари?

— Нет.

— Не просила ее убить маму?

— Нет.

— А вот это ты писала?

Послышался шелест бумаги.

— Нет , — сказала девочка после короткой паузы.

— Точно? Если ты писала, не бойся, скажи. Все равно твою маму убил преступник, а не ты.

— Я этого не писала!

— Хорошо, я тебе верю. А ты не знаешь, кто мог это написать?

— Нет.

— Ты веришь в Принцессу Сибари?

— Не знаю.

— Давай я спрошу по-другому. Саша, ты веришь, что твою маму убила Принцесса Сибари?

— Да.

— Почему?

— Говорят, она убивает всех, про кого напишут в Интернете.

— Но ты про маму не писала?

— Нет.

— Кто же это сделал?

— Я не знаю.

— Может, у мамы были враги?

— Не знаю.

— Ты ни с кем не ссорилась в последнее время? Что, если тебе так решил отомстить кто-нибудь из одноклассников?

— Я ни с кем не ссорилась.

— Ладно. Как ты думаешь, кто такая эта Принцесса?

— Говорят, что это демон.

— Кто говорит?

— Ребята.

— А ты как считаешь?

— Не знаю.

— Ты не веришь в демонов?

— Нет.

— Ты видела Принцессу Сибари?

— Нет.

— Она тебе не писала и не звонила?

— Нет.

— Если Принцесса Сибари с тобой как-нибудь свяжется, ты сообщишь нам об этом, хорошо?

— Хорошо.

— Вот телефоны, по которым ты должна позвонить.

— Спасибо.

Запись закончилась.

— Я так понимаю, ее тоже проверили на наркотики? — спросил Смирнов, вынимая из уха наушник.

— Да, — кивнул Дымин, вытаскивая кассету и убирая ее в прозрачный бокс. — И она тоже чиста.

— Ее-то зачем было проверять? — удивился Казимов. — Она демона не видела.

— На всякий случай.

— А что с остальными детьми? Кто-нибудь еще видел демона?

— Нет. А если и видел, то не признался.

— Вы верите в то, что пацан действительно встретил в коридоре демона?

— Ну, кого-то он наверняка видел, — заметил Дымин.

— Почему ты так думаешь?

— Зачем ему это придумывать? Кроме того, слышно, как он напуган.

— Надо поговорить с психологом. Как его зовут?

— Ее. Лидия Тасуева. Я взял на всякий случай номер. — Дымин порылся в кармане и извлек мятую бумажку с цифрами. — Вот.

— Завтра позвоню, — сказал Смирнов, разгладив листок. — Она должна понимать, врет пацан или нет. И вообще, какова вероятность галлюцинаций.

— У него была трепанация черепа, — сообщил Дымин. — Года четыре назад упал с горки.

— Откуда ты знаешь?

— Тасуева сказала. Она просила вас предупредить, что галлюцинации в данном случае маловероятны. Видимо, чувствовала, что вы так подумаете.

— Но возможны?

— Мне показалось, что она в это не верит.

— А в то, что пацан видел демона, значит, верит! — взорвался Смирнов.

— Шеф, я только передаю ее слова! — поднял руки Дымин. — Не казните.

— Я сам с ней завтра поговорю.

— Как хотите. Кассеты убирать?

— Положи в вещдоки.

— Есть.

— И плеер забери.

— Да уж не оставлю!

Когда Дымин ушел, Казимов достал сигарету.

— Слушай, хорош уже, а? — поморщился Смирнов. — Да и некогда, пора в клуб ехать.

Дознаватель пожал плечами и убрал сигарету.

— Что думаешь обо всем этом? — буркнул следователь, вставая.

— Гели честно, ничего. Демон… это бред! По-любому!

— Но парень его видел! — усмехнулся Смирнов.

— Не факт.

— Ладно, скептик. Пора выдвигаться.

— Да, у нас встреча с любителями бандажа. — Казимов тоже встал. — Не будем заставлять их ждать.

— Может, если повезет, и сами кого-нибудь повяжем, — проговорил Смирнов.

— Не смешно.

— А я тебе и не хохмач, знаешь ли. Веревки не забудь прихватить.

Было начало одиннадцатого, когда Смирнов и Казимов добрались до «Пленной сакуры». Перед клубом была очередь, но полицейских впустили сразу же.

Народу в «Пленной сакуре» оказалось куда больше, чем днем. Гремела музыка, вокруг сверкали софиты, крутились зеркальные шары, и прожекторы высвечивали на сцене какую-то сложную металлическую конструкцию, напоминавшую большую раму с переборками.

К полицейским подошел уже знакомый Казимову администратор:

— Могу я вам помочь?

— С чего начнем? — спросил дознаватель Смирнова.

— Давай с директором поболтаем.

— Нам для начала к Кротикову, — сказал Казимов администратору.

— Давайте за мной, — кивнул тот и начал проталкиваться сквозь толпу.

Через пять минут полицейские уже были в кабинете управляющего. Кротиков курил сигарету, стряхивая пепел в большую бронзовую пепельницу. На нем были бархатный пиджак темно-синего цвета и белая рубашка.

— Чем могу? — поинтересовался он, разглядывая Смирнова.

— Взгляните. — Следователь протянул ему пакет с веревками. — Эти узлы завязал убийца. Что скажете?

Кротиков положил сигарету на край пепельницы и повертел пакет в руках.

— Вы что-нибудь делали с этими узлами? — спросил он через минуту.

— Насколько я знаю, нет. А что?

— Они завязаны правильно. Но некрасиво.

— Что это значит?

— Их делал не мастер сибари. Любитель. Возможно даже, что он завязывал их впервые.

— С чего вы это взяли?

Кротиков слегка улыбнулся.

— Я много лет в профессии. Такие вещи замечаешь сразу.

— Остается только поверить.

— Как хотите. — Кротиков пожал плечами и вернул пакет с веревками. — Вы спросили мое мнение, я сказал.