Евгений Аллард - Найти бесогона

– Тяжело пришлось?

– Поначалу – да. Но меня дед успел научить многому, поэтому со мной сразу считаться начали.

– А отец? – осторожно поинтересовалась она.

– Ему всегда некогда было. Все по командировкам, поэтому дед и бабушка мною занимались.

В дверь постучали, и я услышал резкий голос Лифшица:

– Олег, ты чего застрял? Быстрей дуй на площадку! Спишь что ли?

В павильоне Верхоланцев что-то объяснял Милане, она внимательно слушала, кивала. Я с трудом проглотил комок в горле. Не мог сдержать внутреннюю дрожь, что опять придётся стрелять в неё.

– А, Олег, давай сюда. Сейчас задачу объясню, – сказал Верхоланцев, заметив меня. —

Слушай внимательно. Вот там стоит камера, за ней будет стоять человек и подавать тебе реплики Мельгунова, а ты будешь смотреть в камеру, словно ему в глаза. Понятно? Все, что перед этим репетировали, но без него.

Я с облегчением вздохнул. Верхоланцев хитро улыбнулся в усы и добавил:

– Да, не волнуйся ты так. Мы решили этого говнюка отдельно снимать. И ему так спокойней, и нам. Согласен? Ну, вот и хорошо. Юра, будешь реплики подавать.

Второй режиссёр кивнул, но по его виду я понял, он не очень доволен поручением. Хотя послушно встал за камеру и начал листать сценарий. Стеклянный «глаз» камеры вначале сильно раздражал, но я отвлёкся, представил оловянные глаза Мельгунова, вспомнил слова мамы Гали о сделке с дьяволом, и на меня нахлынула такая злость, будто в реальности этот мерзавец стоял передо мной.

– Хорошо, – наконец, сказал Верхоланцев. – Перерыв полчаса. Потом будем снимать. Верстовский, грим поправь. У тебя все потекло.

Я вышел в коридор, и чуть не столкнулся с двумя ментами, которые важно прошествовали мимо, даже не взглянув на меня.

– Что случилось? – спросил я, входя в гримёрную.

Галя сидела перед зеркалом, утирая платочком кончики глаз. Напротив неё вальяжно развалился наш администратор, Виссарион Германович.

– А, Олежек, – пробормотала Галя. – Проголодался? Бутербродик с колбаской или сыром хочешь?

– Нет, Верхоланцев сказал, чтобы мне грим поправили.

– Садись, садись, я сделаю, – обрадовалась Галя.

– Так что случилось? – повторил я свой вопрос.

– Петрович преставился, – буркнул администратор. – Фокусник наш.

Я понял, что администратор имел в виду ассистента оператора по фокусу.

– Вот такой мужик был, – продолжил Виссарион со вздохом. – С самим Барковским работал. Ну, пока тот его не задвинул. Куда Кириллу до Петровича нашего. А так, талантище был. Эх, уходят лучшие.

– И как это произошло? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал нейтрально. – Что? Сердце?

– Да нет, – всхлипнув, пробормотала Галя. – Нашли в павильоне с переломанной шеей. Опять следователь приходил, допрашивал. А что толку. Никого так и не найдут.

Перед мысленным взором опять всплыла сцена – Мельгунов, прикованный к цепи, которую держит странное существо в чёрном плаще. Вдруг изображение в зеркале помутнело, будто стало темней, и где-то в дальнем углу я заметил мерцающие контуры. Я резко обернулся, напугав гримёра, которая чуть не выронила большую кисточку.

– Олежек, что-то увидел? – поинтересовалась Галя, совершенно не рассердившись на мои подпрыгивания.

– Да, показалось, кто-то вошёл, – смущённо объяснил я, оборачиваясь к зеркалу, которое вновь приняло прежний вид. Видимо, я спугнул призрака. – Скажите, а были другие э… э …э несчастные случаи?

– Были, – буркнул Виссарион Германович. – Но это так по пьяни, электрик один. Назюзюкался в дупель, начал провода шуровать, его током и шибануло. Потом кто-то из осветителей на себя софит уронил… Как свеча сгорел…

– Олег, а что у вас случилось только что? – осторожно поинтересовалась Галя. – Игорь Евгеньевич пробежал по коридору и кричал: «Меня хотели убить! Меня хотели убить!»

– Мне кто-то револьвер подменил, дал с боевыми патронами. Я должен был выстрелить в Мельгунова, а Милана закрыть его своим телом.

– Боже! – выдохнула Галя. – С Миланой все в порядке?

– Да, царапина.

– У, мазила. Стрелять не умеешь, – ядовито проворчал администратор.

Я бросил на него снисходительный взгляд, но ничего не ответил. Объяснять, что я отлично стреляю, мне совсем не хотелось. Пришлось бы объяснять, что мне помешало убить женщину, которую я люблю.

– Ну, все, Олежек, готово, – проговорила удовлетворённо Галя, проведя мягко по моим волосам. – Иди.

– Спасибо, – сказал я, вставая.

Направился к павильону. Мимо почти пробежал тощий высокий парень в синем комбинезоне. И когда поравнялся со мной, я услышал еле слышный заговорщицкий шёпот:

– Поговорить надо, третья дверь налево.

Возразить я не успел, парень сделал несколько шагов и скрылся в двери. Я подошёл ближе, огляделся, на двери виднелись наполовину стёртые буквы: «Душевая». Я усмехнулся, все походило на дешёвый шпионский фильм, прикрыл дверь и вопросительно взглянул на парня. Он подошёл к кабинкам и включил на полную мощь воду. Отведя меня в сторону, тихо проговорил:

– Влада хотят из игры вывести. Помоги. Пожалуйста.

Я изумлённо воззрился на него.

– Казнить его хотят. Влада, с которым ты в шоу работаешь, – буркнул раздражённо парень. – Понимаешь?!

– А я тут при чём? – ошарашено поинтересовался я.

– Только на тебя надежда осталась, – пробормотал парень, устало опираясь на грязную стенку с облупившейся грязно-жёлтой плиткой.

– Откуда ты знаешь-то об этом?

– Я монтажёром работаю, на шоу.

– А чего сам не спасёшь?

– Не могу я! Не имею права входить туда, на территорию! А ты можешь и входить и уходить! Ты – единственный, кто может!

Я тяжело вздохнул. Вляпываться в ещё одно безнадёжное дело совершенно не хотелось.

– Как звать-то тебя?

– Михаил. Ну что? Хочешь, я заплачу тебе? Ну, сколько смогу.

– А чего ты так за него переживаешь? Он тебе кто?

– Дядя он мой. Он мне заместо отца. Меня в это шоу и привёл. Только раньше все иначе было. Просто представление, театрализованное. А совсем недавно превратилось в мочилово. Настоящее!

– А чего тогда к ментам не пошёл? В прокуратуру?

– Черт! Неужели ты не понимаешь?! Они же все завязаны, замараны, сверху донизу?! – в отчаянье воскликнул он.

– Ладно, Мишаня, расскажи мне все, что знаешь.

– Зачем? – бледнея, промямлил Михаил. – Ты собрался к ментам идти? Ты что?! – схватив меня за ворот. – Всем каюк будет! Или ты сам мент?

– Журналист я. Из Москвы. У меня кое-какие связи наверху имеются. Я должен все выяснить. Понимаешь? Все, что здесь творится. Не волнуйся, о тебе никто не узнает.

– Да что рассказывать-то?

– Кто владелец этого аттракциона? Розенштейн?

– Нет, он только руководит всем этим. Но деньги не его.

– А кто все это здесь выстроил? И зачем?