Серж Фабр - Два полицейских. Дело о надувном матрасе

– Это Виктор, друг мужа, они вместе служили в армии, – представила его хозяйка.

Сам Виктор на вполне приличном французском, принес свои извинения и сказал, что понимает свою вину и постарается успокоить друга.

– А что же сам мсье? – спросил я.

Тот ответил, что мсье лучше полежать.

Что ж, я с этим полностью согласился. Виктор ушел успокаивать хозяина, а мадам еще раз извинилась.

Я внушительно и с достоинством попросил их больше не давать повода для жалоб соседей. И дал ей свою новую карточку, со словами, что если понадобится помощь, то звоните, я сегодня дежурю в участке.

С тем и уехал. Сейчас доем пиццу и еще и пороюсь в интернете, посмотрю, что можно узнать про этот ракетный комплекс из России. Какой-то русский день у меня получился в самом начале службы на новом месте!

03.47. Там же.

Напротив меня сидит пожилой мужчина в темном костюме и красных фланелевых тапочках на босу ногу. Он тихо поёт какую-то песню, слова которой, мне как-то смутно знакомы:

Он не похож ни на пьяного, ни на сумасшедшего. На вид ему за шестьдесят. Сухое загорелое лицо, седые, коротко стриженые волосы, добрые глаза. Но вот он сидит и поет. Ночной патруль его забрал с авеню Черчилль и доставил сюда. И что мне с ним делать?

04. 02. Там же.

Теперь он поет:

04.17. Там же.

Пришел бригадир, Кристиан Этори, положительный дядька, с фигурой борца и спокойствием, которое не может пробить даже взорвавшаяся в руках бутылка пива. Он служил одно время в Марселе, и мы были знакомы. Я спросил, кто этот певец в тапочках и зачем он тут сидит. Бригадир сказал, что это мсье Гай Моги, пророк.

Я спросил, где его наблюдают. Этори, ответил, что нигде. Он не болен, есть медицинское свидетельство. На самом деле три свидетельства. Потому что в разное время его пытались сдать в сумасшедший дом мы, полиция Капдая, жандармерия и полиция Монако. Но ничего не получилось. Он не болен.

– А в чем дело-то?

– Видите ли, су-лейтенант, он считает, что весь наш мир заключен в текстах песен Сальваторе Адамо.

– И что?

– Время от времени он встречает человека, будущее которого он может прочитать. Тогда он поет ему песню.

– Какую?

– Ту, что отражает судьбу этого человека. Но обязатель…

– Это как Пифия, что ли?

– Не знаю, су-лейтенант, я здесь не очень давно и видимо ее не застал. 12Вот с мсье Моги мы знакомы хорошо. Он предсказывает судьбу. Но обязательно песней из репертуара Сальваторе Адамо.

– И что с этим делать?

– Да, ничего, собственно. Поет и поет. Голос, на мой вкус, приятный. Но некоторым не нравится.

– Что именно?

– Кому что. Кому предсказание. Кому форма подачи. Каждому свое. И мы стараемся защитить…

– Кого?

– Главным образом, мсье Моги. У нас есть договорённость с полицией Монако. Они стараются не допускать его в Монте-Карло. Там казино, люди могут нервничать. Ну а мы реагируем на разного рода сигналы. И доставляем его домой.

– А здесь он зачем?

– Так ведь сигнал, су-лейтенант. Жалоба на пение в ночное время, пока вас не было. Он шел в сторону Монако и пел.

– Ладно, Кристина, у нас есть помещение с диваном?

Бригадир кивнул. Я попросил его устроить Мсье Моги на диване. Надо же, первое дежурство на новом месте службы и сразу две жалобы на музыку. Если это пророчество, то мне предстоит, видимо, весело проводить время в Капдае. Особенно служебное. Но пока неплохо было бы разобраться с этим владельцем надувного матраса.

04. 46. Там же.

Ха! Никакая это не фирма по производству оружия. В слове «ALROSA» Первые две буквы «al» означают «almaz». Это такой не огранённый бриллиант. Оказывается в Архангельской области алмазы добывают прямо из их вечной мерзлоты. Шахта называется «Imeni Kulibina», рядом город Кулибинск. Я знаю, мы это в школе проходили, что русские выбирают какое-нибудь имя и потом называют этим именем все подряд: города, улицы, корабли, самолеты, заводы, конфеты. И здесь, такая же история. Самый большой алмаз, найденный в этом регионе, назван «Ivan Kulibin». До информации о том, кто такой этот самый Иван Кулибин я не добрался, но думаю, что это либо генерал какой-нибудь, либо знаменитый bolshevik, который там, на севере, делал революцию, а потом был расстрелян Сталиным вместе со всей семьей.

Эти алмазы из Кулибинска не такие крупные, как те, что Южной Африки, но тоже ценятся. А при чем здесь «grad», я так и не понял. Ну и ладно. У меня постепенно формируется интересная версия связывающая алмазы, яхту и надувной матрас. Завтра попытаюсь ее изложить лейтенант-колонелю.

04.12. Там же.

Ха и еще раз ха! Я заглянул в рапорт лейтенанта Карира. Адрес тех русских, что потеряли матрас: Капдай, авеню Раймон Грималья, вилла «Палома». Они ее арендуют уже два года. Так значит, тот мсье что напился и орал со своим другом военные песни – это и был Владимир Андрейчиков. А тот, что вышел ко мне в костюме, наверное, бывший мэр Виктор Агапкин. А мадам – это та, что скандалила в ресторане. Правильно, она блондинка и сама мне сказала, что на солнце много провела в выходные. Как раз на матрасе и загорала, пока они в ресторан не отправились. Хорошо хоть она не стала меня расспрашивать о том, как идет расследование. Ка оно идет? Да никак пока. Нет матраса нигде и всё.

8.41. Там же

Лейтенант-колонель, похоже, не в духе с утра. Принял рапорт. Был немногословен. Я попросил время, чтобы изложить свои соображения о пропавшем матрасе.

– Давай, – говорит, излагай. Куда теперь денешься. Мне сейчас звонил мэр. А ему из русского консульства в Ницце. Там интересуются, как продвигается дело об ограблении российского предпринимателя в бухте Мала. Я не понял, сначала. Какое ограбление? А потом понял, что они так называют пропажу этого чертового матраса. Еще никто не доказал, что его не смыло в море, а тут уже – ограбление! Ну, хорошо. Раз так. Раз они это хотят. Мы им устроим дознание. По всей форме.

– Шеф… я подумал… Хорошо бы вертолетную службу задействовать.

– Ты что, су-лейтенант, обалдел? Кто нам выделит вертолет для поиска надувного матраса? Там надо заявку писать на четырех бланках. Доказывать, что без вертолёта не обойтись. Да и все равно не дадут. Вчера в Канны какой-то принц приехал из Финляндии… Что ты скривился весь? Ну, откуда-то оттуда, из Скандинавии. Особый режим охраны сейчас на Лазурном берегу, со всеми полагающимися, по такому случаю, вертолетами. Вот когда он в Монако переедет, тогда, может быть, при особых условиях…

– Есть, – говорю ему особые условия. И сразу решил изложить свою версию.