Лиза Марклунд - Место под солнцем

У Анники подкосились ноги, и она выронила винтовку. Господи, хоть бы только они ее не застрелили!

На четвереньках она поползла к стене, потом встала и бегом ринулась в дверь дома.

В проеме двери она остановилась, всмотрелась в холл, ничего не увидела и бросилась в темноту дома. Потом снова остановилась и прижалась спиной к стене. Анника опустилась на корточки. Она дышала так громко, что дыхание, казалось, эхом отдается по всему дому. Она закрыла рот руками, чтобы ее не услышали. Гремел гром. Плакал ребенок. Она заглянула в дверь, но ничего не увидела.

Сидеть здесь было нельзя.

Она встала и попыталась опереться на подвернутую ногу. Ступня болела, но такую боль можно было терпеть.

Анника, как могла, тихо прокралась к следующей двери на лестницу. Ухватившись за перила, решила передохнуть и заодно осмотреться.

Голоса доносились сверху, из какой-то комнаты на втором этаже. Были слышны два голоса – мужской и женский.

Различить слова было невозможно, но, судя по интонациям, говорили по-английски.

Анника поднялась на несколько ступенек вверх.

– Вы очистили счета в Гибралтаре. Где деньги? – спрашивал мужчина. Он почти кричал.

– Да, я очистила все счета в Гибралтаре, – ответила ему Фатима севшим от страха голосом. – Я предупреждала о полицейской облаве в Альхесирасе, но Астрид меня не слушала. Я понимала, что должно что-то случиться, и решила спасти то, что можно было спасти.

Анника сделала еще несколько шагов по лестнице.

– Вы продали нас, – сказал мужчина. – Вы хотели принудить нас пользоваться вашей цепочкой по сумасшедшим ценам, а когда Астрид стала возражать, решили нас обезвредить.

Анника узнала голос.

Это был Филипп Андерссон.

Ухватившись за перила, Анника поднялась на последние ступеньки. Каменный холл жилого этажа был погружен в темноту. Голоса доносились из комнаты, примыкавшей к библиотеке, в которой она завтракала. Анника посмотрела на ковер под ногами и пошла через холл.

– Вы находитесь под наблюдением полиции, – сказала Фатима. – Я предупреждала Астрид, но она не желала меня слушать. Она говорила, что у нее нет иного выбора.

Двери комнаты были приоткрыты, и оттуда на пол холла падала узкая полоска света. Анника прокралась вдоль стены и заглянула в щель между дверью и косяком.

Комната оказалась большой гостиной. Филипп Андерссон стоял спиной к двери. Из-под черной штормовки виднелся воротник белой рубашки. С ног на пол натекла порядочная лужа.

– Хорошо, что на нее давили, – сказал Андерссон. – Она же снимала деньги, чтобы финансировать этот чертов теннисный клуб.

Анника немного переместилась, чтобы увидеть другую часть комнаты. Она была скудно освещена стеариновой свечой в подсвечнике и двумя масляными светильниками. Дальше она рассмотрела Фатиму, которая сидела на диване с ребенком на коленях – понятно, что с одним из внуков. На стоявшем еще дальше кресле, взявшись за руки, сидели Сюзетта и молоденькая девушка, наверное, Амира. Они были насмерть перепуганы. Еще в комнате находились две женщины, наверное, служанки. Обе плакали. Рядом с ними стояли мужчина и женщина, которую Анника видела сегодня утром из окна. Женщина держала на руках ребенка. Это были Мариам, Аббас и их маленький сын.

Похоже, Филипп Андерссон загнал в гостиную всех, кого нашел в доме. Никто из тех, кто здесь находился, не был ранен.

– Не стоит брать на себя столь тяжкое бремя, – сказала Фатима. – Позвольте мне об этом позаботиться.

– И ты будешь распоряжаться гибралтарскими счетами? Где деньги?

Фатима не ответила.

– Считаю до десяти, – сказал Филипп Андерссон. – После этого я начну с ребенка на твоих коленях. Один.

Анника отпрянула. У нее зашумело в ушах и затряслись руки. Что она может сделать? Кому-нибудь позвонить? Где здесь телефон? Она не видела здесь ни одного аппарата, не видно было и телефонного кабеля, который бы шел к дому.

Она посмотрела вниз, но не увидела ничего, кроме темноты.

– Два.

Анника прекрасно понимала, что собирается делать Филипп Андерссон. Он убьет всех, независимо от того, получит деньги или нет. Он убьет малышей, Сюзетту, Амиру, плачущих служанок. Он застрелит их так же, как он застрелил Ахмеда.

Что делать?

– Три.

Он стоял в двух – двух с половиной метрах от двери.

Анника окинула взглядом холл.

Было темно, она различала лишь неясные контуры.

Она торопливо дохромала до библиотеки и заглянула в полумрак комнаты.

Из гостиной донесся голос Филиппа Андерссона:

– Четыре.

Она до предела напрягла зрение и оглядела комнату – кожаные диваны, книги и обеденный стол. Подноса на нем не было.

Она разглядела бронзовую пепельницу на мраморном столе между диванами.

Скользнула туда и схватила пепельницу со стола. Своей тяжестью и массивностью она не обманула ожиданий Анники. Боль отдалась в ступне, когда Анника отступила к двери, прижимая к животу тяжелый металлический предмет.

– Пять. Где деньги?

– Это не твои деньги, Филипп. Мы можем прийти к соглашению, ты и я. Опусти оружие, отпусти детей и слуг, мы с тобой поговорим и найдем решение.

– Шесть. Я буду говорить только на моих условиях. Надо было спрашивать у Астрид, у того, кому принадлежали все эти чертовы коды, документы и свидетельство о регистрации предприятия. Семь.

– Филипп, может быть, довольно смертей, страданий…

– Восемь.

– Хорошо, Филипп, я скажу, где находятся деньги.

Анника заглянула в комнату. Филипп Андерссон сделал крошечный шажок в сторону Фатимы и ребенка.

Он наслаждается своей властью, и он действительно убьет их.

– Девять.

Надо использовать последний шанс.

Анника подняла над головой пепельницу, сделала глубокий вдох и вбежала в комнату. Филипп Андерссон стоял в трех метрах от нее. Острая боль пронзала ногу до колена при каждом шаге.

Одна из плакавших женщин, увидев Аннику, дико закричала.

Изо всех сил Анника швырнула пепельницу в голову Андерссона.

Краем глаза он уловил движение Анники и повернул голову в ее сторону в тот момент, когда в него попала бронзовая пепельница.

Анника сразу поняла, что ее замысел провалился.

Пепельница попала ему не в затылок, а в ухо и плечо. Он пошатнулся, выронил винтовку, но устоял на ногах.

– Что за?..

Анника метнулась вперед и подняла с пола винтовку, такую же, что лежала во дворе рядом с трупом. Она попыталась убежать, но Филипп оказался проворнее. Он вырвал ружье из ее рук и толкнул Аннику так, что она грохнулась на спину у его ног. Он направил винтовку ей в лоб. Лицо его дрогнуло, когда он узнал ее.

– Какого черта ты здесь делаешь? – удивленно воскликнул он.

Анника была не в силах ответить. Она едва не обмочилась от ужаса.