Александр Макколл Смит - Буфет, полный жизни

Путь от дома учителя до Дома Надежды занял всего несколько минут, и все это время мистер Боболого напряженно сидел на пассажирском месте, словно боясь, что фургончик мма Рамотсве того и гляди съедет с дороги. Мма Рамотсве заметила это, но промолчала. Есть мужчины, которые не могут чувствовать себя хорошо, когда за рулем сидит женщина, хотя статистика дорожных происшествий говорит об обратном. Женщины никогда не попадают в аварии, потому что ведут машину спокойно и не пытаются никому ничего доказывать. Это мужчины – безрассудные водители, в особенности молодые люди (такие, как ученики в мастерской), они чувствуют, что на девушек впечатление производит скорость, а не безопасность. А молодые люди в красных машинах опаснее всех остальных. От таких людей лучше держаться подальше, независимо от того, в машине они или без нее.

– Вот Дом Надежды, – сказал мистер Боболого. – Вы можете припарковаться вон там, под деревом. Осторожнее, мма. Вы же не хотите врезаться в дерево? Осторожнее!

– Я никогда в жизни не врезалась в деревья, – резко возразила мма Рамотсве. – Но знала мужчин, которые врезались в деревья, рра. Некоторых из них больше нет в живых.

– Возможно, это была не их вина, – пробормотал мистер Боболого.

– Да, – ровным голосом отозвалась мма Рамотсве. – Это могла быть вина деревьев. Такое всегда возможно.

Она пришла в ярость от его реплики, но постаралась сдержаться. К сожалению, ее старания сдержать праведный гнев не увенчались успехом, и она таки стукнула машину о дерево, не сильно, но их тряхнуло, и мистер Боболого схватился за сиденье.

– Ну, – с триумфом обратился он к ней, – вы врезались в дерево, мма.

Мма Рамотсве выключила двигатель и закрыла глаза. Клоувис Андерсен, автор ее профессиональной библии под названием «Основы частного расследования», давал совет, подходящий для такого случая, и мма Рамотсве вызвала его в памяти. «Никогда не позволяйте своим чувствам заслонять стоящую перед вами проблему, – писал он. – Вы можете кипеть от негодования по какому-то поводу, но не позволяйте – повторяю, – не позволяйте негодованию возобладать над вашим профессиональным суждением. Сохраняйте спокойствие. Это самое важное. А если вам это покажется трудным, закройте глаза и сосчитайте до десяти».

К тому времени, как она досчитала до десяти, мистер Боболого уже открыл свою дверцу и теперь ждал мма Рамотсве снаружи. Она проглотила комок, стоявший в горле, и последовала за ним по короткой дорожке через сад к дверям обычного дома с белыми стенами. Дом был примерно такой же, какие можно видеть на соседней улице; проезжая мимо, его никак нельзя было принять за дом надежды или, вернее, отчаяния либо чего-то другого в том же духе. Это был просто дом, до краев наполненный плохими девушками.

– Мы пришли, мма, – сказал мистер Боболого, подходя к входной двери. – Обрети надежду всяк, сюда входящий. Так мы говорим, и когда-нибудь эти слова будут написаны над дверью.

Мма Рамотсве посмотрела на невзрачную дверь. Ее сомнения относительно мистера Боболого укрепились, но она не могла сказать почему. Он раздражал, конечно, но многие люди раздражают, и по этой причине их не сбрасывают со счетов. Нет, здесь было что-то еще. Было ли это зазнайство или необычность замыслов? Возможно. Всегда сбивает с толку встреча с теми, кто настолько одержим одной-единственной идеей, что ничего другого не замечает. Такие люди неудобны в компании просто потому, что лишены обычной уравновешенности, присущей людям, и вот это, подумала она, могло относиться к мистеру Боболого. Однако ее не просили выяснять, интересный ли он человек или даже хороший ли он. Ее просили выяснить, не охотится ли он за деньгами мма Холонги. Это был совершенно отдельный вопрос, и ее чувства к мистеру Боболого не имели к этому никакого отношения. Значит, пока ей придется толковать сомнения в его пользу, а свое мнение держать при себе. Сама она никогда не вышла бы замуж за мистера Боболого – или за человека, похожего на него, – но было бы неправильно высказываться по этому поводу, пока у нее нет никаких конкретных доказательств. А они еще не появились и, возможно, никогда не появятся. Поэтому на данный момент оставалось сосредоточиться на осмотре Дома Надежды и ждать, пока мистер Боболого не оступится и не выдаст себя. А у нее пока что было ощущение – и очень сильное, – что он, возможно, никогда этого не совершит.

Пока мма Рамотсве посещала мистера Боболого и его Дом Надежды, мистер Матекони занимался сложным ремонтом в гараже на Тлоквенг-роуд. Конечно, он испытывал облегчение по поводу отмены прыжка с парашютом, но в то же время его волновало, что вместо него станет прыгать один из учеников. Он знал, что эти парни ленивы, что они готовы сделать что угодно, чтобы произвести впечатление на девушек, но, в конце концов, он был их учителем и считал, что несет моральную ответственность за них, пока они проходят период ученичества. Многие сочли бы, что его ответственность не распространяется на то, чем они занимаются в свободное время, но мистер Матекони придерживался более широких взглядов и относился к ученикам в какой-то степени по-отечески, несмотря на то что они, несомненно, могли раздражать. Хотя он не понимал как следует, что можно с этим поделать. Если он убедит молодого человека не прыгать, мма Потокване станет настаивать, чтобы прыгнул он сам. Если она это сделает, то мма Рамотсве с ней рассорится, и ситуация сильно осложнится. Скажем, больше не будет ни фруктового пирога, ни поездок, чтобы повидать сирот, даже если ему будет поручено что-то сделать для приюта.

Ремонт занял меньше времени, чем предполагал мистер Матекони, и задолго до утреннего перерыва он уже протирал рулевое колесо и сиденье водителя, чтобы подготовить автомобиль к моменту, когда его заберет владелец. Он всегда тщательно следил за тем, чтобы машины возвращались клиентам чистыми, и пытался втолковать это ученикам, но безуспешно.

– Что вы почувствуете, если ваша машина вернется к вам, захватанная грязными пальцами? – спрашивал он их. – Неужели вам это понравится?

– Я просто не замечу этого, – признался один из молодых людей. – Меня не волнуют следы пальцев. Мне важно одно: чтобы автомобиль ездил быстро.

Мистер Матекони не поверил своим ушам:

– Ты хочешь сказать, что единственное достоинство машины – это скорость? Ты действительно так думаешь?

Ученик, прежде чем ответить, озадаченно посмотрел на него:

– Конечно. Если машина едет быстро, это хорошая машина. У нее мощный двигатель. Все это понимают, босс.

Мистер Матекони безнадежно покачал головой. Сколько раз он говорил им об инженерном искусстве и о достоинствах надежной коробки передач? Сколько раз ему приходилось подробно объяснять этим молодым людям преимущества экономного двигателя, особенно хорошего дизельного двигателя, который будет работать годами, почти не доставляя хлопот? Машины с дизельным мотором обычно не очень быстрые, но не в этом дело, в любом случае, это хорошие машины. Уроки, по всей видимости, пропали даром. Он вздохнул.