Мария Жукова-Гладкова - Ненависть начинается с любви

«Ползи вперед», – приказал голос.

Я так и сделала. Я знала только, что нужно ползти к выходу из салона этого злосчастного самолетика.

Внезапно послышался жуткий треск, я врезалась головой в чей-то ботинок или ботинок врезался мне в лоб, на мгновение я потеряла сознание. Очнулась в кромешной тьме, потом увидела яркую вспышку. Прозвучал взрыв. Огонь на какую-то секунду осветил погруженный в темноту салон – и дверцу. Она оказалась у меня строго над головой. Если бы я не встала…

«Щеколда. Дверь на себя», – скомандовал голос.

Болело все тело. Наверное, я провела без сознания не одно мгновение. Или все-таки одно? Похоже, я сильно ударилась правым боком, да и рука ныла, а ногу я вообще не чувствовала… Но я же врач! Я должна помочь людям, которые летели вместе со мной!

«Быстрее!» – скомандовал голос.

Я подняла голову вверх. Но увидеть уже ничего не могла – салон снова погрузился в темноту. А в районе кабины пилотов уже трещал огонь.

Я подняла руку вверх – не дотянуться. Тогда я подпрыгнула – боль отозвалась в ноге, в боку… Я подпрыгнула еще раз – отодвинула щеколду и дернула за ручку. Мне повезло, что в «Ан‑2» дверь открывается на себя. Как хорошо, что это не «Боинг»! Там бы точно ничего просто так не открылось. И падал бы «Боинг» совсем с другой высоты… При падении «Боинга» шансов у пассажиров нет.

«Подтягивайся и прыгай!» – скомандовала мама. Или не мама? Теперь мне почему-то казалось, что это не ее голос.

– Но… – попыталась вслух возразить я, и в это мгновение увидела, что огонь плеснул в салон из кабины. Остальные пассажиры лежали в нелепых позах. Я поняла, что все они мертвы – и как врач, и… просто поняла. Я знала это.

Я подтянулась, хотя не подтягивалась ни разу в жизни, даже на уроках физкультуры в школе, вылезла из салона, каким-то образом ухватилась за качающуюся рядом ветку с еще неопавшей до конца листвой, ветка прогнулась под моим весом, послышался треск, я вместе с веткой рухнула вниз и опять на какое-то время лишилась сознания.

«Вставай!» – разбудил меня голос.

Я с трудом поднялась на колени. Теперь казалось, что болит каждая клеточка тела. С лица на мох и опавшие листья капала кровь. Как же я с такой физиономией на работу выйду?

«Беги! Быстро!»

Я не могла не только бежать, а даже идти, могла только передвигаться на четвереньках, даже, скорее, на двух руках и одном колене, подтягивая вторую ногу. С правой ногой что-то серьезное. Неужели перелом? Или сильное растяжение, которое я усугубила падением? Но я в глубине души каким-то шестым чувством знала, что должна как можно быстрее отползти, отбежать от злосчастного самолета.

Я рванула от него на четвереньках. Встать просто не могла. Боль пронизывала все тело, глаза перестали видеть. Я несколько раз врезалась лбом в стволы деревьев – и видела искры перед глазами. Вот что значит выражение «искры посыпались из глаз». Это бывает на самом деле. Но они меня не остановили. Я спешила.

Успела. За спиной прогрохотал взрыв. Мне на спину упал какой-то горячий обломок, который я быстро сбросила с себя. Я была одета в кожаную куртку, так что мне им даже не обожгло кожу, хотя волосы опалило. Придется обрезать. Хотя какие волосы?! О чем я думаю?

Но думать я быстро прекратила, потеряв сознание. На этот раз надолго.

Лодку строили на немецкой верфи. Конечно, мало кто в присутствии Романа Борисовича Галтовского, миллиардера, олигарха, мецената и просто красивого мужчины, осмелился бы назвать эту четырехуровневую яхту лодкой. Хотя вообще-то это профессиональный жаргон. Но при виде этого судна обычному человеку на ум пришло бы слово «корабль» или «лайнер», и к нему бы еще можно было добавить определение «трансатлантический». Яхта предназначалась для путешествий по всем морям и океанам планеты Земля. Мало ли, куда занесет олигарха…

На самом нижнем уровне размещались машинное отделение, кухня и каюты экипажа. На следующем уровне – роскошные гостевые каюты, а также небольшой спортзал с тренажерами, спа-салон и бар. Уровнем выше – капитанский мостик, каюта капитана, обеденный зал (со специальным лифтом из кухни), кинозал, закрытый бассейн, самая шикарная и самая большая каюта хозяина. Наконец, на самом верху, была палуба для принятия солнечных ванн, еще один, на этот раз открытый бассейн, открытая площадка для развлечений и вертолетная площадка. Теннисный корт Роман Борисович делать не стал, хотя ему предлагали, и он лично знал одного олигарха, на яхте которого имелся теннисный корт. Но сам он в теннис никогда не играл, да и мода на этот вид спорта уже прошла. Горнолыжный склон на яхте сделать было невозможно, а если кому-то захочется потренироваться в отработке приемов какого-то вида борьбы – пожалуйте в спортзал. Но вообще-то теннисный корт у Галтовского имелся – на огромной территории рядом с любимым особняком. Зимой теннисный корт превращался в каток, и это не было ноу-хау Романа Борисовича или даже кого-то из российских олигархов. Это придумали в Лос-Анджелесе, правда, в калифорнийском климате лед всегда был искусственным, а у Романа Борисовича зимой заливали настоящий каток! Но в Лос-Анджелесе смена одного на другое происходит довольно быстро, у Галтовского же летом был исключительно корт, а зимой желающие могли только кататься на коньках, но не играть в теннис.

Роман Борисович решил назвать эту яхту «Ангелина». Он вообще называл все свои водные средства передвижения в честь женщин, которые на момент приобретения плавсредства Галтовским присутствовали в его жизни в качестве постоянной (на тот момент) спутницы.

На момент приобретения последней яхты присутствовала супермодель Ангелина – невероятно красивая мулатка отечественного происхождения, которую русская голубоглазая блондинка родила от иностранного чернокожего студента. Кожа у Ангелины была цвета кофе с молоком, причем молока было немало, волосы – черными, а глаза – мамиными, голубыми. Фигура и в особенности длина ног поражали воображение. Единственное, что подкачало, – это грудь, но Галтовский оплатил услуги самого лучшего пластического хирурга, и размер груди у Ангелины увеличился до третьего. Грудь смотрелась совершенно естественной, да и на ощупь была мягкой и податливой. Галтовский ведь беспокоился не только о внешнем эффекте, но и о собственном удовольствии.

Трудно сказать, от кого Ангелина унаследовала страстность, от мамы или от папы. Дело в том, что Галтовский еще до появления Ангелины на свет был знаком с ее мамой. Та оставила о себе неизгладимое впечатление, но потом их пути разошлись. Правильнее будет сказать: Галтовский, в ту пору совсем не миллиардер и даже не миллионер, возмутился тем, что мама Ангелины крутила любовь не только с ним одним. Этой женщины хватало на нескольких мужчин, причем одним из соперников оказался негр! Именно за негра мама Ангелины и вышла замуж. Возможно, другие руки и сердца не предложили. Или она хотела войти хоть в какую-нибудь родовитую семью, пусть и из знойной Африки. Мама Ангелины ко времени знакомства Галтовского с супермоделью давно развелась с ее отцом, отец вроде бы отбыл назад в знойную Африку или затерялся на просторах Европы. Дочь не представляла, где он находится и вообще жив ли, на родине отца она никогда не бывала и желания такого не испытывала. Дочь также не знала ни про какую родовитость. Возможно, чернокожий студент вешал лапшу на уши белокожей любовнице. С другой стороны, к нам приезжали учиться африканские дети совсем не из бедных семей, их родители точно не горбатились ни на каких плантациях, как утверждала советская пропаганда.