Андрей Анисимов - Проценты кровью

Чиновник отхлебнул из чашечки и, отломив половинку бисквита, приготовился уложить кусок в рот, но ему помешали. В кабинет ворвался зять Больникова, Кирилл. Галстук молодого человека съехал набок, волосы, всегда аккуратно зачесанные назад, торчали дыбом, а глаза выражали крайнюю обиду и недоумение.

– Что случилось, Кирилл? Почему ты в таком виде, малыш? Клавонька здорова?! – забеспокоился тесть. Разумеется, первой при виде взлохмаченного зятя пришла мысль о дочери.

– При чем тут Клава? – закричал молодой человек. – Мне сегодня расплачиваться за товар, а банк отказал в кредите!

– Как – отказал? – не поверил Анатолий Афанасьевич. – Я лично договорился с Анчиком.

– Ты, папаня, может, и договорился, но денег мне сегодня не дали. А если я не расплачусь за товар, моей фирме крышка, – пожаловался Кирилл, чуть не плача.

– Ты ничего не путаешь, малыш? К директору заходил? – спросил Больников, поднимая телефонную трубку.

– Заходил. Он мне и сказал, что не даст, – сообщил зять.

– Почему не даст, тоже сказал? – Больников хотел набрать номер, но воздержался.

– Сказал, что вы арестовали его друга и даже не сообщили об этом, – ответил Кирилл.

– Какого друга? Я не в курсе никаких арестов деловых ребят в нашем городе, – Больников вспомнил вчерашнюю встречу в бизнес-клубе с уголовным авторитетом Храпом. Если бы в городе что-либо подобное приключилось, Храп обязательно бы рассказал. Да и начальник управления не имел привычки втихаря подобные аресты производить.

– Чеченца Руслана Ходжаева взяли, – пояснил Кирилл. – Руслан – друг Анчика, и банкир очень зол.

– Сиди, малыш, и жди, – приказал Больников зятю и, вызвав по селектору машину, вышел из кабинета. Проходя мимо секретарши, он бросил:

– Сегодня прием отменяется. Я в Управление внутренних дел по срочному вопросу.

Стараясь не смотреть в лица пожилых людей, томящихся в очереди, Больников поспешно миновал приемную. Особенно зажался чиновник при виде общественника-интеллигента Старозубцева. Тот восседал первым и грозно поблескивал своим пенсне. Заместитель мэра юркнул в лифт и через минуту сидел рядом с водителем в своей персональной «Волге». Здание Управления внутренних дел находилось через три дома от мэрии. Но Больников предполагал после разговора с Всеволодом Никаноровичем отправиться прямо в банк, и без машины это могло занять достаточно времени.

Семякина в управлении не оказалось. По словам его заместителя Васильчикова, полковник ушел к Сметанину в налоговую инспекцию. Инспекция располагалась в доме областного правительства, в том же здании, где кабинет заместителя мэра. Больникову пришлось вернуться назад. Сметанин и Семякин беседовали в буфете. Разговор шел о новом «тульском» ружье. Сметанин намеревался приобрести винчестер, последнюю разработку завода, и советовался на эту тему с Семякиным. Полковник считался в городе непревзойденным знатоком охотничьего оружия. Больников не без интереса подключился к разговору. Сошлись заядлые охотники, и тема оказалась захватывающей для всех. За увлекательной беседой Анатолий Афанасьевич чуть не забыл главного вопроса, по которому искал Всеволода Никаноровича.

– Скажи, на каком основании вы арестовали бизнесмена Ходжаева? – наконец вспомнил Больников.

– Какого Ходжаева? Чеченца? – удивился полковник.

– Да, Руслана Ходжаева, – подтвердил заместитель мэра.

– Ничего не знаю об этом, – растерялся Семякин. Он подумал, что его подчиненные совсем распустились и берут известных людей, даже не согласовав вопрос с ним. Все трое зашли в кабинет Сметанина, и полковник связался по телефону со звоим заместителем Васильчиковым.

– У тебя неверная информация, – сказал Семякин Больникову, положив трубку и обтерев лоб платком: – Ходжаева никто не арестовывал. Ордера на его арест никто не подписывал. Это утка.

Распрощавшись с руководителями карательных ведомств, Больников вернулся к себе. Кирилл, как зверь в клетке, расхаживал по кабинету из угла в угол. Увидев тестя, молодой человек бросился ему навстречу:

– Ну, папаня, как?

Больников молча уселся за свой стол и набрал номер банка.

– Анчик, здравствуй, дорогой. Там у тебя какое-то недоразумение с кредитом для фирмы «Запад». Разберись пожалуйста. Да, насчет твоего друга Ходжаева. Он на свободе. Я только что говорил с начальником управления. Руслана никто не арестовывал, и как я понял, таких намерений у наших милиционеров нет. – Больников положил трубку, на минуту задумался и, заметив вопрошающий взгляд зятя, сказал Кириллу: – Езжай, малыш, в банк. С кредитом все в порядке.

Оставшись в одиночестве, заместитель мэра допил остывший кофе, быстро заглотил отломанный бисквит и вызвал секретаршу.

– Кто-нибудь на прием остался?

– Иван Андреевич Старозубцев, – развела руками Рая, демонстрируя свое бессилие помочь чиновному родственнику.

– Вот настырный старикашка, – безнадежно вздохнул заместитель городского головы. – Черт с ними, зови. – И, усевшись за свой письменный стол, скривился, как от съеденного лимона.

До таблички с указателем поворота на деревню «Кресты» Ерожин с Таней домчались за тридцать пять минут. Петра Григорьевича известие о том, что отыскалась няня Кадкова и его сводная сестра Вера, заинтересовало. За домом Веры в Санкт-Петербурге с его подачи Бобров установил наблюдение. Подполковник подозревал, что Эдик имеет место, где его примут и дадут время отсидеться. Теперь это место обретало реальные адреса. Свернув с бетонки, Ерожин притормозил. Ухабы и лужи, сквозь которые тянулись разбитые колеи проселка, водительского энтузиазма не вызывали. Низкая посадка шведской машины вовсе не предполагала кросса по пересеченной местности.

– Что будем делать? – спросил Ерожин у Тани, с завистью отследив, как медленно и торжественно сзади по асфальту прокатили джип «Чероки» и «Лендровер». – Вот бы сейчас сменить наш «Сааб» на эти внедорожники…

Вопрос девушке подполковник задал для порядка. Он понимал, что младший лейтенант вряд ли поможет советом. Решать предстояло ему.

– Не знаю, – честно отозвалась Назарова. Их встреча после возвращения Петра из Москвы проистекала вовсе не так, как мечталось девушке. Ерожин внимательно выслушал ее доклад, похвалил за работу, но ни словом, ни жестом не выра-зил никаких чувств, помимо профессионального удовлетворения. Таня сдерживалась, как могла, чтобы не броситься москвичу на шею.

– Ладно, рискнем, – наконец решился Ерожин и, включив вторую передачу, повел иномарку по российскому бездорожью. «Сааб» буксовал, выбрасывая из-под колес потоки жидкой грязи, дрожал своим дорогим корпусом, но пер. Километр они проползли, хотя после каждой лужи Петр Григорьевич мысленно благодарил Бога, пока они передвигались по полю. Дальше проселок сворачивал в лесок. Перед поворотом Ерожин остановил машину.