Михаил Калинин - Выбор сделан (сборник)

Несмотря на приближающуюся зиму, гроб утопал в живых цветах, не говоря уже о венках. Костик даже был приятно удивлен, увидев сколько людей пришло на похороны. Правда, как саму процедуру похорон, так и последовавшие за этим поминки, Костик помнил весьма смутно, пропуская рюмку за рюмкой…

В итоге, Костик очнулся в среду в крайне плохом расположении духа с сильной головной болью, и вся тяжесть трагедии снова навалилась на него. Но приехавший к нему Левин смог вернуть Костика в относительно нормальное состояние. Прежде всего он не дал Костику похмелиться, а предложил взамен пару таблеток от головной боли и чашку крепкого чая.

Конечно, я не намного старше тебя, – говорил Левин, – но на собственном опыте знаю, как легко уйти в запой, а вот вернуться намного труднее. Скажи, ты поможешь покойной Ольге, если будешь продолжать пить?

– Нет…

– Кто теперь за тебя будет заботиться о твоей семье и растить твоих детей, доводя их до ума?

– Никто…

– Тогда почему ты пьешь и ничего не делаешь?

– А что мне делать?

– Прежде всего позвонить в бар и приступить к работе, вернувшись к обычному образу жизни. Должен сказать, что тебе повезло с женой: она не ругает тебя, а жалеет… Кроме этого, у тебя есть еще неотложные дела.

– Какие? – ничего не понимая, спросил Костик.

– Скажи честно, ты очень веришь, что милиции, хотя бы не в ближайшие дни, а вообще, удастся найти убийцу?

– Не очень…

– Правильно начал мыслить, – кивнул Левин, – из этого следует, что ты должен сам что-то делать. Ты должен попытаться найти убийцу своей второй мамы.

– Но как? – спросил Костик, прикуривая сигарету.

– Слушай, Костик, попытайся мне объяснить, кто из нас есть кто, – с усмешкой проговорил Левин, – я не знаю до конца твоей родословной, но должен заметить, что ты первый, кто ухитрился заставить меня работать на себя. Это же надо, черт знает что, перехитрить самого еврея.

– Левушка, ты самый лучший… – улыбнулся Костик.

– Не надо много слов. Лучше меньше, но деньгами, – усмехнулся Левин, – пока скажу тебе, что успел сделать сам. Во время поминок я поговорил от твоего имени с заместителем Ольги Ивановны, который сейчас, пока временно, возглавит банк. Должен признать, что, несмотря на свою молодость, Григорий Зимин довольно умный и деловой мужчина. Он обещал мне составить список клиентов, с которыми у Ольги Ивановны были разногласия в той или иной степени.

Костик молча кивнул, а Лева продолжал:

– Вчера же мне удалось поговорить, опять-таки от твоего имени, с секретаршей Анной Чебановой. Я попросил ее собрать все слухи и сплетни о покойном шефе. Думаю, это может что-то дать. Позубоскалить даже о покойном шефе, не ожидая возможного возмездия, для некоторых может быть приятно…

– О мёртвых плохо не говорят… Это только так говорится. Сейчас как раз появится много слухов и разговоров, которые Ольга Ивановна уже не сможет не подтвердить, не опровергнуть, – он сделал паузу и продолжил, – заметь, что когда умирает кто-то из известных людей, скажем, актер или писатель, то мгновенно появляется слишком много их друзей и знакомых, о которых усопший ничего не слышал при жизни. Пойми, что так уж устроен этот лучший из миров, – со вздохом закончил он.

– Ты прав…

– Могу смело сказать, что почти всегда прав. Просто потому, что я живу не так долго, как медленно. При этом я вынужден всё замечать и запоминать. – Лева сделал паузу и резко сменил тему, – итак, Костик, сегодня тебе нужно встретиться с Анной Чебановой. Вечером ты снова должен быть за стойкой бара, но ни капли спиртного. Возможно, многие выразят тебе своё соболезнование, но ты слишком не распространяйся. Пойми, в сущности, твои переживания никому не нужны: люди пришли отдыхать.

В приемной директора Спецстройбанка Костик столкнулся с высоким худощавым шатеном в очках, на вид ему было около тридцати лет. Остановившись, мужчина окинул его внимательным взглядом и спросил:

– Это Вы, Константин?

– Да.

– Примите мои самые искренние соболезнования, – сказал он, протягивая узкую ладонь. – Для меня это тоже слишком тяжелая утрата. Я, Григорий Зимин, не только заместитель, но и ученик Ольги Ивановны. Сами понимаете, банк должен продолжать работать, – как бы извиняясь, закончил мужчина.

– Это так, – согласился Костик.

– Извините, но все свалилось на меня как снег на голову. Дайте мне немного времени разобраться. Думаю, в течение недели смогу определить все активы Ольги Ивановны, – говорил Зимин, поправив очки, – я обязательно сообщу Вам. Тогда уж сообщите, что лучше для вас – заморозить все средства до вступления в наследство или оставить их в обороте.

– Скорее всего, я доверюсь Вам.

– Благодарю, – кивнул Зимин, – я Вам еще нужен?

– Нет. Я хотел бы немного поговорить с Анной.

– Пожалуйста, пожалуйста… – как-то поспешно согласился Зимин и скрылся за дверью с табличкой «Директор».

Миниатюрную брюнетку, похожую на статуэтку, Анечку Чебанову, Костик приметил сразу, еще лет пять назад, когда та впервые появилась в приемной. Но тут же получил ушат холодной воды. Зная страсть непутевого сыночка к девочкам, Ольга строго предупредила, чтобы он не приближался к Анне ближе, чем на пушечный выстрел, сказав, что она дочь ее хороших знакомых.

Конечно, иногда бывая на работе у Ольги, Костик не упускал случая отпустить комплимент милой Аннушке, но дальше не шел, зная характер мамы и во избежание неприятностей.

– Григорий Петрович просто в шоке, – негромко сказала Анна, когда они остались вдвоем в приемной, едва кивнув в сторону двери с табличкой. – Это трагедия для всех. Но Зимин пытается выглядеть авторитетно, как ученик Ольги Ивановны.

– Я тоже в шоке, – кивнул Костик, – можешь представить моё состояние, когда я обнаружил Ольгу Ивановну на полу с разбитой головой.

– Да, – страшное зрелище… – согласилась Анна.

– Поверь, я не знаю с чего начать, но хотел бы узнать, кто и за что убил Ольгу Ивановну. Ты не могла бы рассказать, что здесь говорят об этом убийстве…

– Только не здесь, – прервала его Анна, заметив появившуюся в руке Костика пачку сигарет. – Это тебе не Ольга Ивановна. Новый шеф не курит сам и не позволяет другим. Лучше выйдем и поговорим.

Она нажала клавишу на аппарате и сказала:

– Григорий Петрович, можно я выйду минут на 10, чтобы поговорить с Константином Сергеевичем?

– Конечно, можно.

– Спасибо…

Анна провела Костика по коридору в тупик к двери с табличкой «Туалет». Перед дверью на подоконнике стояла банка из-под кофе с окурками, означающая, что здесь можно курить. Костик прикурил сигарету и спросил:

– Так что здесь говорят о загадочном убийстве Ольги Ивановны?