Джеймс Чейз - С/С том 7. Почему выбрали меня? Мэллори. Когда обрывается лента.

— Идем в дом. — Рита потянула его за рукав. — Я хочу еще выпить.

Он прошел за ней к входной двери и ждал, пока она откроет дверь.

— Ты здесь живешь одна? — спросил он, войдя в вестибюль.

— Да. Тебя это удивляет?

— Немного.

Она включила свет, и он зажмурил глаза.

— Я считаю, что квартира в большом доме была бы удобнее.

— Входи же! У меня есть что выпить.

Она провела его в небольшой, но уютный салон. «Здесь все обставлено для занятий любовью», — подумал он.

Половину комнаты занимала огромная тахта. Напротив двери стоял массивный сервант красного дерева, заставленный бутылками и стаканами. Около обогревателя, выполненного в виде очага, расположилось удобное кожаное кресло. Отличный китайский ковер покрывал пол, две люстры мягким светом освещали комнату.

— Потрясающе! — Корридон швырнул шляпу на тахту.

— Да, — согласилась она, — здесь неплохо.

Он бросил на нее быстрый взгляд, удивленный той горечью, которая послышалась в ее голосе. Стоя возле серванта, она смотрела на тахту, лицо ее было жестким.

— Итак, чего выпьем? — спросила она, оторвавшись от невеселых мыслей. — Не воображай, что остальные комнаты в доме меблированы так же, как эта. Нет, салон — исключение.

— Я выпью скотч… А что особенного в этой комнате?

— Садись! — Она налила большой стакан виски, открыла холодильник, вмонтированный в сервант, и достала лед. Затем многообещающе улыбнулась.

— Пойду переоденусь, а ты пока выпей.

«Сколько раз я слышал подобные слова, — подумал Корридон. — Сколько раз так называемые порядочные женщины произносили эту фразу в подобной обстановке». Он смотрел ей вслед и знал, что через несколько минут она возвратится и потребует его ласк. Эта мысль была ему неприятна, и он, нахмурившись, принялся расхаживать взад и вперед по комнате. Слышно было, как этажом выше ходила Рита. Корридон попытался найти что-либо интересное, но в комнате не было ни шкафов, ни ящиков, где могли бы обнаружиться какие-либо вещи, связанные с Мэллори. Он подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату, и приоткрыл ее. Никакой мебели, толстый слой пыли на полу. Она сказала правду — только салон был обставлен, и он подумал, сколько же еще таких пустых комнат в доме…

Корридон сидел в кресле, когда вернулась Рита. Она вошла в пеньюаре из плотного ярко-красного шелка и остановилась в дверях, чтобы дать ему возможность полюбоваться собой. Она была похожа на куклу: такое же красивое, но невыразительное лицо, такие же большие голубые глаза.

— Очаровательно! — восхищенно произнес он.

Она подошла и улеглась на тахте в эффектной позе.

Корридон встал.

— Теперь мой черед приготовить выпивку.

Она повернулась к нему, чтобы он мог по достоинству оценить ее прелести, пеньюар распахнулся, обнажив красивые длинные ноги.

— Подумать только, что мы знакомы с тобой всего несколько часов! — воскликнула она. Он согласно кивнул головой, протягивая стакан.

— Скажи, — спросил он, — какая нужда заставляет тебя работать в той лавке с этими старыми грымзами?

— Ха, жить-то надо!

— Небось, хорошо платят? — Он жестом указал на обстановку.

— Где там! Но не думай об этом. Во-первых, я люблю чувствовать себя свободной. Ведь никогда не знаешь, что случится с тобой завтра, не правда ли? — она протянула к нему руку. — Подойди, сядь поближе!

Он подумал, что и так потерял достаточно времени. Пора выяснить, что она знает о Мэллори.

— Закуришь? — он протянул ей портсигар.

Она механически взяла сигарету, но видно было, она удивлена и обманута в своих ожиданиях. Он достал спичку и чиркнул ею по ногтю большого пальца. Способ этот был знаком Рите: она вздрогнула и быстро взглянула на Корридона.

— Хитро придумано, да? — сказал он, в то время как она прикуривала. — Во Франции, где я был во время войны, один парень имел обыкновение зажигать таким манером спички. Мне тоже захотелось научиться…

— Да? — она откинулась на подушки, стараясь казаться равнодушной. — Как фокусник, правда?

— Вот именно, — он посмотрел на дымящийся кончик сигареты. — Странно, такая ничтожная деталь может вызвать столько воспоминаний! Тот парень был лет-таком. Он бежал из плена, и мы случайно встретились…

— Не люблю про войну… — Рита кокетливо шлепнула его по руке. — Лучше поговорим о тебе.

— Однажды он меня здорово выручил, — словно не слыша, продолжал Корридон. — Я потом поинтересовался, какова его дальнейшая судьба. Его ранило в горло, и он не мог нормально говорить, только шептал… Отличный был парень. Хотелось бы встретиться с ним.

Она закрыла глаза. Даже под косметикой была видна ее бледность. Корридону показалось, что она делает огромные усилия, чтобы не выдать себя.

— Да… еще вспомнилось… Интересное совпадение, — неумолимо продолжал он. — Как-то он рассказывал, что влюблен в девушку в Англии, и обставил ей квартиру, где они встречались. И даже рассказал о серванте, очень похожем на этот. — Корридон выждал некоторое время. — А тебе, случайно, не знаком этот парень? Его звали Брайан Мэллори.

Какая-то машина подъехала к дому и остановилась. Мужской голос весело проговорил:

— Спасибо, старина. Знаете дорогу обратно? Все время прямо, потом второй поворот направо. Вокзал у подножия холма.

— Не кричи так громко, дорогой, — послышался недовольный женский голос. — Ты разбудишь всю улицу. Берти отлично знает дорогу. Правда, Берти?

— Не беспокойся обо мне! До скорой встречи, будьте паиньками!

— Мы провели замечательный вечер! Теперь вы приходите к нам. Надеюсь, что это будет скоро!

Стукнула дверца.

— Салют, старина!

— Спокойной ночи, Берти, — прозвучал женский голос.

— До свидания, Дорис. Не забывайте советов маменьки.

Мотор взревел, и машина отъехала.

Рита первая нарушила молчание.

— Значит, ты член этой банды?

Она выпрямилась, ее пальцы впились в руку Корридона.

— Я должна была догадаться… Боже, какая я идиотка!

Она встала с тахты. Корридон остался сидеть.

— Никогда мне не будет покоя! — Глаза ее потемнели от гнева, смешанного со страхом. — Я не хочу, чтобы меня изводили этой историей!

— Ты погрязла в ней по уши, — спокойно ответил Корридон. — Гарриса убили.

Она поднесла руки ко рту и принялась кусать пальцы, вскрикивая:

— Я ничего не знаю! Я ничего не хочу знать! Мэллори для меня ничего не значит!

— Это было бы слишком просто! — Он схватил ее за руку, она начала вырываться. — Гарриса убили.

Она продолжала вырываться. Светлые волосы растрепались и закрыли лицо. Убедившись, что ей не освободиться, она расплакалась.

— Оставь меня! Я не понимаю, о чем ты говоришь, — стонала она. — Его не убивали, он сам себя убил. Так писали газеты. Я тут ни при чем. Ничего о нем не знаю!