Джеймс Чейз - Том 2. Вопрос времени. Как крошится печенье. Кейд

— В задницу ее задницу. Кто эта девушка с ним?

— Ах! — Оросео покачал головой. — Если бы мне каждый раз, когда я отвечаю на этот вопрос, платили по десять долларов, я давно бы уже катался на «мерседесе». Каждый день, каждый час, с тех пор как она здесь объявилась, меня спрашивают, кто она такая.

— Это не ответ.

— Ее зовут Хуана Рока.

— Это я и сам уже узнал. Кто она?

— Я знаю, что она такое, — снова покачал головой Оросео. — В настоящее время она любовница сеньора Барреды. В этом нет никаких сомнений. А вот на вопрос, кто она, ответить уже труднее. Я наводил справки. Перед тем, как повстречать сеньора Барреду, она была танцовщицей в клубе «Сан Диего» в Мехико-Сити. Известно, что она была дружна со многими торреро. Или, точнее будет сказать, что многие торреро были дружны с нею. — Он сморщил нос и улыбнулся Кейду. — Тут есть тонкая разница. Это может означать, что работники плаща и шпаги, хотя и были весьма дружны с ней, но не заходили в своих намерениях слишком далеко. Надо ли мне говорить, какого рода намерения возникают в душах бойцов бычачьего фронта, когда они видят женщину, столь прекрасную, как Хуана Рока?

— Нет.

— И думаю, мне нет необходимости гадать о намерениях блестящего, талантливого фоторепортера, который проявляет такую очевидную заинтересованность в ней?

Кейд допил кофе.

— Давай повторим. Мексиканский кофе действительно превосходен.

— Да? Ты так думаешь? — просиял Оросео. Он щелкнул пальцами в сторону официанта. Пока им несли новые чашки с кофе, оба молчали.

Потом Кейд спросил:

— А что сеньор Барреда здесь делает? Мне кажется, что быть судовладельцем — дело довольно хлопотное, чтобы так вот прохлаждаться в Акапулько.

— Что ж, это верно, — задумчиво протянул Оросео. — Но не следует делать скоропалительных выводов. На самом деле он здесь не прохлаждается, а восстанавливает здоровье после сердечного приступа. Доктора посоветовали солнечный Акапулько. И вот он здесь. С кораблями неплохо справляются его сыновья.

— Сердечный приступ?

— И очень сильный. Были моменты, когда положение становилось очень серьезным.

Кейд обдумал услышанное. Оросео предупредил его очередной вопрос:

— Тебя поражает, что старик с больным сердцем живет в «Хилтоне» с такой прекрасной, полной жизни женщиной, как Хуана Рока. Над этим ты задумался?

— Да, была такая мыслишка, — признался Кейд, улыбаясь Оросео.

— Все очень просто и не лишено некоторого героизма. Дома сеньор Барреда столкнулся бы с трудностями. В Акапулько же никому нет дела до твоих любовных приключений. А такая женщина, как Хуана, может вдохновить… Так?

— Полагаю, что да.

Внезапно Кейд ощутил опустошенность. Он чувствовал, что просто не имеет морального права отбивать женщину у человека, рискующего ради нее жизнью, даже если сама женщина позаботилась поменять комнату. Он почувствовал уважение к этому пожилому джентльмену. Было бы слишком дурным вкусом испортить такой опасный медовый месяц.

Он пожал плечами.

— Ладно, Господь с ними, с сеньором Барреда и с его любовницей. Идем. Как насчет того, чтобы прокатиться в горы?

Оросео попросил счет.

— Не получится. Мне нужно вернуться в контору, — он поставил на принесенном счете размашистую подпись. — Могу я дать тебе один совет? Обычно я никому не даю советов, но ты мне нравишься. А совет мой таков: в Мексике много женщин, есть выбор, если нужно с приятностью провести время. Но, выбирая, будь осторожен. В Мехико-Сити поговаривают, что Хуана — женщина роковая. Это наша современная Кармен. Из-за нее уже погибли два торреро. Невозможно успешно вести бой с быком, когда голова твоя забита мыслями о женщине. Лучше обратить внимание на кого-нибудь другого. И с этим предложением я прощаюсь с тобой. Будь осторожен. Не завтра и не послезавтра, а сегодня, сейчас. Если будешь благоразумен, избежишь многих неприятностей. Помни, что женская красота часто бывает лишь привлекательной наживкой, под которой таится крепкий и острый крючок. — Он пожал Кейду руку. — Я восхищаюсь твоими работами. Надеюсь, скоро увидимся.

Кейд смотрел, как он быстро идет к своей машине. Теперь он думал, что не задержится в Акапулько. Но совет пропустил мимо ушей.

Когда Оросео отъехал, Кейд вышел из ресторана. У джипа он помешкал, гладя на необычайно яркие голубые звезды, усыпавшие черный бархат неба. Воздух был горяч и неподвижен. Слышался шум накатывающихся на берег волн. Вдали можно было увидеть гору. Огни придали ей абрис гигантской игуаны. По склонам горы пролегала автотрасса, и автомобильные фары были похожи на светлячков, вспыхивающих и снова исчезающих, когда автомобиль скрывался за стеной деревьев.

На обратном пути он думал о Барреде. Кейд решил позвонить Сэму Уонду и узнать, что тот хотел ему предложить. Тогда можно было покинуть Акапулько хоть завтра. Занятый новой работой, он и думать забудет о Хуане. Будет совершенно не по-джентльменски, говорил он себе, испортить Барреде такой месяц. Барреда не стал бы рисковать жизнью, если бы не был влюблен по уши.

В отеле Кейд сразу же прошел в свой номер и заказал разговор с Нью-Йорком. В ожидании звонка он опустился на кровать, закурил сигарету и стал любоваться лунной дорожкой на море.

Уонд позвонил минут через двадцать.

— А мне сказали, что ты на неделю слинял! — взревел он голосом, который специально выработал — с целью доказать окружающим, что все еще жив.

— Слушай, у меня барабанная перепонка лопнет. Я передумал. Что там у тебя, Сэм?

— Передумал? — Уонд слегка понизил голос. — А в чем дело? Что, она тебе не дала?

— Кончай дурака валять. Разговор денег стоит. Так что там у тебя?

— Бой быков, — ответил Уонд. — В следующем месяце выходит новое издание. «Посмотрите сами» называется. Высокоморальное, просветительское и поучительное. Но «бабок» у издателей до чертовой бабушки. Они полагают, что смогут прекратить бои быков, если настроят соответственно общественное мнение, а для этого им нужны именно твои снимки. Все очень просто, усекаешь? А предлагают они три тысячи. И двадцать пять процентов, если снимки будут печататься за пределами Штатов. А они, конечно же, будут там печататься. Сам понимаешь, чего издатели хотят: растерзанные лошади, агонизирующий бык, трусливый тореадор и туристы-садисты. Не мне тебя учить. В это воскресенье состоятся крупные бои. Я уже поговорил с Крилом. Он говорит, что быки на этот раз будут хороши. Выступает Диас — он сейчас популярен. Большой герой, большие деньги, все такое. Берешься?

«Сегодня пятница, — думал Кейд, — что ж, годится. Все устраивается наилучшим образом».

— Хорошо, Сэм, я берусь. Пусть Крил займется билетами. Второй ряд снизу. И пусть закупит места по обе стороны около меня. Мне нужно будет жизненное пространство.