Алла Полянская - Встреча от лукавого

– Это понятно. И что ты сделала?

– Я решила, что будет ужасно смешно, если в итоге они ничего от моей смерти не выгадают. Они же из-за жилья все это… ну, бабушка мне семь лет назад квартиру оставила в наследство. А потом я замуж вышла. Вот они и решили, что квартира им нужна, а я – нет.

– И что же ты все-таки сделала?

– Я завещание написала в пользу своего брата. – Я засмеялась. – Ой, как жаль, что я их лиц не увижу! Они потратятся на ваши услуги, потом на мои похороны, а в итоге Петьке все достанется и его дочке Тоньке. Это племяшка моя, такая забавная девочка! Ну, вот.

– Креативно. – Убийца фыркнул. – Все, приехали, вылезай.

Это конец пути. Ну, что же, значит, вот так. Не то чтобы я этому рада, но это всяко лучше, чем кончать с собой самостоятельно. А ведь после того, что произошло на работе, другого выхода у меня нет.

– Знаете, я вас очень прошу – с лицом поаккуратнее. Брат на похороны приедет, племянница… я хочу прилично выглядеть. Ну, если можно.

– Хватит пороть чушь. – Убийца вынимает меня из салона и куда-то несет. – Идиотская ситуация. Откуда ты взялась на мою голову, дура такая.

Он протащил меня через калитку и посадил на крыльцо какого-то дома. Все правильно: убивать лучше там, где никто не увидит.

– Если вы будете топить меня в ванне, имейте в виду: в легких окажется хлорированная вода, и полиция поймет, что меня утопили не в реке.

– Ты заткнешься сегодня или нет?!

– Да я-то что… просто может статься, вы этого не знаете, и будет неприятно. Моя свекровь бывает очень мерзкой – начнет вам звонить, деньги обратно требовать… Когда-то она пальто купила в магазине, дома оказалось, что оно ей мало, и она продавцам так мозг вынесла, что они были готовы ей бесплатно дать другое пальто, лишь бы она от них отстала.

– Поднимайся!

Он больно дергает меня за руку – мог бы и повежливее, я все-таки с ним была более чем любезна.

– Извините, но меня снова тошнит…

– Блюй на улице. – Он открывает дверь на веранду. – Еще воды? Умыться в бочке можешь.

Бочка стоит около дома, и вода в ней, конечно, дождевая. Вот если дождевую воду найдут у меня в легких, то-то эксперты удивятся!

– Иди сюда. Осторожно на ступеньках, не свались.

Я вхожу на веранду – там пахнет яблоками и еще чем-то, чем может пахнуть только в простом доме. Около двери стоит плетеное кресло, старый столик, немного колченогий, выкрашен в желтый цвет и покрыт пылью. Ящик с яблоками обнаружился в углу.

– Хочешь яблок? Бери, ешь.

Я очень хочу кисленькую зеленую симиренку и знаю, что эти яблоки особенно вкусны, когда большие. Выбрав огромное яблоко, я вгрызлась в него и блаженно замычала. Если в раю и впрямь была яблоня, то вот такая. На месте Евы я бы ни за что не удержалась, стащила бы яблоко и без всякого дополнительного наущения со стороны змея. В рай меня однозначно нельзя впускать, иначе хана всем яблоням, а это не дело – рай все-таки солидная организация, а не что попало.

У меня в голове прояснилось достаточно, чтобы понять, что убивать меня прямо сейчас никто не собирается. А если не сейчас, то когда? Все-таки мне хотелось определенности в этом вопросе, потому что выглядит все странно.

– Иди сюда, чего ты там мерзнешь.

– Я же тут яблоко ем…

– Возьми себе еще и иди сюда, дверь на веранду открыта, дом остывает.

Я заглянула в ящик и достала еще пару гладких зеленых яблок. Наверное, перед смертью все имеет особый вкус, потому что такой вкуснятины мне еще не приходилось есть.

Я помню, что история человечества как раз и началась со съеденного яблока.

Есть такая теория. Правда, я в нее не верю.

В доме пахнет печкой и чем-то еще, чем пахнет только в старых домах. Посреди гостиной стоит круглый столик под бархатной старой скатертью в жутких аляповатых розах, на стене висит бархатный же коврик, изображающий оленей, на полу – домотканые дорожки. Допотопный диван с круглыми валиками и спинкой в зеркалах и полочках, покрыт какой-то вышитой штукой, а на спинке прикреплена узкая вышитая салфетка-дорожка. В углу этажерка с какими-то книгами, между окон – телевизор, накрытый бархатной накидкой. Словно не городской дом, а деревенский.

– Ты готовить что-нибудь умеешь?

Он вышел из кухни с таким видом, будто ничего такого не случилось, мы просто старые приятели и решили тут с ним навеки поселиться, и я его собственность. Но, с другой стороны, он может быть просто голодным, а потому решил использовать меня по назначению – до того, как убьет. Это рационально. Я бы на его месте тоже, наверное, так сделала. Чего зря добру пропадать… если предположить, что я – добро. Ну, гипотетически.

– Конечно. Какие есть продукты и чего бы вам хотелось?

– Иди сюда.

В кухне все совсем не так, как в гостиной и на веранде. Она сияет современным ремонтом, и даже печь, которая топится дровами, вписывается в эту идиллию. А еще здесь стоят вполне современная электрическая плита и старинный дубовый буфет, полный таких же старинных тарелок, и есть набор отличных кастрюль, а в углу матово блестит дорогой холодильник.

– Вот, смотри.

В холодильнике я нашла овощи и кусок нежирного мяса.

– Говядина?

– Да, говядина. И вот еще… куриное филе.

– Мясорубка есть?

– Вот, электрическая.

– Отлично. Могу приготовить борщ, а на второе – жаркое или котлеты. Займет около часа. Если суп с фрикадельками – минут тридцать, только мясо порежьте и на мясорубке прокрутите.

– Давай суп, жрать хочу.

– Принимайтесь за фарш. – Я догрызла яблоко и поискала глазами мусорное ведро. – Ага, вот… Порежьте кусочками мясо, две луковицы – и в мясорубку. Но не все, примерно четверть говядины и половинку филе, этого достаточно для фрикаделек. Фарш – мужская работа.

Он кивнул и достал из холодильника мясо, а я занялась овощами. Суп с фрикадельками – это самая простая на свете еда. Варите овощи, и когда они почти готовы, бросаете в кипящий овощной бульон мясные шарики, сформованные из фарша, предварительно посоленного и сдобренного специями. Эти шарики варятся очень быстро, как всплыли – все, готовы, и тут важно не упустить момент, чтобы бросить заправку из сала и чеснока, превращенную в однородную массу, и кинзу. Их варить долго нельзя: бросили, досчитали до десяти и выключили. Хотя может быть любая другая зелень, на кинзе я не настаиваю. Овощи тоже могут быть любые, но главное – этот суп готовится быстро, едят его все без исключения, это мой фирменный суп, я сама его придумала.

– Вкусно.

– На здоровье.

Я хочу точно знать, что он собирается делать. Они ведь ждут результата – в смысле, муж и свекровь, я могу представить, как они сейчас нетерпеливо ожидают звонка, который возвестит им о моей кончине. Свекрови, должно быть, очень жаль денег, она их пересчитывает постоянно и думает о том, что не отдать их нельзя, а отдавать тоже ужасно. Супруг, скорее всего, дергается и хочет позвонить матери, но ему это категорически запрещено. Они уже прикидывают, как расположатся в моей квартире и что продадут из вещей, чтобы покрыть убытки от убийства и похорон. Ведь не похоронить меня они не могут – я официально все еще жена Виктора. Им очень хочется забить на похороны, но это невозможно, Виктор думает, что получит наследство, а о том, что мы были в шаге от развода, ни родне, ни соседям они, конечно же, не собираются говорить. Фу, до чего противно, просто слов нет. Но это могло бы сработать, шанс был.