Этьен Годар - Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней

— Нджала… Это Нджала… — ошеломлено выдохнули одновременно Мартен и Валера.

Во дворе замка послышалась взволнованная гортанная африканская речь. Это личный врач президента Нджала и его помощник подбежали к телу в сопровождении двух солдат. Но осматривать его не было необходимости, одного взгляда было, достаточно, чтобы удостовериться в смерти президента Малазийской республики.

Полковник Мартен тяжело сел в кресло и Валера заметил что его лицо посерело. Несколько минут в штабе царило какое-то странное оцепенение. Мартен опомнился первым и сказал, обращаясь к Валера:

— Эдуард, прикажите охране, чтобы все стояли на месте и ничего не предпринимали без приказа.

Валера, двигаясь как автомат, взял в руки рацию и над застывшими цепями автоматчиков, над пустынным парком, над безмятежной гладью парковых прудов, по огромной связи разнеся его голос:

— Всем оставаться на своих местах и ждать распоряжений. Всем оставаться на своих местах и ждать распоряжений.

Он передал рацию Рагуле и сказал:

— Повторяйте это каждую минуту, пока не будет другого приказа.

Валера посмотрел на полковника Мартена и тот безошибочно прочел немой вопрос в его глазах.

— Судьбу Бомона пусть решает министр. Я не буду этого делать…

Полковник Мартен сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду и снял трубку телефонного аппарата, напрямую соединенного с кабинетом министра.

— Господин министр, я должен вам сообщить, что президент Нджала мертв, — сказал он, услышав в аппарате голос министра.

— Нет, господин министр, — сдавленным голосом сказал Мартен, — президента Нджала убил не Бомон, а инспектор Фарж.

— Фарж? Инспектор Фарж? Вы что — шутите? — недоуменно спросил министр.

— Это не шутка, господин министр, фарж оказался жертвой махинации Бомона…

Министр молчал.

— Всем оставаться на своих местах и ждать распоряжений. — разносилось по громкой связи.

Министру вспомнились слова старого инструктора Пикара, сказанные им на том памятном ночном заседании в службе безопасности:

— Джосс Бомон один окружит вас всех. Окружит и сведет с ума!

— Старик был прав, — думал министр. — Он хорошо знает своего ученика. Все произошло именно так, как он сказал…

Жослен окинул взглядом пустой кабинет Нджала. На полу валялась недочитанная «Матен» со статьей о предварительных итогах визита президента Малазийской республики во Францию. Зиял пролом разбитого окна…

Бомоном вдруг овладело чувство пустоты, усталости и облегчения, словно он сбросил ношу, которую тащил на себе долгодолго. Он повернулся и вышел из апартаментов Нджала.

Ни в коридорах, ни на лестнице никого не было. Служба безопасности выполняла условия договоренности с уже покойным президентом. Бомон спустился на первый этаж и распахнул двери. Во дворе замка он увидел солдат, на крышах и башнях виднелись снайперы, но проход к балюстраде и дальше, к полю, где стоял вертолет, был открыт.

По громкой связи с интервалом в минуту повторялся приказ полковника Мартена:

— Всем оставаться на своих местах и ждать распоряжений.

Джосс прикинул расстояние до вертолета. Тот стоял на зеленой лужайке метрах в трехстах от него как огромная яркая птица с бело-красным оперением, готовая взмахнуть крыльями.

— Триста метров, пятьсот шагов, пять минут. За это время все будет решено. — подумал Бомон и пошел к балюстраде мимо цепей автоматчиков своей уверенной, неторопливой, легкой походкой.

— Господин министр, — прервал молчание полковник Мартен, — скажите мне, что я должен делать?

Министр не отвечал.

— Я жду ваших распоряжений, — повторил Мартен.

— А что сейчас происходит в Шато де Ферьер? Какая обстановка? Где находится Бомон? — спросил министр.

Мартен посмотрел в окно. Он увидел как Джосс прошел nepBjio линию оцепления и вышел на балюстраду.

— У замка стоит вертолет, готовый к взлету, — ответил полковник, — и Бомон сейчас идет прямо к нему.

— Делайте то, что считаете нужным, — уклончиво произнес министр.

Тем временем Джосс миновал вторую цепь автоматчиков и вышел на лужайку.

— Всем оставаться на своих местах и ожидать распоряжений, — вновь повторил Рагуле по громкой связи.

— Господин министр, — с упорством настаивал Мартен, — для дальнейших действий мне необходима ваша санкция. В конце концов, я нахожусь в вашем прямом подчинении. Итак, что я должен делать?

— Но ведь в. Шато де Ферьер находитесь вы, а не я, — говорил министр, — вы знаете оперативную обстановку. Вам, полковник, на месте виднее, какие могут быть варианты?

— Сейчас их только два, — ответил полковник Мартен, — или мы отдаем приказ убить Бомона, или — даем ему уйти.

— Они оба плохие, — сказал министр, — Неужели вы не можете задержать Бомона, не убивая его?

— Поздно, сейчас уже поздно, господин министр. Бомон миновал цепи охраны.

На замковом поле, метрах в восьмидесяти от вертолета, стояли Валера, Виктор, мадемуазель Дорис Фри-дериксен и чернокожий пилот.

— Джосс! — окликнул Бомона Валера, когда тот поравнялся с ними.

Бомон на минуту остановился около них.

— Ну, что ж, — сказал он, — Розен мертв, президент Нджала мертв. А что касается моей персоны, то там, — он показал рукой на окна штаба охраны, из которых торчали дула винтовок, — по-моему, идут бурные переговоры с Парижем…

— Хочешь, я отвезу тебя в Орли? — пристально глядя в глаза Жослену, спросила Дорис.

— Как-нибудь в другой раз, мадемуазель, — улыбнулся Джосс и на прощанье махнул рукой. — Еще увидимся..

Он повернулся и пошел к вертолету, до которого оставалось несколько десятков шагов.

Дорис сделала движение, будто собиралась идти за ним, но на ее плечо легла тяжелая рука лейтенанта Валера. Дорис обернулась и он молча покачал головой в ответ на ее умоляющий взгляд.

А голос Рагуле продолжал греметь над полем, замком, над окаменевшими цепями охраны:

— Всем оставаться на своих местах и ждать распоряжений.

Но добиться их от министра безопасности полковнику Мартену никак не удавалось. Он весь вспотел и уже почти кричал в телефонную трубку.

— Решайтесь, господин министр, решайтесь, речь идет уже о секундах…

— Видите ли, полковник, — колебался тот, — в этой проблеме есть два аспекта. Один аспект уголовный, а другой — политический. После тех разоблачений, которые Бомон сделал в прессе, его смерть может быть истолкована общественным мнением…

Но время, отведенное на сомнения, уже истекло.

— Так должен я его остановить, или нет? Да или нет, господин министр? Времени осталось только на одно cлово! — потеряв терпение, закричал полковник Мартен, — Бомон уже у вертолета!