Френсис Уилсон - Ночной мир

Джек передал ему рукоятку:

- Бери, дружище!

Когда Ба, без малейших колебаний, шагнул вперед, Глэкен заметил, что в комнату вновь проскользнула Сильвия, держа за руку безучастного ко всему Джеффи. Наверное, она прислушивалась к происходящему и услышала, как произнесли имя Ба. Она напряженно следила за тем, как Ба берет рукоятку у Джека и надевает на широкий конец клинка. И опять - ничего.

Глэкен стиснул зубы, чтобы скрыть досаду. Не Джек, не Ба - так кто же тогда?

Не проронив ни слова, Ба снял рукоятку и повернулся к Биллу.

- Я? - спросил Билл.

Ба протянул ему рукоятку.

- Но я не могу... то есть, я хотел сказать, я не...

- Но, возможно, это будете именно вы, - произнес Глэкен. - Как бы то ни было, вы были символом возмездия для Расалома со времени его последнего рождения - даже еще раньше. Остался ли кто-нибудь в живых - кроме меня, кого бы Расалом ненавидел сильнее? Кто-то из той эпохи, кто причинил бы Расалому больший вред? Нет. Только вы, Билл!

Да. Это Билл. Это должен быть Билл. Он подходил для этого - наделенный душой праведника и сердцем воина. Билл был первым, кто пролил кровь и кто выстоял перед смертью, страданиями, страхом - всем, что наслал на него Расалом, стараясь его сломить.

Они стояли лицом к лицу.

Правда, в этот момент Билл меньше всего походил на бесстрашного воителя.

- Ну да, - подхватил Джек, натянуто улыбаясь, - это вы, Билл. Как же я сразу не понял.

Кэрол выпустила руку Билла, которую крепко держала, отошла назад, зажала ладонями рот, не сводя глаз с рукоятки.

Медленно, нерешительно Билл подошел к Ба и дрожащими руками взял меч.

- Не может быть, чтобы это оказался я, - сказал он.

Ба отошел в сторону, пропуская его к клинку.

Двигаясь словно лунатик, Билл доковылял до клинка, приставил рукоятку отверстием к клинку, остановился и огляделся.

- Это не я, - повторил он. - Я знаю. - Но в его хриплом голосе не чувствовалось уверенности.

Билл не надел рукоятку на клинок, а просто выпустил ее из рук, и она упала вниз. И снова Глэкен отвел глаза. Но ничего не случилось. Билл отошел от инструмента. Его била дрожь.

- Я... я не знаю, плакать мне или смеяться.

- Но тогда кто же это? - спросила Кэрол высоким, готовым сорваться от гнева голосом. - Ведь кто-то же должен им оказаться! - Она повернулась к Глэкену: - И кто вам сказал, что это непременно должен быть мужчина?

Глэкену нечего было на это сказать, да Кэрол и не стала дожидаться ответа. Она шагнула вперед, подняла рукоятку и снова надела ее.

Ничего.

- Только не пытайтесь мне доказать, что все пережитое было впустую! воскликнула она. - Значит, это... - Она показала на Сильвию, которая наблюдала за ними из дальнего угла комнаты. - Сильвия! Сильвия, попробуй теперь ты. Прошу тебя.

Сильвия вытерла слезы:

- Я не могу...

- Просто подойди и сделай это.

Ведя за руку Джеффи, Сильвия, ни на кого не глядя, подошла к инструменту.

- Пустая трата времени, - проговорила она.

И ее слова подтвердились. Она выпустила руку Джеффи, подняла рукоятку, надела на клинок. Ничего!

Сколько в них пафоса.

Расалом наблюдал, как единомышленники Глэкена по очереди подходят к этому странному конгломерату, объединяющему в себе металлы и неосязаемое духовное начало, подходят, исполненные надежд и благородных порывов, и терпят один за другим неудачу. Он наслаждался нарастающей в комнате атмосферой отчаяния, которая все сгущалась и уже стала почти осязаемой. И еще страх. Он нарастал с каждой минутой.

Когда их маленький тотем распадется, они начнут бросаться друг на друга.

Какое блаженство!

Глэкен смотрел, как Сильвия снимает рукоятку с клинка и медленно поворачивается. Теперь она больше не избегала встречаться с кем-либо взглядом, и от ее взгляда бросало в дрожь.

- И что же? - В ее ломком голосе слышна была горечь. - Это все, чего мы добились? Алан расстался с жизнью, Джеффи снова погрузился в состояние аутизма, и все это ради чего? Впустую?

- Может быть, это Ник, - предположил Билл.

- Нет, - бросила Сильвия презрительно. - Это не Ник.

- Может быть, устройство неправильно собрано, - сказал Джек, - или, как предупреждал Глэкен, мы опоздали. Может быть, сигнал не может пройти.

- Да, верно, уже слишком поздно, - сказала она, продолжая медленно поворачиваться. - Слишком поздно для Алана и для Джеффи. - В конце концов она оказалась лицом к лицу с Глэкеном. И тут остановилась и свернула глазами. - Но для вас, Глэкен, еще не поздно.

- Боюсь, я не совсем понял вас.

- Нет, вы все поняли. - Она приподняла рукоятку меча повыше, напрягаясь от тяжести. - Ведь он ваш, правда?

- Его предшественник был моим до того, как его переплавили и...

- Он по-прежнему ваш, разве нет?

У Глэкена пересохло во рту.

Сильвия ступила на путь, который ей лучше бы обойти стороной.

- Он больше не принадлежит мне. Теперь его должен взять кто-то другой.

- Но он хочет, чтобы это были вы.

- Нет! - Что она такое говорит! - Я уже отслужил свой век - даже больше, чем век. Теперь кто-то другой...

- Но что, если никто, кроме Глэкена не сможет этого сделать?

- Это невозможно.

Она еще выше подняла рукоятку. Лицо ее исказила ярость.

- Попробуйте. Просто попробуйте это сделать. Посмотрим, что из этого получится. Тогда будем знать наверняка.

- Вы не поняли, - возразил Глэкен. Из пораженной артритом поясницы боль стала отдавать в левую ногу, и он опустился на придвинутый к стене стул с прямой спинкой. - Я уже послужил своему времени. Вы не можете требовать, чтобы я служил еще. Ни у кого нет такого права. Ни у кого!

Он видел, как Джек подошел к Сильвии.

- Успокойтесь, Сильвия. Взгляните на него. Из него песок сыпется. Даже если он согласится, у него не хватит сил бороться с происходящим. - Джек произнес это совсем тихо, но Глэкен расслышал.

Сильвия еще какой-то момент продолжала пристально смотреть на Глэкена, потом покачала головой.

- Возможно, но Глэкен не все нам сказал. Здесь дело в другом. - Она отдала рукоятку Джеку.

- Подумайте, в чем.

Она взяла Джеффи за руку и вышла из комнаты.

Джек опустил взгляд на отливающую золотом и серебром рукоятку, которую сжимал в руке, потом посмотрел на Билла.

- Остался только один человек, который еще не пробовал.

Когда они подвели Ника к клинку, положили его ладони на рукоятку и направили ее так, чтобы она наделась на конец клинка, Глэкен с напряжением поднялся на ноги и пошел по коридору в одну из дальних комнат. Ему нужно было остаться одному, освободиться от воцарившейся в комнате гнетущей атмосферы отчаяния.

Он заглянул в спальню Магды. Магда спала. Последние дни, кажется, она только этим и занималась. И, возможно, это было для нее сейчас наивысшим благом. Он сел у кровати, взял ее руку в свою.

Сильвия, да и все остальные не понимают его. Не представляют, как он устал за всю свою жизнь. Подготовить окончательную победу или хотя бы вступить в решительную борьбу с Расаломом было бы замечательно. После этого он с благодарностью принял бы смерть. Но этого не случилось. Ему суждено умереть во тьме, вместе со всеми.