Дарья Калинина - Месть капризного призрака

– Можете машиной воспользоваться, тогда крюк по шоссе дадите, километров десять. А можете напрямки через поля пойти. Тогда резвым ходом за полчаса управитесь.

Друзья решили пойти пешком. Несмотря на то что сегодня они уже изрядно находились, выгонять машину со двора, когда тут толклась еще уйма народу, им было как-то не с руки. Привлекать внимание к своей очередной вылазке не хотелось. Кто его знает, как еще дело обернется? Расспросы начнутся, потом выводы. А выводы, как они убедились, бывают далеко не всегда правильные.

Сегодня ребята и так с трудом отмазались от обвинения в убийстве Васьки. Вдруг с этим вожатым из лагеря тоже какая беда приключится? Чем меньше народу знает, куда они направляются, тем лучше. Лишняя осторожность в таком деле не помешает.

До лагеря они добрались даже меньше чем за полчаса. Постояли, осмотрелись, а потом пошли к воротам, которые никто не охранял и пройти через которые мог решительно каждый, чем юные отдыхающие охотно пользовались. Мимо друзей как раз в этот момент проскользнула стайка ребят, обсуждавших, какое мороженое лучше брать – пломбир или шоколадное эскимо.

Магазинчик, где продавались чипсы, сухарики и разного сорта сладости, в том числе и мороженое, находился всего в пяти минутах ходьбы от лагеря. И конечно, ребята не могли устоять перед таким искушением. Вот только что мешало дирекции лагеря установить точку по продаже всей этой любимой детьми всячины прямо на территории лагеря, избежав тем самым их самовольных отлучек?

Едва ступив на территорию «Морячка», друзья увидели мелькнувшие между елями чьи-то светлые развевающиеся на ветру волосы.

– Галина!

– И подружки ее тоже с ней!

Странные девушки, наполняя округу мелодичным звоном бубенцов, которыми в избытке были украшены их запястья и лодыжки, передвигались по лагерю.

– Вот повезло! Мы их теперь по звуку всегда найдем.

Сами друзья решили не суетиться и не мельтешить, они уселись под деревьями в укромном месте, где их не могли увидеть вожатые или работники администрации лагеря, и таким образом следили за перемещениями трех девушек. Те словно чувствовали, что за ними наблюдают, далеко не уходили, а крутились на небольшом пятачке между главным корпусом, столовой и медицинским пунктом.

Жилые корпуса находились чуть дальше, за спортивным полем, и туда Галина со своими подружками не совались. Сначала девушки заглянули в столовую, вышли оттуда с видом одновременно обескураженным и упрямым, потом пошли в медпункт, а уже оттуда двинулись в сторону главного административного корпуса.

– Чую, они его пока что не нашли, – заметил Вован, не спуская глаз с девушек.

– Но ищут активно.

– Пошли-ка за ними!

Если до сих пор Вован безмятежно наблюдал за передвижениями трех подруг, то теперь его словно бы что-то толкнуло, заставляя подняться с мягкой, прогретой солнцем земли и двинуться следом за девушками. Вместе с Вованом они очутились в приятной прохладе каменного здания, и тут же услышали призывный звон бубенчиков. Доносился он откуда-то сверху, так что приятелям пришлось подняться по широким ступеням лестницы.

Только после этого они услышали зычный мужской голос, разносящийся под сводами главного здания:

– Говорят вам, вы ошиблись. Я не знаю вашего Василия.

– Но вас видели с ним.

– Не понимаю, кто и когда?

– Вчера. В районе пяти часов вечера. Вы ведь были у Серых камней?

– Нет. Не был я там. В это время у моих ребят были спортивные занятия. Я был с ними. А теперь, извините, мне нужно бежать.

– И вы даже не хотите узнать, что случилось с Васей?

– А что с ним случилось?

– Его убили.

Мужской голос помедлил с ответом. Но потом быстро произнес:

– Мне очень жаль. Но повторяю, я не знаю никакого Василия. И мне безразлично, что и когда с ним могло произойти.

Следом за этими словами раздался топот ног по лестнице. Приятели заблаговременно успели отойти подальше, встали у стенгазеты и сделали вид, будто им крайне интересен отчет второго отряда о проведенной им игре под названием «Русь моя – страна моя».

Стоя вполоборота к газете, они смогли увидеть широкоплечего крепко сложенного молодого мужчину, который буквально пронесся мимо них. Несмотря на уверения, что судьба погибшего Василия ему безразлична, лицо этого типа говорило об обратном. Его буквально перекашивало от плохо сдерживаемых чувств. На ходу он вытаскивал из кармана телефон, и друзья, не выдержав, двинулись за ним. Очередная группка ребят, идущих им навстречу, громко поздоровалась:

– Здравствуйте, Юрий Олегович!

– Привет, ребята.

Но останавливаться или тем более пускаться в разговоры с ребятами этот Юрий Олегович не стал.

– А когда у нас будет баскетбол?

– Позже!

– Но мы уже все приготовили. Вас только ждем.

– Я сказал, позже!

И, прижимая трубку к уху, Юрий Олегович порысил дальше.

Кому звонил, друзья сказать не брались. Не сразу, но все же Юрию Олеговичу удалось дозвониться, потому что он воскликнул:

– Ну наконец-то! Чего трубку не берешь? Ты уже слышала, что случилось?

Дальше он не говорил, а только слушал, время от времени изрекая:

– Ага… Ага… Понял! Ну и дела! Да не реви ты! Чего ревешь-то? Ваську жалко? Чего это тебе его жалко? Ты мне говорила, что тебе все равно, что с ним будет. Врала, выходит?

Что ответила ему неизвестная собеседница, друзья сказать не брались. Но Юрий Олегович пришел от ее ответа в еще большее негодование:

– Все вы, женщины, лицемерки и предательницы! Да не реви ты, говорят тебе, не убивал я никого! Да что же вы все одно и то же заладили твердить?

И, видимо, смекнув, что разговор приобретает нежелательный для посторонних ушей оборот, Юрий Олегович остановился и произнес:

– Слушай, я сейчас не могу с тобой разговаривать. Люди кругом. Давай вечером встретимся и все с тобой обсудим. Лады?

Получив принципиальное согласие от своей собеседницы, он с заметным облегчением сказал:

– Да, все как обычно. Встретимся на нашем с тобой месте сразу после отбоя.

Это было последнее, что он сказал в трубку.

Сразу же после этого со стороны спортивного поля раздался женский голос, который обращался к нему:

– Юрий Олегович, где же вы?

– Я тут.

– Между прочим, дети только вас одного и ждут! Что вас так задержало?

– Дела, Римма Никифоровна. Важные дела.

– Да идите же скорей сюда!

Голос был властный, и принадлежал он даме лет сорока пяти, по виду начальнице лагеря. Ответить ей, как и ребятам, «Позже!» Юрий Олегович не смог. Он был вынужден забыть о личных делах и вернуться к своей работе.

Оставив резвящегося Юрия Олеговича с мячом на поле в окружении ребятишек, друзья вышли на тропинку. Тут они остановили пробегавшего мимо них мальчишку и спросили, указывая на спортивное поле: