Джеймс Чейз - Том 26.Это - серьезно. Сувенир из клуба мушкетеров. Вплоть до убийства президента.

— А теперь, мальчик, расскажи-ка мне о своих приключениях.

— Каких?

— Мне нужно знать, что было после того, как тебя увезли на машине.

— Ну да, так оно и было, — пробормотал Фрэнк, усаживаясь на полу и потирая челюсть. — Они схватили меня и запихнули в машину. А там набросили мешок и чем-то дали по голове. Мы ехали долго, может, полчаса, может, больше: я ведь был без сознания. А потом меня вытащили из машины и привели в какой-то подвал. Там был тип, про которого вы говорили: толстый и лысый. Они называли его «босс». Увидев меня, он страшно разорался и выскочил из подвала. Тогда эти парни стали меня расспрашивать, а потом завязали мне глаза, как следует отмолотили и выбросили на улицу. Потом мы снова куда-то ехали, а в конце пути мне опять дали по башке, и я очнулся на какой-то грязной обочине. Вот и все.

Я прислонился к стене, закурил и предложил сигарету Фрэнку. Минуты три мы молча курили, а потом Фрэнк спросил:

— Вы первый раз в Париже?

— А в чем дело? — я сплюнул на пол.

— Два года назад мне пришлось сидеть в гестапо. Со мной в камере были американец и два француза. Американец называл себя Кожаной Смертью. Он хлопнул тогда двух немецких офицеров и попался. А я сидел за то, что избил полицейского. Американца все время таскали на допросы. Однажды он задушил конвоира, который пришел за ним, наручниками, и мы сбежали. Не знаю, что с ним стало, но когда я похвастался ребятам, что сидел в одной камере с Кожаной Смертью, они сказали, что немцы охотятся за ним больше, чем за любым маки.

— И что?

— Мне кажется, что ты и есть Кожаная Смерть. Только тогда усы и борода у тебя были черными. Но я узнал тебя по глазам.

— Допустим. Ну и что дальше?

— А дальше вот что: если это действительно так, мне жаль, что я поднял на тебя руку. Меня зовут Фрэнк, — и он протянул мне громадную ручищу.

— Берт, — представился я и пожал его руку.

— Пойдем выпьем по этому поводу, — предложил мой новый знакомый.

— Нет времени, у меня срочные дела.

— Может, я смогу тебе помочь.

— Спасибо, но я привык решать свои проблемы сам.

— Ну, что ж. Если тебе все же понадобится помощь, зайди в этот бар, я всегда могу сколотить компанию крепких парней. Запомни это.

Мы распрощались, и я отправился на поиски Карла.

Ровно в десять вечера я стоял перед домом, где жила Элен де Фар. Поднявшись по лестнице, я обнаружил, что на этот раз ее дверь заперта, и задумался: звонить или нет. Поколебавшись некоторое время, я спустился по лестнице и вышел из дома.

Обойдя дом кругом, я вычислил, где находятся окна квартиры Элен, и, обнаружив неподалеку пожарную лестницу, ухватился за нижнюю перекладину, подтянулся и полез наверх.

Через некоторое время от нужного окна меня отделяло только полтора метра пустоты. Это расстояние молено было преодолеть по широкому карнизу, который шел как раз под окнами, и я без колебаний ступил на него.

Окно было освещено, и я, заглянув в него, увидел Элен, которая сидела на том же месте, что и в момент моего посещение, только теперь она не улыбалась и не кокетничала.

Я толкнул створки окна, они бесшумно открылись, и я спрыгнул на ковер.

Элен не шевельнулась, и я тут же понял почему. На белой кофточке под грудью расплывалось алое пятно. Из маленькой дырочки под левой грудью тоненькой струйкой текла неправдоподобно красная кровь.

Я прикоснулся к женщине: ее тело было теплым, таким теплым, что можно было поклясться — полчаса назад она еще жила. Но ведь я верчусь здесь минут сорок! Напрашивается вывод: убийца был здесь, когда я подходил к дверям квартиры Элен. На полу валялся пистолет, и я поднял его.

В этот момент у двери раздался звонок. Я подошел и заглянул в глазок. Боже мой! Полиция! Бросившись к раскрытому окну, я высунулся наружу: на улице тоже было полно полицейских. В дверь звонили, не переставая.

О бегстве нечего было и думать. Оставалось лишь избавиться от грима и пистолетов: моего и того, что валялся на ковре. Я платком вытер отпечатки пальцев с обоих пистолетов, сорвал накладную бороду и распахнул шкаф, чтобы сунуть все это туда. С полки прямо к моим ногам вывалился рыжий парик. Я узнал его: это был парик Карла.

В дверь больше не звонили, она сотрясалась под глухими ударами.

Я закрыл дверцу шкафа и уселся в кресло. Оставалось лишь ждать появления полицейских.

Я сидел в небольшой прокуренной комнате, окна которой были забраны решетками. Напротив меня за письменным столом сидел высокий тощий человек с козлиной бородкой: старший инспектор Жермен Форетье. Вынув сигарету изо рта, он в который раз повторил вопрос: — Итак, вы утверждаете, что не убивали Элен де Фар? А что вы сообщите нам по поводу трупов во «Фламинго»?

— К ним я тоже не имею никакого отношения.

Я находился в полицейском управлении вот уже десять часов, и все это время инспектор пытался убедить меня, что именно я — виновник всех трех убийств, а я убеждал его в обратном. Он приводил улики, я стоял на своем. Получался замкнутый круг. Я уже даже собирался признаться в том, что уложил охранников из «Фламинго» из соображений самообороны, но тогда мне сразу же пришьют убийство Элен де Фар, и тогда уже ни о какой защите не может быть и речи. Инспектор не поверит мне. Пока же против меня были лишь косвенные улики, на них обвинение не построишь.

Наконец, Форетье устал и приказал отправить меня в камеру.

Я шел по коридору между двумя охранниками, а мысль моя работала лишь в одном направлении: как мне поскорей выбраться отсюда. По пути на допрос и с допроса сбежать нельзя: здесь на каждом углу по копу, и у всех рука на кобуре. Оставалась камера.

Мы спустились в подвал по каменным ступенькам, и меня впихнули в мое новое жилище.

Это была комната три на четыре метра, с каменными стенами и сводчатым потолком. У маленького зарешеченного окошка стояла кровать, покрытая грубым одеялом, а чуть дальше — стол. Солнце уже поднялось, и в камере было довольно светло.

Я придвинул стол поближе к окну, встал на него и принялся осматривать решетку. Она была сделана на совесть. Пытаться вытащить ее из стены было бы пустым занятием.

Я походил по камере и улегся на кровать.

Мне нужно выбраться отсюда! Я должен отомстить за своих товарищей и найти Карла… если он еще жив.

Пролежав часа два, я так ничего и не придумал. Допрос измотал меня, и поэтому, решив, что силы еще понадобятся и нужно отдохнуть, я заснул сном младенца.

Проснулся я оттого, что охранник тряс меня за плечо.

— К вам посетитель, — сказал он и сразу же вышел, оставив дверь открытой.

Вот он, мой шанс! Кто бы ни был этот посетитель, я надену его одежду и выскользну из камеры.

Я поудобней уселся на кровати. Послышались шаги, и в проеме двери возникла лысая улыбающаяся физиономия Анри Лесажа.