Джон Макдональд - Долгий фиалковый взгляд

— Мне там окно удалось открыть. По-моему, телефон в доме работает, только мне велено не звонить. Может, ты звякнешь и просто скажешь, что… хочешь ему кое-что показать в доме Бейтера?

— А у тебя есть что ему показать? Нашел что-то, Макги?

— И да, и нет. Слушай, Кинг, ты же знаешь, я отчитываюсь непосредственно перед ним.

— Черт возьми, знаю, ты в его прямом подчинении. Он мне сказал, можно просто заехать, взглянуть, как ты тут. Расскажи, и я сразу же двину обратно, доложу лично, не стану по телефону болтать.

Мне хотелось подумать, я шагнул вперед, собравшись прислониться к машине. Кинг стоял на пути, несколько неуклюже держась на ногах. Впрочем, во время небольшой демонстрации в душевой двигался он хорошо.

Поэтому я сказал:

— Ладно, Кинг. Может, действительно, так лучше будет. Я тебе все расскажу. Только сядем в машину. Идет?

— Слишком уж мне тяжело влезать и вылезать из этой тесной консервной банки. Выпускают чересчур маленькие машины для моих габаритов.

— Ладно. Ты стой, а я сяду.

Он даже не шевельнулся, и тогда я понял. Отскочил на добрых десять футов, наставил дуло карабина прямо в толстое брюхо.

— Ты чего, парень? Что за фокусы?

— Положи правую руку себе на макушку, да помедленней, ну!

— Черт возьми, ты как будто…

Оружие в кобуре висит на брючном ремне.

— Левой рукой расстегни ремень. Теперь верхнюю пуговицу. Расстегни «молнию». Спусти штаны.

— Да ты что…

— Кинг, поверь лучше, пробью в тебе дыру прямо посередине.

Он спустил брюки, я велел перешагнуть через них, отойти подальше — подальше от машины, сделал круг и, держа его на прицеле, заглянул в седан. Сперва не увидел и, будь он поосторожнее, может быть, вообще не заметил бы. Микрофон оказался вырван из передатчика, висел на крючке, а оборванный провод болтался.

— Я тебе чуть не поверил.

— Да ты лучше подумай как следует! Перед тобой Кинг. Я на твоей стороне, приятель.

Он в самом деле казался расстроенным и встревоженным. На нем были синие боксерские трусы. Ноги массивные, белые, безволосые. Я еще кое-что вспомнил. Приказал расшнуровать ботинки, сбросить и отойти назад. Приближаясь по мере его отступления, поднял башмаки, поднес к свету, разглядел потертые подошвы, гладко сношенные на подушечках пальцев.

Глубоко вдохнул, медленно выдохнул, слегка нажал на спусковой крючок.

— Ты чуть до них не добрался, Кинг. Был совсем близко.

— Лучше бы кто-нибудь посадил тебя под замок, пока ты никому не навредил, парень.

— Ты хороший могильщик?

— Неужели прикажешь мужчине с такими размерами копать себе яму?

— Тебе ведь не приходится тяжко трудиться, Кинг. А нет ли у тебя свежих мозолей?

Он невольно взглянул на правую ладонь и, как ребенок, спрятал руку за спину:

— Недавно работал у себя в саду.

— Что ж ты там посадил? Мертвую леди?

— Ради Бога, Макги!

— И аккуратно насыпал сосновых иголок. А мы их очень аккуратно смели, и вот этот ботинок будет полностью соответствовать снятому Хайзером слепку. Тебе не составляло никакого труда следить за машиной Генри. Спрятался, увидел, как я уезжаю, и вошел. Сунул девушку головой в ведро. Сил тебе хватило.

— Подкожно колешься дурью или прямо в вену?

— Кинг, не буду рисковать и возиться с тобой. Слишком уж ты хороший боксер. Очень медленно повернись. Я сейчас тебя свяжу, а при обыске в твоем доме найдут куски разбитого бетона, немного парафина и немного наличных.

Я собирался подойти поближе, оглушить Кинга ударом приклада по голове, приковать наручниками к рулю, подведя его машину поближе.

Он не стал поворачиваться.

— Хочешь поиграть в бойскаута, Макги, давай, стреляй. Ты совсем близко, как сам раньше сказал. Давай!

— Почему Бетси?

— Хороший вопрос. Почему бы и нет?

Я снова демонстративно шевельнул пальцем на спусковом крючке.

— Явилась обыскивать хижину Лью как раз в тот момент, когда я срывал крышку сейфа. Решила, будто это я его убил. Не сказала, но показала. Я решил, что отлично смогу вас обоих прищучить. Хотел знать, что сталось с телом Лью, и когда начал копать могилу, она раскололась. Ну, закрутил проволоку потуже, да тут пришлось отправляться на службу.

— Почему Лью?

— Я думал, Лило ему рассказала, где Фрэнк спрятал деньги. Он и сам кое-что накопил да припрятал. Была у меня неплохая догадка, где именно. Оказалось, семечки, — одиннадцать тысяч. И куча порнографии. Гадкие письма и гадкие грязные снимки. Пришлось жечь. Там одна непристойность. Линда Фезермен хорошо ко мне относилась. Разговаривала как с человеком, а не со старым жирным боксером, превратившимся в копа. После ее гибели Лью подмигнул мне, я понял, он хочет сказать, что она была среди его женщин, и решил его убить. Я расследовал ее гибель. Она замечательно обращалась со мной. Просто прекрасно.

— Тебе везло, Кинг. Главным образом потому, что ты очень тупой.

— Знаешь, сколько бы у меня было денег? Знаешь, какие гонорары я мог получать, будь у меня хорошие руки и хорошие менеджеры, да если б я не так легко калечился? Все остальное работало на меня. Имел бы в любом случае миллион баксов, парень. Прямо сейчас. Все остальное у меня было — скорость, удар, инстинкт.

— Стало быть, эти деньги по праву твои.

— У меня было бы даже больше.

Я вдруг сообразил, что он как-то чересчур близко придвинулся, и попятился, а он бросился, низко пригнувшись, оттолкнул локтем дуло, всадил в ребра сильный удар левой, низко, справа. Я почувствовал, как подкосились ноги, почувствовал, как плыву назад, падаю, кувыркаюсь через голову, легкий, словно пушинка чертополоха, почувствовал, как проваливаюсь, увидел его в красном свете — он решительно шел на меня, шаркая ногами, — увидел подплывающий кулак, ощутил размозживший живот удар, увидел завертевшееся небо, снова упал, ощутил губами холод металла.

— Давай, приятель, — просительно проговорил он где-то вдали. — Вставай! Оп-ля! Попляши чуточку со стариком Кингом.

Рука нащупала металл. Эта игра забавляла его, он никак не хотел вести дело иначе. Палец нащупал предохранитель. Я был сломан пополам, а обе половинки находились на расстоянии самое меньшее в ярде друг от друга. Я перевернул правую руку, приподнял карабин и как можно быстрее нажал на спуск, но оружие содрогнулось, как минимум, через пять минут. Акула нырнула в море красного солнца, красное море поглотило меня, и чем глубже я тонул, тем темнее оно становилось.

Одним прекрасным майским днем Мейер привел «мисс Агнес» к дверям больницы в Лодердейле, и веселая леди в сером подкатила меня в коляске по короткому пандусу к обочине тротуара. Мейер вышел из машины, я встал, шагнул, сел на сиденье и вытянул ноги.

Поблагодарил леди, которая посоветовала не спешить возвращаться. «Мисс Агнес» выглядела лучше прежнего. Рон вручную отполировал столько слоев синей краски, что в нее можно было смотреться, как в зеркало.