Мария Павлович - Felix

— Гриша! — Игорь приветливо помахал рукой.

Они подошли и поздоровались. Игорь в который раз удивился четкой дикции и хорошо поставленному голосу этого тролля-человека. Филипп вывел Феликса, и маленький мальчик, мгновенно выдернув ладонь из руки отца, бросился в их сторону с восторженными криками.

Он с позволения Филиппа погладил лошадь по блестящему темному боку и, обойдя ее кругом, попытался достать до носа. Григорий с умилением наблюдал за играми ребенка, которому, к сожалению, передались все характерные черты отца: короткий мясистый нос, маленькие глазки и сильно оттопыренные уши. В детском возрасте все это выглядело довольно мило, мальчик был похож на гномика.

— У тебя выходной? — спросил Филипп.

— Да, — кивнул Григорий, — обещал показать малышу конюшню. — Он не спускал с мальчика взгляда, полного обожания.

— Заходите внутрь, смотрите, — гостеприимно предложил Филипп.

Лицо садовника озарилось благодарностью. Игорю тоже захотелось сказать ему что-нибудь приятное.

— Это твой сын? — спросил он, не придумав ничего лучшего.

— Да. — Гриша не пытался скрыть распирающую его гордость.

— Он очень похож на тебя, — неуверенно продолжил Игорь, понимая всю двусмысленность произнесенной фразы.

— Это точно! — Садовник покраснел от удовольствия. — Эй, красавчик, беги сюда! — позвал он мальчика.

Филипп открыл коробку, и взору Игоря предстал внушительный набор разнокалиберных щеток и мочалок. Выбрав щетку с мягкой щетиной, Филипп провел ею от шеи Феликса за ушами вниз к спине, налегая на нее всем своим весом. Конь фыркнул, но остался стоять на месте.

— Есть четыре фактора, которые определяют будущее скаковой лошади, — сказал Филипп, когда садовник с сыном исчезли за дверями конюшни. — Одно из них, едва ли не самое важное, — это качество потомства. Сын превосходит отца! — Испанец закряхтел, продолжая двигать щеткой спереди назад. После нескольких таких движений он взял скребницу и принялся чистить щетку, освобождая ее от грязи и волос. — Полей пока ему на спину и с боков, — попросил он Игоря.

Игорь приблизился к лошади и неуверенно направил струю шланга на передние ноги. Филипп с усмешкой посмотрел на помощника.

— А остальные признаки чемпиона? Какие они?

— Основное — это чистота рода. Ты же понимаешь, что у Гриши вряд ли могла родиться будущая звезда NBA Экстерьер лошади должен обладать определенными пропорциями, для того чтобы она демонстрировала свои лучшие физические качества.

— Какие пропорции? — Игорь с любопытством принялся рассматривать Феликса.

— У него идеальные. — Филипп обошел коня сбоку. — Расстояние от верхней точки холки до нижней точки корпуса, за локтевым суставом, должно быть равно расстоянию от этой точки до земли. Смотри, ты как бы делишь лошадь пополам. Отсюда, — он легко дотронулся до шеи Феликса почти возле ушей и провел до того места, где начинались передние ноги, — это одна половина, и из этой точки такое же расстояние до земли — вторая половина.

— Какая разница? Что это дает? — Игорь с недоумением пожал плечами.

— Дай мне вон ту маленькую синюю губку. Сейчас почистим тебе нос и глазки, — ласково обратился он к Феликсу. — В строении лошади все имеет значение. То, что я сейчас тебе показал, обеспечивает свободную работу легких. А если лошадь свободно дышит, она быстро бежит. Лучшие чистокровные скаковые выращиваются в Англии, это родина великих чемпионов.

— А Феликс? Он же родился в Испании.

Филипп широко улыбнулся:

— Это удача. Последнее такое чудо природы родилось в тридцатые годы где-то в Новой Зеландии. Жеребец по кличке Фарлэп собрал все мыслимые и немыслимые призы в Европе и Америке. Он стал легендой и ушел непобежденным. Его называли Рыжей Бестией. Прошло столько лет, и появился Феликс. Скоро о русских заговорят по-другому, ты не понимаешь, что это значит не только для Марка, но и для всей нашей страны. Мы нашли клад! Мы совершим революцию в мире скачек! Феликс станет звездой, французы будут любить его больше Зидана, а американцы больше Майкла Джордана.

— Я понял, — Игорь поднял руки, — потом он заработает миллионы и женится на Шерон Стоун.

— Нет, — Филипп серьезно покачал головой. — Она не подходит ему по возрасту, скорее Пэрис Хилтон, у нее уважаемый род и неплохой экстерьер.

— Какие еще пропорции? — поинтересовался Игорь.

— Дай мне теперь зеленую губку, ту, что с краю. Надо помыть его главное достоинство.

Морщась, Игорь взял губку двумя пальцами и передал Филиппу.

— Второе, и одно из основных требований к таким лошадям, — учительским тоном сказал Филипп, — длина шеи, она должна быть в полтора раза больше длины головы. А третье — вот это расстояние, — он подошел к Феликсу сбоку и руками отмерил длину от груди лошади до середины туловища. — Оно должно составлять половину длины спины.

Филипп взял большое льняное полотенце, висевшее на спинке скамьи, и начал массировать спину Феликса сильными круговыми движениями, вытирая его от влаги и одновременно полируя темную шерсть.

— Подержи его за уздечку, — попросил он. — Про экстерьер — все. — Он загнул три пальца: — Экстерьер, происхождение, качество потомства, а четвертое, — Филипп сделал паузу, — работоспособность. Лошадь должна быть выносливой, переносить интенсивные тренировки. Это уже забота тренера, нужно приучать жеребенка к работе с детства, постепенно увеличивая нагрузки. Чтобы к двум годам лошадь показала первый галоп с хорошим результатом.

— Послушай, а как ты понял, тогда, когда Феликс был еще маленьким, не стоял на ногах, что он… — Игорь замешкался, пытаясь подобрать слово.

— Особенный? — Филипп опустил полотенце и беспечно пожал плечами. — Никак. Мне просто повезло.

Как только они переступили порог дома, Игорь сразу понял: что-то произошло. Первым, кого они встретили, был Клим. Обычно управляющий являл собой зрелище ничем невозмутимого человека, которого ничто на этом свете не заставит выйти из себя. Но сегодня он явно выглядел встревоженным и, едва поздоровавшись, скрылся в кабинете Ройтера.

Нина последовала за ним, не обращая внимания на Веру, которая что-то горячо нашептывала ей на ухо, и буквально захлопнула дверь перед ее носом. Филипп остановился посередине холла, настороженно наблюдая за окружающими. Игорь интуитивно почувствовал, что на данном этапе ему лучше удалиться со сцены. Наверняка кто-то забыл подпилить ногти Феликса, а ему не хотелось попасть под горячую руку хозяина. В конце концов, он человек посторонний, журналист, на него не должны распространяться применяемые в отношении молодежи меры воспитательного воздействия.

Он поднялся в комнату, принял душ и переоделся. Физический труд пробудил в нем зверский аппетит. Решив отложить работу по дневнику на послеобеденное время, Игорь поспешил спуститься вниз, где узнал последние новости. Пропали деньги. Пятьдесят тысяч.