Камилла Лэкберг - Укрощение

— А ты видела, что я сопротивлялась? Что он взял меня силой?

— Как будто это имеет значение, — пожала плечами Хельга, оборачиваясь к сыну. — Твой отец переспал с твоей женой, пока ты был в отъезде — и именно он отец Молли.

— Скажи, что она лжет, Марта, — умоляюще проговорил Перссон, и его супруга ощутила приступ раздражения от его возмущения. Какое это имеет значение? Ясно же, что это был всего лишь вопрос времени — когда Эйнар набросится на нее. Это даже Юнас должен был бы понять. После всего, что произошло, он хорошо знает своего отца. То, что она забеременела, оказалось неприятной случайностью, однако ее муж никогда ничего не ставил под сомнение, никогда сам не сосчитал по пальцам недели, хоть и был ветеринаром — он просто признал Молли как свою дочь.

— Все так, как говорит Хельга, — призналась младшая фру Перссон. — Ты был в отъезде, а твой отец не мог устоять перед соблазном. Тебя это не должно было бы удивлять.

Она посмотрела на Молли, молча сидевшую с широко раскрытыми глазами, на которые медленно наворачивались слезы.

— Хватит хлюпать! — шикнула на нее мать. — Ты достаточно взрослая, чтобы узнать правду, хотя лучше было бы, если бы никто из вас ничего не узнал. Но все так, как оно есть. Так что ты намереваешься предпринять, Юнас? Ты хочешь наказать меня за то, что твой отец меня изнасиловал? Я молчала ради общего блага.

— Ты больная, — проговорила Хельга, сжимая руки.

— Я — больная? — переспросила Марта, чувствуя, как в ней начинает бурлить смех. — В таком случае я бы сказала — с кем поведешься, от того и наберешься. Ты тоже не вполне здорова — учитывая то, что ты сделала.

Она указала на кандалы, по-прежнему державшие Молли.

Перссон стоял молча, глядя на жену, и дочь схватила его за ногу:

— Пожалуйста, освободи меня! Мне страшно!

Он резко сделал шаг вперед, так что руки девочки разжались. Она громко всхлипывала, продолжая тянуться к нему:

— Я не понимаю, о чем вы говорите, но мне страшно!.. Освободите меня!

Юнас подошел к Марте, и она вгляделась в его лицо, которое теперь было так близко к ней. Потом женщина почувствовала, как он приложил руку к ее щеке. Их единство осталось нерушимым. Оно существовало и всегда будет существовать.

— Это не твоя вина, — сказал Перссон. — Ты ни в чем не виновата.

Некоторое время он стоял, гладя супругу по щеке. Марта ощущала силу, исходившую от него — ту дикую необузданную силу, которую она почувствовала в нем с самой первой их встречи.

— Нам надо кое-что сделать, — сказал ветеринар, пристально глядя ей в глаза.

Она кивнула:

— Да, надо.

Впервые за долгое время Анна спала глубоко и без сновидений — естественно, когда ей удалось заснуть. Накануне они с Даном проговорили несколько часов и пришли к выводу, что надо дать ранам затянуться, хотя это и потребует времени. Оба решили, что останутся вместе.

Повернувшись на бок, она протянула руку к Дану. Он лежал рядом и теперь не отвернулся, а взял ее руку и приложил к своей груди. С улыбкой она ощущала, как тепло распространяется по ее телу, до самых пяток, разливается у нее в животе, и… Женщина выскочила из постели, побежала в туалет и едва успела поднять крышку унитаза, как ее вывернуло наизнанку.

— Любимая, что с тобой? — взволнованно спросил Дан, остановившись в дверях. Несмотря на неприятную ситуацию, на глаза у его жены навернулись слезы счастья от того, что он назвал ее любимой.

— Мне кажется, у меня кишечный грипп, — сказала Анна. — Это у меня уже давно.

Она поднялась на дрожащих ногах, пустила воду в раковине и прополоскала рот. Во рту все еще ощущался неприятный привкус, так что она намазала пасту на щетку и принялась чистить зубы.

Дан встал позади нее, глядя на ее отражение в зеркале:

— Как давно?

— Точно не помню, но последние недели две меня то и дело тошнит. Такое ощущение, что болезнь все не может разгуляться по-настоящему, — ответила она со щеткой во рту и почувствовала на плече руку супруга.

— Но ведь с кишечным гриппом такого вроде бы не бывает. Ты не задумывалась о другой альтернативе?

Их взгляды встретились в зеркале, и Анна замерла. Выплюнув пасту, она обернулась к любимому и уставилась на него.

— Когда у тебя в последний раз были месячные? — спросил он напрямик.

Она напряженно задумалась:

— Не помню… Давно… Но я думала, что все это… от стресса. Ты думаешь, что… ведь это было всего один раз!

— Одного раза вполне достаточно, ты прекрасно знаешь, — ответил мужчина, улыбнувшись и погладив ее по щеке. — Согласись, было бы здорово, если бы это оказалось так?

— Да, — проговорила женщина и почувствовала, как на глаза ей наворачиваются слезы. — Это было бы чудесно.

— Хочешь, поеду в аптеку и куплю тест?

Анна молча кивнула. Ей не хотелось обманывать себя пустыми надеждами, если речь идет об обычном кишечном гриппе.

— Хорошо, я поеду прямо сейчас, — сказал Дан и поцеловал ее в щеку.

В ожидании она уселась на кровать, прислушиваясь к своему телу. И правда, грудь у нее болела и набухла, да и живот тоже слегка увеличился. Неужели новая жизнь могла зародиться среди того унылого пейзажа, в который превратилось ее тело? Если это так, она готова была поклясться никогда ничего не принимать как данность, никогда не рисковать потерять нечто столь дорогое.

Дан, вбежавший, чуть запыхавшись, в комнату, отвлек ее от этих мыслей.

— Вот, — сказал он, протягивая жене аптечный пакетик.

Дрожащими руками она достала коробочку и, бросив на супруга полный паники взгляд, пошла в ванную. Усевшись на унитаз и держа полоску между ног, Анна постаралась попасть куда надо. Потом она положила полоску на край раковины и стала мыть руки. Они все еще дрожали, и женщина не могла оторвать глаз от маленького окошка, которое должно было показать, изменится ли их будущее, ожидать ли им появления новой жизни.

Она слышала, как открылась дверь. Дан вошел, встал позади супруги и обнял ее. Вместе они смотрели на полоску теста. И ждали.

Эрика проспала лишь несколько часов, забывшись тревожным сном. На самом деле ей хотелось отправиться в тюрьму немедленно, но она понимала, что не сможет встретиться с Лайлой раньше десяти, если о визите не было объявлено заранее. Кроме того, сперва надо было отвезти детей в садик.

Писательница вытянулась на кровати. От усталости ее тело было вялым и непослушным. Она ощупала рукой пустое место рядом с собой. Патрик все еще не вернулся домой, и его жена очень хотела бы знать, что произошло там, на ферме, нашли ли они Молли и Марту и что сказал Юнас. Но ей не хотелось звонить супругу и отвлекать его, несмотря даже на то, что ей и самой было что ему рассказать. Авось он будет доволен ее вкладом в расследование! Иногда ее любимый сердился, что она лезет в его работу, но больше от того, что он тревожился за нее. А на этот раз он сам попросил ее о помощи. Да и что ей сейчас может угрожать? Эрика только переговорит с Лайлой и после этого передаст все сведения Патрику, чтобы он использовал их в расследовании.