Патриция Вентворт - Дело Уильяма Смита

Мисс Силвер подалась вперед.

— Очень похвальное жизнелюбие. Мистер Йейтс, вы абсолютно уверены, что бедный мистер Дэвис совсем ничего не сказал?

Йейтс склонил набок голову. У него было маленькое, морщинистое личико, напоминавшее обезьянье, и блестящие, лукавые глаза.

— Ну, никакого «сообщения», как вы бы сказали, не было — если вы об этом.

Мисс Силвер любезно кивнула.

— Нас интересует все, услышанное вами, мистер Йейтс, даже если это было только одно слово.

— Ну, толком-то ниче и не было. Я бы ниче и не услышал, токо у меня нога болела, и я заснуть не мог. Там в конце палаты мужик какой-то расшумелся, и сестра его успокаивала, как вдруг я слышу — старичок за ширмами зовет. Негромко совсем, ясно? «Джоан», — он говорит. Ну, по крайней мере, так, вроде, это звучало.

— «Джоан» или «Джонс»? — попыталась уточнить мисс Силвер.

— Да не знаю я, могло и так и так. Это уж дело хозяйское. Если у него кто-то был по имени Джоан, то, значит, считайте, что Джоан. А если кто-то по имени Джонс — то Джонс. Или так, или так. Так что, если это вас успокоит, можете просто выбрать, как вам надо, ясно?

Мисс Силвер кашлянула.

— А что-нибудь еще он говорил?

Мистер Йейтс радостно кивнул:

— Сказал, она ему не поверила, прямо вот так и сказал: «Она мне не поверила». — Половина его лица сморщилась в обезьяньей ухмылке. — Да не страшно, надо было ему сказать. Им бесполезно всякие выдумки рассказывать Женщины, они такие недоверчивые. Так что я говорю: «Да неважно, приятель! Не обращай внимания». А он говорит«Она меня толкнула». «Да, парень, это она плохо сделала», — я говорю. И тут он вроде как застонет и начинает бормотать. А потом — все тихо, я ниче не слышу. Так что когда приходит сестра, я ей говорю: «По-моему, он помер». А он и вправду помер.

— Вы кому-нибудь рассказывали, что он говорил? — вмешался Фрэнк.

Мистер Йейтс помотал головой.

— Меня никто не спрашивал. А назавтра мне делали операцию, и потом мне было очень худо.

Выходя из больничных дверей на улицу, Фрэнк Эбботт сказал:

— Да, такие показания хуже головной боли. Хотя, наверно, это и называют «местным колоритом».

Мисс Силвер покачала головой.

— Я бы не советовала излагать их старшему инспектору в таком виде.

Уильям и Кэтрин вернулись в Расселас-Мьюз в воскресенье вечером. Кэтрин едва могла поверить, что они отсутствовали всего каких-то тридцать шесть часов. Так много случилось за этот короткий, но странный отрезок времени. Во-первых, она снова превратилась в Кэтрин Эверзли. И это было самым странным. Она вновь обрела свою девичью фамилию, фамилию, которую носила в качестве новобрачной в тот последний год перед войной, фамилию, с которой прошла через горькое время вдовства, и наконец вернулась к ней теперь, когда исчезла вся горечь и сердце ее переполняло счастье. Уже одно это словно отодвинуло пятницу в какие-то давние времена.

На верхней ступеньке, у порога, лежала посылка. Уильям споткнулся о нее в темноте. Внеся ее в гостиную, они обнаружили, что это картонная коробка в коричневой бумаге. Под оберткой обнаружилась жестяная банка, из тех, что продаются за два фунта, снабженная наклейкой «яблочный джем» и прикрученным к горлышку клочком бумаги, на котором прямым старомодным почерком было написано: «С наилучшими пожеланиями от Абигейль Солт».

— Как это чудесно с ее стороны! — воскликнула Кэтрин. — Это тот же джем, которым она нас угощала тогда, за чаем. Мы еще его хвалили. Завтра поедим.

— Ладно, — ответил Уильям. — Ого, уже двенадцать! Быстро в постель! Я пойду отгоню машину. Нам повезло, что там для нее есть место. Не хотел бы я сейчас тащиться назад с Эллери-стрит.

Кэтрин спрятала банку с джемом.

На следующий день молодые люди решили, как обычно, отправиться на работу. Хоть над Уильямом и висела неясная позиция Бретта, заброшенный на семь лет бизнес и свидание с адвокатом — абсолютно необходимое, потому что вернувшийся к жизни Уильям Эверзли на бумаге был все еще мертв, — но он все же чувствовал, что мистер Таттлкомб и «Игрушечный базар» важнее всего этого.

— Есть один отличный парень, друг Эрни, я уже давно задумал его заполучить. Он прекрасный продавец, и я уверен, во всех отношениях подойдет мистеру Таттлкомбу. На предприятии, где он работает, только что сменились хозяева, и по-моему, он о них жалеть не будет. Если удастся подвести старика к мысли, какое ценное приобретение он получает, это немного смягчит удар — боюсь, это и в самом деле будет для него ударом. Да, пожалуй, объяснение займет все утро. А потом, думаю, мы на остаток дня отпросимся. Мне надо заняться приобретением легального положения. Мистер Холл еще работает на фирму?

— О да.

— Тогда все просто. Ты можешь позвонить ему из магазина и договориться о встрече, и мы отправимся туда вместе. Тогда остается только Бретт. Думаю, кто-нибудь ему уже раскрыл тайну.

— Мэвис могла…

— Я думаю, Сирил должен что-нибудь предпринять по этому поводу. Завтра они оба будут в офисе.

— Уильям… Еще мисс Силвер…

— Ну, ты можешь позвонить ей сейчас, перед выходом. Она ведь и живет по тому же адресу, который нам дали? Это же не просто офис?

Разговор происходил за завтраком. По квартире разносились приятные ароматы кофе и бекона. Кэтрин собралась подняться, но тут же была снова усажена на стул.

— Ни шагу, пока не доешь все, что на тарелке! Холодный бекон — наверное, самое отвратительное блюдо на свете. Пять минут для мисс Силвер никакой роли не сыграют.

Бекон был съеден, кофе выпит, номер телефона на Монтэгю Меншинс, пятнадцать — набран. Мисс Силвер выразила огромную радость по поводу возвращения памяти к мистеру Уильяму Эверзли.

— Это безусловно все упростит. И вы говорите, мистер Сирил Эверзли с дочерью его признали? Это, разумеется, только к лучшему.

— Мисс Силвер… — начала Кэтрин.

— Да, моя дорогая?

— Мисс Силвер, секретарша Сирила, эта мисс Джонс, которая встречалась с Уильямом на фирме в декабре… Сирил на ней женился.

— Боже мой! — воскликнула мисс Силвер.

— Полагаю, я должна была это предвидеть, но я не думала, что он такой глупец.

Мисс Силвер кашлянула.

— В таких случаях никогда нельзя доверять джентльменам — особенно в случаях с секретаршами. Они настолько связаны друг с другом, а он, возможно, попал от нее в зависимость.

— О, он у нее полностью под каблуком — вы бы сразу это заметили. Но ей все же не удалось заставить Сирила сказать, будто он не узнает Уильяма, поэтому она разозлилась и умчалась в Лондон в своем новом автомобиле — свадебный подарок, я полагаю.

Они поговорили еще немного. Мисс Силвер сказала:

— Я бы хотела вас обоих увидеть. Можно ли сегодня выбрать для этого время?