Андрей Воробьев - Дело о последнем параде

— Я слышал, что эта дрянь крысятничала. Гнала самогонку на наших площадках и платила нам одними проблемами. Но производственные вопросы — дело Неврюкова. — Куценко одним глотком отхлебнул полкружки «Гиннесса». — Это я за светлую память Анатолия Семеновича. За рулем? Ну, тогда хоть колой его помяни. Железный был человек, хотя и со слабым мотором. При нем разные михины получили бы по одному месту в тот же день, когда всплыла информация.

— Александр Дмиртриевич, меня Неврюков как раз и просил разобраться с этой проблемой.

— Как?

— Поговорить с нашим Витюшей, поднажать как следует. Объяснить, что так не по товарищески. Что нельзя красть у фирмы, причем, подводя ее под статью. Ведь если бы к нему заявились тогда не бандиты, а УБЭПники, да еще попался принципиальный опер… Представляете, шапку на первой странице любой дрянной газетенки: «Транскросс» — главный поставщик поддельной водки на питерском рынке». Ведь это разорение в чистом виде.

Куценко задумался. Таких последствий от деяний подлеца Михина он не ожидал.

— Жаль, что Неврюков не попросил меня с ним поговорить. — С нажимом сказал он.

— Так я именно по этой причине и приехал, — поддакнул Денис. — Но я, к сожалению, слишком молод (Куценко довольно кивнул, он любил, когда салаги сами признавали свой статус), конечно, постараюсь объяснить Витюше, что так поступать нельзя, заставлю свернуть производство. Но деньги выбить не смогу. А вот если бы с ним поговорили вы, он всю свою добычу выложит до крошки. И помчится в сортир застирывать трусы.

— Хорошо, поедем хоть сейчас и побазарим.

— Я с ним уже договорился на завтра, в ресторане «Сосновная дюна». И, кстати, (Денис улыбнулся, радуясь внезапно озарившей его мысли), какую мы могли бы этому подлецу комедию закатить! Представьте, он сидит за столиком, ждет меня. Вдруг, дверь открывается, на пороге появляетесь вы. Он только разевает пасть, чтобы спросить, каким вас сюда ветром, а вы сразу ему: «Я что, Витек, не акционер «Транскросса»? В этом случае первые непроизвольные выделения произойдут у него еще до начала разговора.

Куценко и Денис дружно заржали. Особенно весело было Куценко. Все хлопоты со свадьбой племянницы позади, можно расслабиться, а тут хороший парень предлагает развлекуху. Раздавить Витюшу проще, чем жабу, а колеса сами вытрутся об асфальт. Кстати, пусть фирме пойдут доходы от оборудования, которое Михин реализует, ликвидируя свой бизнес. А вот нал, он то в кассе есть безусловно, можно взять себе. В качестве премиальных за воспитательную работу с заблудшим членом дружного коллектива.

— Когда у вас свидание?

— В три часа. Но вам я советую явиться в половину четвертого. Пусть попотеет в ожидании. А к четырем подъеду и я сам. После этого мы выпроводим Витюшу, прикажем официантам проветрить помещение и еще посидим в ресторане.

— А кто выбирал кабак?

— Конечно я.

— Правильно. «Дюна» — приличное место. Я там бывал.

— Только, Александр Дмитриевич, вы уж не бейте особенно нашего Витюшу. Даже если он будет выделываться и махать перед носом сувенирной зажигалкой. Просто скажите ему ключевое слово.

— Какое?

— Сядь, сучонок, пока член к стулу не прибил. Мне однажды рассказывал в сауне Анатолий Семенович занятную историю. В пионерлагере Витек любил заглядывать в палату к девчонкам, вожатая его поймала, посадила на стул и прибила гвоздем его за ширинку. И при этом слегка задела, ну сами понимаете что.

И снова Куценко долго трясся на стуле.

— Ладно. Может я сегодня этому ублюдку разок позвоню.

— Только про завтра ничего не говорите.

— Хорошо, не скажу. Но напугаю заразу… И ты не опаздывай. Посмотришь на профессиональную работу. Ну, до встречи.

Денис позволил Куценко немного помять себе ладонь и двинулся к машине. В этот день ему надо было совершить еще два вышеупомянутых визита и уладить еще несколько мелких дел. Он справедливо рассудил, что если все акционеры, как пауки в банке готовы сожрать друг друга, то надо им помочь.

Километрах в пяти от Сестрорецка стоял вблизи шоссе один из многочисленных ведомственных санаториев. В конце девяностых он обгорел, предприятие восстанавливать его не стало и очень обрадовалось, когда нашелся коммерсант, не пожалевший некую сумму за пепелище. Скоро выяснилось, что огонь нанес меньше вреда, чем можно было ожидать. Коммерсант открыл на месте региональной здравницы уютный ресторанчик, с прекрасным интерьером и меню отечественной и мировой кухни. Конечно, те, кто ехал из Питера в Финляндию, здесь не питались — до шоссе было метров двести и с другими придорожными заведениями «Сосновной дюне» конкуренцию было не выдержать. Но любая обеспеченная компания, которой хотелось провести вечер в приятной обстановке, оставалась довольна.

Никто не назвал бы хозяина «Дюны» скупердяем. Он платил местной администрации, различным инспекторам и время от времени угощал водкой участкового. Перед входом в заведение сидел вышибала в камуфляже. Хозяин был уверен: этого хватит, чтобы избежать любых проблем.

Однажды в ресторан пожаловали гости, которые не стали обедать. Они не дали это и другим, повесив на дверях табличку: «закрыто». Весь персонал, включая вышибалу, связали и спустили в подвал. Хозяина же затащили на кухню. Начался нелегкий разговор о проценте от выручки, с которым он согласился бы расстаться. Незваные гости не торопились, но постоянно намекали, что в любой момент готовы перейти к радикальным действиям. Пока же они дегустировали все дежурные блюда и содержимое винного погреба, открывая бутылки старым корсарским методом — пробку долой вместе с горлышком.

Хозяина утешало одно. Супруга успела сбежать через подсобку, чтобы добраться до телефона и позвонить старому школьному другу Денису. Тот, вроде бы был знаком с какими-то хорошими ребятами, всегда готовыми прибыть на помощь и выручить хороших людей.

Жена отсутствовала долго и, когда приехали две «бомбы» с хорошими мальчиками, хозяин сидел на кухне, привязанный к стулу, а бандиты спорили: какого кипящего масла ему лучше налить за шиворот — кукурузного или оливкового. После этого хозяина развязали и попросили подождать в подсобке. Полтора часа шла интенсивная терка, после чего плохие ребята распили с хорошими пару бутылок коньячку, торопливо извинились перед хозяином и удалились. Хозяин так и не стал гадать: что было здесь, «наезд в натуре» или спектакль? Он остался в живых, а это — главное. Отныне «Сосновая дюна» работала исключительно под патронажем Дениса. Конечно, тот не требовал никаких денег (за ними время от времени наезжали «хорошие ребята»), но хозяин не забывал, кому обязан спасением. И естественно, лишь только Денису надо было обсудить какую-нибудь важную проблему наедине, в «Дюне» объявлялось то, что в советские времена называлось «переучетом».