Андрей Воробьев - Дело диких апостолов

Услышав повелительный окрик, вошедший не дернулся перепугано, как бы на его месте поступило большинство граждан. Он плавно остановился, медленно повернул голову в сторону Тома и, улыбнувшись, негромко, чуть нараспев произнес концовку известного анекдота:

«— Стой, стрелять буду.

— Стою.

— Стреляю…». Держу пари, что в армии вы не раз слышали этот изумительный анекдот… Только умоляю, не уподобляйтесь чурке-часовому и не держите так судорожно палец на спуске, а то и правда, ненароком пальнете… Вы, как я понимаю, Тим? — Так у меня для вас большущий привет от Леночки Азартовой. Она, кстати, очень волнуется о вашем здоровье…

Внешне казалось, что говоривший очень миролюбив и спокоен. Но, на самом деле, он был крайне собран и лишь ожидал подходящий момент, чтобы, успокоив убийцу и притупив его бдительность, сделать то, за чем пришел сюда. «Пришел, но опоздал и, к тому же, влип. — С горечью подумал он про себя. — А киллер — вот он, живой и здоровый. И следующая жертва — я».

Тем не менее, последние слова незнакомца заставили Павла отказаться от своего намерения выстрелить или, по крайней мере, оглушить вошедшего, чтобы спокойно улизнуть из квартиры.

— К-какой привет?.. От какой Леночки?.. Впрочем, что тут придуриваться? — Я не Тим, а его друг. Мы опоздали. И вы тоже. Петр, вон он, справа от вас. А левее — его убийца, подлая дрянь. Кстати, к вы кто такой?

— Я-то юрист госпожи Азартовой. Меня Алексеем зовут. А с чего это вы взяли, что убийца — эта девушка? Она же, по-моему, любовница покойного Гоши и последнее время благополучно жила с ним на югах…

— Я же сказал, что опоздал, — ответил Том, — а она… Она стояла тут, посреди комнаты. И ствол у нее в руке чуть ли не дымился. Что, не чувствуете гари?

— Почему же, чувствую, — согласился Нертов, поглядывая на пистолет в руках собеседника, — только, простите, не от вашего ли «ТТ»?.. Не думаю, что девушка сама себе между глаз из пистолета засадила. Пусть даже она и была хоть киллером, хоть заказчиком.

— А-а, — медленно протянул Том, — значит, об этом вам тоже известно? О том, что Аленку заказали? (Нертов неопределенно пожал плечами). Ну, и если вы такой умный, то, спрашивается, какие у вас есть идеи?..

Идеи у Нертова, конечно, были. Самая заманчивая из них — резко уйдя в сторону, из-под направления выстрела, переломать шейные позвонки человеку с пистолетом, до которого было теперь не более трех шагов. Правда, тут мог помешать стоящий посреди комнаты стол, ограничивая маневр и поэтому Алексей все еще выжидал. Была и другая мысль: поговорить с убийцей. Успокоить его. Получив заодно максимально возможное количество информации, а потом… Потом, опять же, бросок с уходом с линии огня и удар… Но, естественно, о сокровенных желаниях Юрист рассказывать не стал.

— Идеи у меня есть, безусловно. Самая основная, что вам не плохо было бы убрать ствол и сдаться… Нет-нет, — заметив, как напрягся собеседник, постарался успокоить его Алексей, — я не собираюсь тягаться с вами силами. Только, извините, внизу — машина с моими коллегами. А они вас так просто не выпустят. Если не верите, — продолжал блефовать Нертов, — выгляните осторожно в окно. Только не здесь — тут двор, а на улицу, из другой комнаты. Лишний труп вам ни к чему, прыгать в окно не советую — четвертый этаж, понимаете, асфальт внизу — жестко и неприятно…

— А про пожарную лестницу напомнить забыли, да? — Том недобро улыбнулся и, перейдя на «ты», добавил, — Послушай, парень, я не знаю, какие у тебя отношения с Аленкой, но я уйду, когда и куда захочу. А если кто-нибудь встанет на моем пути — пусть пеняет на себя. Кстати, давай-ка, аккуратно и медленно снимай пиджак и бросай его на пол, а я посмотрю, где у тебя может быть ствол…

Нертов повиновался, тем более, что оружия у него не было. Затем, по команде Тома, приподнял брюки, демонстрируя отсутствие «наножной» кобуры и показал спину (сзади, за ремнем брюк, посторонних предметов не оказалось).

— Так, — удовлетворенно констатировал Том, отходя к окну и продолжая держать Нертова на мушке, — один — ноль в мою пользу. Мочить тебя, пожалуй, я не стану в память о дружбе с хозяйкой квартиры, но и рисковать не буду. Сейчас ты будешь спокойно стоять. Намерения проверять, не блефуешь ли ты с машиной у меня нет. Поэтому, я уйду по пожарной лестнице. И не вздумай заорать — тогда уж я не промахнусь…

— Иди, — вздохнул Нертов, — только сколько ты еще сможешь пробегать после всех дел… Я имею в виду твои приключения в порту и стрельбу из «мухи»…

Том, который уже успел взобраться на подоконник и, высунув руку в открытое окно, нащупать металлическую лестницу, на миг задержался: «Ну-ка, объясни, не понял»…

Но объяснить ничего не удалось. С грохотом распахнулась входная дверь и в квартиру, громко топая, ворвался Арчи в сопровождении Юрия Александровича, за спинами которых Нертов успел заметить еще какие-то фигуры в тот момент, как убийца начал судорожно нажимать на спуск «ТТ».

Последнее, что успел сделать Алексей, до того, как прозвучал первый выстрел — броситься вперед, к убийце, но без ухода в сторону, прямо по линии огня, закрывая своей грудью товарищей. Удар и резкая боль в груди задержали бросок, Нертов попытался было еще шагнуть ближе к стрелявшему, но последовал очередной удар и сознание померкло.

Том, увидев ворвавшихся в комнату вооруженных людей, сделал несколько выстрелов в их сторону, но попал только в бросившегося на пистолет безоружного Юриста. Не теряя больше ни секунды времени, убийца схватился руками за пожарную лестницу и попытался поставить на нее ногу, чтобы немедленно спуститься вниз. В этот момент с подоконника квартиры, расположенной двумя этажами выше, прямо на голову Тома рухнула тяжелая тумбочка, отправляя его в свободное падение на дно двора-колодца.

«Не хрен ссать под окном!» — Удовлетворенно заметил лысоватый мужчина в застиранной майке, разглядывая внизу на асфальте распростертое тело и остатки выкинутой мебели, а затем пошлепал к столу, на котором уже начал выдыхаться откупоренный портвейн…

— Пойдем отсюда, ребятам уже ничем не поможешь, а тебе жить надо. — Мужчина, до того молча стоявший чуть позади Лены, осторожно, но настойчиво взял ее под локоть. — Пойдем, милая.

Женщина молча кивнула головой и, опираясь на руку спутника, медленно двинулась по полутемной кладбищенской аллее, скрываемой от мирских сует узловатыми ветвями лип, взросших на прахе усопших. Уходя, она последний раз бросила взгляд на две свежие могилы одноклассников, с которых предприимчивые бомжи или служители кладбища еще не успели утащить букеты умирающих на могиле цветов, усыпавших желтоватый песок, под которым теперь покоились в ожидании грядущего Судного дня Петр Тимофеев и Павел Токмаков — Тим и Том, апостолы и убийцы, вместе выросшие, любившие и погибшие.