Алекс Фишер - Сменяя маски

Странно, кому это, кроме меня, нужно бунгало Макса? В три часа ночи.

Мужчина добрался до входа. Я видела его тень в матовом напылении дверного стекла.

Мой взгляд приковался к дверной ручке, словно пытаясь удержать ее от поворота. Я перевела глаза на замочную скважину и вспомнила про ключ в кармане. Меня от двери отделяло несколько метров, но я прекрасно понимала, что не успею ни заблокировать дверь, ни тем более закрыть ее.

Я нырнула под диван, стараясь не дышать. В следующую секунду раздался звук поворота дверной ручки.

Меня бросило в холодный пот.

— Stop right there! — раздался командный голос. — Who are you?

Я облегченно выдохнула и настороженно прислушалась. По полу скользнул свет фонарика.

— Detective Almov, — последовал четкий ответ знакомого мне голоса. — Do you speak Russian?

А он что здесь делает? Когда это он успел добраться до Испании? Мы с Юлей на частном самолете прилетели час назад. Неужели он вылетел раньше? Как?

Перед глазами пронеслась картина допроса в участке милиции. Это был голос следователя, который меня допрашивал. Холодный и беспристрастный. И снова я ощутила липкий страх, испытанный мной в отделении.

— Это чаная сопственность, — послышался ответ охранника на ломаном русском языке. — Вы не имей прафа сдесь. Ордер.

— Ордера у меня нет, — спокойно и немного раздосадованно ответил следователь.

— Са маной.

Едва различимые звуки шагов донеслись до моего слуха. Затем входная дверь распахнулась.

— Вам бует предъяфлено обвинеть, — ухмыльнулся охранник.

Последовала небольшая пауза.

Мне казалось, что стук моего сердца отчетливо отдается в стенах этого небольшого пляжного домика, и только глухой может его не услышать.

— У меня даже ключа нет, — парировал Альмов.

— А фот это ты поговорить в участке.

— Ты проверь лучше, кто может быть внутри, — посоветовал детектив.

— Попросить!

— Это я попросить, — строго сказал следователь, передразнивая манеру речи охранника, который наверняка был турком.

Последовала небольшая пауза.

— Изяинять, — стушевался охранник.

Видимо, следователь, или детектив, или кто он там еще предъявил документы. Фантазия тут же нарисовала документ, удостоверяющий личность человека, работающего в ЦРУ… Или в АНБ… Или в ФБР… Или еще где-то…

Да кто же он?

Я отогнала прочь подступающие образы. Вероятно, свежий воздух активно сказывался на моем воображении.

— Так ты пойдешь внутрь? — раздался любопытствующий голос Альмова.

— Не полошено, — ответил охранник.

Уверенности в его голосе становилось все меньше.

— Это приказ, — безапелляционно заявил следователь.

Я затаилась на полу, мечтая слиться с ним в одно целое. Они сейчас войдут и увидят…

Меня бросило в жар.

Я совершенно не потрудилась скрыть следы проникновения в сейф!

Что же делать? Что делать? Как мне выкручиваться из этой каши, которую я сама и заварила?

До меня доносились голоса с улицы. Охранник говорил что-то об отсутствии юрисдикции и о выполнении приказов только непосредственного начальства, но Альмова эти доводы не убеждали. Тем более произносилось это с очень сильной неуверенностью в голосе и все большим акцентом.

Я уцепилась за слова о юрисдикции как за спасательную соломинку.

А кто, собственно, меня обвиняет? И в чем меня можно обвинить? Почему я должна прятаться? У меня же есть ключ, в конце концов. Значит, никакого взлома не было.

Окрыленная собственными довольно логичными выводами, я вылезла из-под дивана. Терять мне было нечего. Я находилась в ситуации, из которой нужно выбираться. Оставалось только решить, я выйду из бунгало в наручниках или без них. Убедить охранника в том, что я знакомая Макса, труда не составит. Следователь подтвердит. А за нарушение подписки о невыезде Альмов арестовать меня не может. На эту страну его юрисдикция не распространяется.

Или все-таки распространяется?

Прикинув возможные варианты развития событий, я пришла к выводу, что в любом случае риск был оправдан.

Я закрыла сейф и тихо подкралась ко входу. Глубоко вздохнув, я уверенно распахнула дверь. Свет от фонарика тут же устремился мне в лицо, ослепив меня. Я инстинктивно заслонилась рукой.

Голоса затихли в одно мгновение. Мне оставалось только представлять их удивленные физиономии.

— Чем могу помочь, господа? — спросила я.

— Фролова? — удивленно спросил Альмов.

— Кто такой? — почти одновременно со следователем опешил охранник, отводя слепящий луч в сторону.

— Это моя подследственная, — все еще удивляясь, ответил детектив. — У вас подписка о невыезде!

— Тогда арестуйте меня, — я скептически посмотрела на Альмова.

Не выдать свое внутреннее волнение стоило больших усилий. Я понимала, что в следующее мгновение может рухнуть все.

— Когда вернемся на родину, обязательно, — сухо ответил следователь.

Огромного веса камень свалился с моего сердца, и я потеряла интерес к детективу. Мои подозрения насчет юрисдикции следователя оказались верны. Оставался охранник.

— А почему фаша преступница сдесь? — осмелел тот, снова направляя луч фонаря мне в лицо.

— У меня есть ключ, — спокойно ответила я, отмахиваясь от света, как от назойливой мухи, и, не давая охраннику вставить ни слова, продолжила: — Я компаньон человека, который владеет этим бунгало. Он просил меня взять вот это, — я показала статуэтку и бумаги, — и принести ему. Никакого криминала. У меня есть доступ ко многим вещам.

— Да уж, — буркнул Альмов.

— Еще вопросы? — улыбнулась я, направив на Альмова довольный взгляд.

— Такументы, — сказал охранник и протянул руку.

Я бросила быстрый взгляд на следователя. Вот уж кому-кому, а ему показывать мои новые документы на имя Катрин Монтьер не следовало бы. Охранник по-своему расценил мою заминку и нахмурился:

— Ф участок!

— Подождите, — я достала документы из кармана джинсов и протянула охраннику.

— А под какой процесс вы попадать? — спросил он, забирая удостоверение.

— А это мои проблемы, — ответила я.

— Убийство, — спокойно сказал Альмов.

Охранник посветил на детектива, потом настороженно перевел взгляд на меня, в то время как я буравила взглядом следователя. Я не понимала, почему он говорит о таких вещах в присутствии людей, совершенно не имеющих отношения к следствию.

— Моя вина не доказана, — сказала я.

— Это всего лишь вопрос времени, — уверенно изрек Альмов. — К тому же мне очень интересно, что вы делаете в Испании, нарушая тем самым подписку о невыезде. Это серьезное нарушение.

— Мне кажется, с этим мы разберемся по возвращении, — отрезала я.

— Я думаю, намного раньше, — ухмыльнулся Альмов. — Мое почтение, — эта фраза была адресована охраннику.