Галина Романова - Месть Спящей красавицы

– Все то, что я перечислил… Этого не должно быть в ее глазах, понимаете?

– Нет!

– Как бы это… Она перестала быть прежней.

Сафронов неожиданно согласно кивнул. Он пару дней назад тоже удивился, когда Эльза мягко отстранилась от него, когда он попытался ее обнять. И сильно разозлилась, когда он привычно отечески хотел шлепнуть ее по попе. И в комнате все чаще стала запираться, Нелька доложила.

– Она перестала быть прежней, – повторил Ерофеев, поняв, что попал в точку и Сафронов его наконец услышал. – Она стала много читать книг по психологии, я заметил. И неделю назад я обнаружил на ее столе книгу американского психолога о… О подавлении воспоминаний, Илья Гаврилович!

– Это плохо! – тут же отозвался Сафронов. Положил ладони на мощные коленки, поиграл пальцами, поднял тяжелый взгляд на психиатра. Повторил: – Это плохо!

– Да, это плохо. И я думаю, что…

– И ты думаешь, что она перестала принимать таблетки? – перебил его Сафронов.

– Да!

– И именно она добавила их в воду моему гостю?

– А кто еще?! Препарат в сейфе, в который доступ имеется, кроме меня, только у вас. Я за каждую таблетку могу отчитаться. И…

– Как думаешь, Андрей Сергеевич, зачем ей это?!

В глазах Сафронова появилось незнакомое выражение. Что-то отдаленно напоминающее затравленность. И Ерофеева это неожиданно порадовало. Не ему же одному бояться. Пускай и это чудовище посещают демоны!

– Может, ей жених не понравился? – сам себе ответил Сафронов. – Может, она хотела вывести его из строя, чтобы я посмотрел, что это за чудик и не выдал ее за него?

– Вряд ли, – осторожно заметил Ерофеев. – Она не могла знать, как именно подействуют препараты на Егора Ганьшина.

– Зачем тогда? – вытаращился Сафронов.

– Может, как раз затем, чтобы узнать, как именно они действуют? Что-то вроде эксперимента?

Эта мысль только что пришла в голову Ерофеева. И она ему понравилась. И она многое объясняла.

Зато эта мысль не понравилась Сафронову. Он тут же сорвался с места, снова навис над Ерофеевым. И даже позволил себе схватить его за воротник больничного халата. Совсем озверел, скотина!

– Ты хочешь сказать, что моя Эльза решила сделать из человека подопытного кролика только лишь затем, чтобы узнать, чем ее пичкают?!

– Извините… – Ерофеев дрожащими пальцами потянул из рук Сафронова свой воротник. – Все указывает на это, Илья Гаврилович.

– Что ты несешь, Андрей? – гневно зашипел Сафронов, не выпуская воротника. – Она не могла! Там же явный передоз! Ты сам сказал… Она же запросто могла его убить!

И за мгновение до того, как получить кулаком в нос, Ерофеев необдуманно напомнил:

– Разве… Разве она не делала этого раньше, Илья Гаврилович?..

…Семейного тихого обеда не вышло. Эльза почти ничего не ела. Сидела, уставившись в свою тарелку, время от времени вяло болтая ложкой суп. Нелька ядовито ухмылялась, глядя на нее, и все время о чем-то вполголоса переговаривалась с домработницей, которая обслуживала их за обедом.

С Нелькой было все понятно. Она бесилась оттого, что он в очередной раз отодвинул их намечающуюся второй год свадьбу.

– Не время сейчас, – пыхтел он любовнице в ухо, задрав ей подол прямо на веранде. – Надо дела кое-какие устроить.

– Знаю я твои дела! – плаксиво возмутилась она, надевая трусы, когда все очень быстро закончилось. – Все снова из-за нее! Ты же обещал!

– Обещал. Думал, замуж ее выдам. А видишь, как вышло. Жених оказался наркоманом, – повторил он версию, которую они с Ерофеевым придумали после того, как тот вымыл кровоточащий нос и поменял забрызганный кровью докторский халат. – Надо другого искать.

– Чего его искать-то? – фыркнула Нелька и запихала грудь в лифчик. – Он уже нарисовался!

– Да ну! И кто же? – спросил Сафронов безо всякого интереса.

Нелька жуть как хотела за него замуж, могла и сбрехать запросто. Он покосился в ее сторону. Нелька рылась в одном из шкафов, что-то там такое нашла почти сразу, удовлетворенно улыбнулась и протянула ему со словами:

– Вот, взгляни.

Это была фотография. Один из эпизодов злополучного вечера, на который он возлагал большие надежды. И которым, увы, не суждено было сбыться. На снимке Эльза сидела на веранде напротив мента, которого Ганьшины притащили с собой. Как его? Александр, кажется. Так вот, она сидела напротив него и не сводила с него сияющего взгляда. Даже можно было сказать – влюбленного взгляда.

Конечно, лейтенант был пригожим. Крепким, мускулистым, стройным, мордой вышел как раз такой, от которой бабы млеют, но…

Но чего уставилась его полоумная дочь на первого встречного, если за ужином напротив нее сидел не менее пригожий парень, к тому же невероятно талантливый и обеспеченный до правнуков? Чего она в нем нашла?! Он же нищий неудачник! Его же не просто так сослали в эту тмутаракань. Причина была веской наверняка. Его помощники наводили о нем справки, парень сирота, беден, как церковная мышь, и какая-то нехорошая история в его юности случилась. Точно не узнали, но что-то дрянное было, какое-то темное пятно на его биографии. Может, из-за этого пятна он здесь?

А Эльза глаз с него не сводит. Нехорошо!

– Нехорошо, – вслух повторил Сафронов, смял снимок в громадном кулаке и швырнул его в Нельку. – Чего радуешься, дура?!

– А чего мне, плакать, что ли? – огрызнулась она осторожно, снимок смятый подняла и расправила на столе, ткнула в него пальцем. – Кандидат номер один, Илюша.

– Дура! – отозвался Сафронов и протяжно зевнул. – Нашла кандидата!

– А кто еще ей нужен, скажи? – Она хищно оскалила зубы, в которые Сафронов вложил кучу денег. – Кому еще она нужна?! Она же, Илюша, ненормальная у тебя!

Она зря это сказала. Тяжелый кулак возлюбленного тут же ткнул ей под подбородок. Да с такой силой, что она отлетела в угол и больно шлепнулась спиной о стену. Когда только успел вскочить! Полулежал же расслабленный после секса, с расстегнутой ширинкой, с дремотно прикрытыми глазами и тут…

– Никто, слышишь! – Он навис над ней, мотая кулаком перед ее лицом как маятником. – Никто не смеет говорить гадости о моей дочери! Ты особенно, Неля! Еще раз услышу, что шепчешься о ней с домашней прислугой, удавлю.

И для наглядности он разжал кулак и вцепился пальцами в ее горло.

– Не буду! Прости! – захрипела Нелька и, чтобы страха на него напустить, забилась, заскребла ногами по полу. – Прости-и… Не буду-у…

Он отцепился от нее, шагнул назад. Оглядел с неприязнью сочное тело любовницы и предупредил:

– Еще хоть раз, Нелька… Учти, мне ведь недолго тебя поменять. Вокруг очень много молодых и горячих.

А вот и не поменяешь, сволочь! И не поменяешь! Слишком много связывает их. Слишком много! И это не только секс!