Марина Серова - Месть в кредит

– Вынуждена признать: вы были правы. Я действительно могла сама догадаться о более легком способе проникновения в квартиру Губанова, – произнесла я.

– Пустяки. Когда голова забита сотней проблем, на простые решения просто не хватает места, – примиряющим тоном сказал Кубарев. – Ну, так что, мы идем?

– Естественно. Только вы остаетесь здесь. Ни к чему втягивать вас в это дело. Обещаю: о том, что найду в квартире, вы узнаете первым, – остановила я хозяина квартиры. – Я не хочу рисковать вашей свободой. Думаю, вы тоже.

С моими доводами Кубарев согласился на удивление легко. Скорее всего идея незаконно проникнуть в квартиру, в которой совсем недавно произошло убийство, его не особо грела. А предложил он это только из галантности. Поняв, что поход в чужие владения в единственном числе меня не страшит, он тут же ретировался. Я вышла на балкон, перекинула сумку через шею, чтобы она не мешала при ходьбе, и перемахнула через перила. Секунда, и я оказалась на территории, охраняемой законом.

– Видно что-нибудь? Балконную дверь сможете открыть? – послышался позади голос Кубарева.

– Смогу, – коротко произнесла я. – Не стойте на ветру. Возвращайтесь в квартиру. Только дверь балконную не закрывайте. Я скоро.

Кубарев скрылся в спальне, а я принялась изучать балконную дверь. Она оказалась двойной, деревянной. И защелкнута была на две щеколды. Так. Через дверь попасть в квартиру не удастся. Посмотрим, как обстоят дела с окном. Я приблизилась к нему вплотную. Там была та же история. Две деревянные рамы и дважды по две защелки. Я подняла глаза и посмотрела на форточку. Она оказалась лишь прикрытой. Это было удачей. Выставлять стекла мне не хотелось. А вот попытаться пролезть в форточку – это запросто. В окнах старого образца форточки делали широкие. Настолько широкие, что я со своей стройной фигурой имела все шансы проскользнуть в форточку и не почувствовать при этом абсолютно никакого неудобства.

Я вернулась в квартиру Кубарева, забрала у него табурет и снова перелезла на половину Губанова. Подставив табурет под форточку, я подтянулась на руках, забросила в квартиру сумку и проскользнула следом. Поспешив, я приземлилась не особо удачно, едва не свернув шею. Поднявшись, я первым делом открыла балконную дверь. Не стану больше лазать по форточкам. А если представителям правопорядка приспичит снова посетить квартиру покойного, о том, почему открыта балконная дверь, пусть у них голова болит. Меня это не касается. Я нашарила на полу сумку, снова перекинула ее через шею и вытащила фонарь.

Освещая себе путь фонарем, я огляделась. Комната, в которую я попала, так же как и у Кубарева, служила покойному хозяину спальней. Широкая кровать, занимающая семьдесят процентов пространства комнаты, была разобрана. Простыни смяты. На подушке характерный след, говоривший о том, что хозяин квартиры какое-то время лежал на ней. Пусть даже и не спал, но в постель лечь успел. Помнится, в папке упоминалось о том, что Губанова нашли в пижаме. Что ж, состояние его постели только подтверждает версию о том, что убийца вытащил покойного прямо из кровати.

Я прошлась по спальне. На мой взгляд, все вещи лежали на своих местах. Обыск здесь если и производили, то очень уж аккуратно. Возле изголовья кровати стояла тумбочка с тремя ящиками. Я стала осторожно выдвигать их один за другим. В них Губанов хранил стандартный набор предметов, какие хранятся в сотнях и сотнях таких же прикроватных тумбочек. Несколько журналов про оружие, художественная книга военного содержания. Миниатюрный фонарик, носовые платки, упаковка аспирина на случай недомогания. И тому подобная ерунда. Ни личных блокнотов, ни записок в ящиках не было. Пробыв в спальне какое-то время, я двинулась в гостиную.

По дороге я споткнулась обо что-то, что валялось на полу, и чуть не растянулась во весь рост. Я осветила предмет фонариком. Это были книги, небрежно сброшенные со стеллажей, стоявших слева от двери. Так, тут опера не миндальничали, рылись в хозяйских вещах добросовестно. Нужно быть более осторожной впредь. Не хватало еще ноги переломать. Проводить осмотр в свете карманного фонаря было неудобно, но позволить себе включить верхний свет я не могла. С улицы свет могли заметить, а встречаться с нарядом полиции мне как-то не очень хотелось.

В сущности, в гостиной я ничего интересного не обнаружила. Обычная стандартная гостиная. Диван, два кресла, огромный, во всю стену, стеллаж, битком забитый книгами, и телевизор. Вот и вся обстановка, если не считать круглого обеденного стола в центре и пары стульев с резными спинками. Один стул был опрокинут. Возле него красовался меловой контур. Место, где был обнаружен хозяин квартиры. Я остановилась около двери в гостиную и попыталась определить, как все произошло, исходя из мелового рисунка на полу.

Если убийца не передвигал тело, то тогда все было так: Губанов впустил убийцу и провел его в гостиную. Возможно, не сразу. Возможно, они поговорили какое-то время в прихожей. Скорее всего Губанов гостя не ждал. Иначе не стал бы переодеваться в пижаму. Логично? Логично. Судя по тому, как лежало тело, в гостиную Губанов прошел первым. Он успел дойти до стола. Чемодан был обнаружен именно на столе, значит, можно предположить, что он нес чемодан, а потом положил его на стол. И оказался спиной к гостю. Пока все более или менее складно. Идем дальше. Для чего он мог положить чемодан на стол? Вероятнее всего, хотел проверить его содержимое. Успел проверить? Наверное, да. Что же произошло дальше? А дальше могло произойти следующее: дождавшись, пока Губанов откроет чемодан, ночной гость подобрался к нему сзади, накинул на шею веревку и начал душить. Губанов этого не ожидал и не успел вовремя отреагировать на нападение. Поэтому он произвел единственное доступное действие. Схватился за веревку, пытаясь ослабить давление. Тогда-то он и поломал ногти. Но либо ночной гость оказался сильнее, либо Губанов слишком поздно схватился за веревку. Результат – хозяин квартиры был задушен. Тело упало.

Что после этого мог сделать гость? Тут два варианта. Если чемодан был пуст, он мог просто сбежать с места преступления, предварительно стерев все отпечатки пальцев с чемодана. Если же тот был полон, убийца быстренько переложил деньги в другую тару и опять-таки смылся. Теперь подумаем, для чего нужно было тащить чемодан к Губанову, если он был полон и убийца заранее решил прикарманить деньги? Возможно, самостоятельно открыть замок чемодана он не мог. Быть может, тот был снабжен кодовым замком? Об этом в отчетах из папки следователя ничего сказано не было, но это легко выяснить.

Впрочем, в случае отсутствия денег в чемодане у убийцы все равно могла быть причина желать попасть в квартиру Губанова. Убийца знал, что если возьмет деньги и оставит Губанова в живых, тот его из-под земли достанет. Судя по отзывам, Губанов не принадлежал к категории фаталистов и привык добиваться своего любыми способами. И потом, не нужно забывать о телефонном разговоре Губанова и Радукевича накануне смерти первого. Губанов заявил, что сам выйдет на вора, заберет деньги и тогда расклад по прибыли будет совсем другим. Он, Губанов, заберет девяносто процентов прибыли, а остальную часть пусть Радукевич и Потоцкий делят, как хотят. Радукевич, конечно, возмутился, на что Губанов заявил, что в противном случае, если компаньоны не согласятся, он все равно найдет эти деньги и тогда заберет все себе. Все до последнего рубля. А не нравится, пусть Радукевич попробует сам вора отыскать и договориться с ним полюбовно. Губанов возражать не станет. Только вряд ли у Радукевича что-то получится. И бросил трубку. Радукевич пытался перезвонить компаньону, но тот игнорировал его звонки. В конце концов Радукевич сдался, посчитав разговоры про поиски вора всего лишь блефом Губанова. Похоже, Губанов не блефовал.