Марина Серова - Месть в кредит

Рисковать чужими жизнями я не могла, поэтому резко снизила скорость, надеясь, что этот маневр заставит Арененкова сбросить газ. Ведь таранить машины ему тоже невыгодно. А так хоть шанс будет спокойно вырулить на магистраль. Я напряженно вглядывалась вдаль, пытаясь понять, сбросил ли Арененков скорость. Мне показалось, или маневр сработал? Неожиданно, когда Арененков практически добрался до перекрестка, его машина резко вильнула в сторону, чуть не сбив тихоходную «Оку», двигавшуюся по встречной полосе. Я снова прибавила скорость. Преследуемый автомобиль опять вильнул и вдруг начал резко разворачиваться.

«Что это с ним? Он передумал? Решил таранить меня?» – не понимая, что происходит, успела подумать я, прежде чем увидела причину странного поведения Арененкова. С трассы съехали сразу три машины. Замигали полицейские сирены. Через громкоговорители зазвучал приказ темно-синим «Жигулям» остановиться и прижаться к обочине. Подкрепление прибыло! Теперь можно расслабиться.

Несколько секунд я пребывала в состоянии, близком к блаженству. Пока не сообразила, что машина Арененкова несется прямо на меня. Лоб в лоб. И сворачивать не собирается. Вот, значит, как? Решил отомстить за неудачный побег? Сам погибай, но и врага с собой забирай? Ладно, посмотрим, кто кого.

Вместо того, чтобы свернуть или хотя бы сбросить скорость, я вдавила педаль газа в пол. Машина полетела вперед, практически не касаясь земли. Долгих двадцать секунд мы летели навстречу друг другу, не сбавляя скорости. Расстояние катастрофически сокращалось. Еще пять минут, и конец. Полицейские автомобили не отставали, пытаясь захватить машину Арененкова в клещи и оттереть к обочине. Из громкоговорителей неслась отборная ругань. Слов я расслышать не могла, только смысл понимала. Кто-то кричал в «матюгальник», приказывая мне остановиться. Мое имя повторялось вновь и вновь. Но выполнить приказ я уже не могла. Либо Арененков сбросит скорость, либо мы разобьемся. Третьего не дано.

Почему-то вспомнился теплый летний вечер и моя поездка к матушке-Волге на пару с Андрюхой Мельниковым. Тогда тоже я была за рулем. Я разгонялась все сильнее. Сто километров, сто двадцать, сто шестьдесят… Дорога была пустынной. Двигатель работал бесшумно. Встречный ветер приятно холодил щеки. Вот как сейчас. И страшно не было. Нисколечко. Тоже как сейчас. Несмотря на то, что до столкновения оставалось не больше двух минут. И тут Арененков дрогнул. Резко ударил по тормозам, и его машина начала вилять из стороны в сторону. Я плавно сбросила газ. Оставшегося расстояния хватило как раз на то, чтобы автомобиль, проехав еще несколько метров, затормозил без последствий для водителя.

Я убрала руки с руля и, прикрыв глаза, откинулась на спинку сиденья. Сквозь опущенные ресницы я наблюдала за тем, как люди в форме бегут к машине Арененкова. Как вытаскивают его за шиворот через водительскую дверь. Как защелкивают на запястьях наручники. Ну, вот и все. Моя миссия завершена. Теперь дело за капитаном. Мысли лениво шевелились в моем мозгу, не доставляя никакого беспокойства. «И все-таки я его сделала!» Это была последняя мысль, прежде чем дверь моего авто распахнулась и гневный рык капитана Сорокина разрушил очарование момента.

Я валялась на кровати в гостиничном номере. Поверх покрывала, прямо в одежде. Секунды лениво складывались в минуты, минуты в часы, а я все лежала, не имея сил даже руку к телефону протянуть. Все тело ныло, как будто по нему бульдозером проехали. Нет, не бульдозером. Огромным многотонным катком. Такими раскатывают асфальт на оживленных магистралях. «Скорее всего последствия вчерашней гонки», – безучастно думала я. Пора было собираться в обратный путь, но при мысли, что мне снова придется крутить баранку, организм начинал бунтовать. Ничего, еще есть время. Еще нужно дождаться Потоцкого. Он обещал прибыть в гостиницу к двенадцати, но почему-то опаздывал. Как ни странно, я была этому несказанно рада.

Вчера, после того как полиция забрала Арененкова, мне пришлось ехать в отдел. Объясняться с капитаном. Я с ужасом вспоминала два часа нудного допроса, который Сорокин неоправданно назвал «обоюдополезной беседой». Интересно, какую пользу двухчасовое сидение на жестком стуле в прокуренном помещении принесло мне? Капитан – понятное дело. Он старался ради галочки в отчете раскрываемости. А я чего ради потела? Но с властями не поспоришь. Зато мне дали возможность десять минут пообщаться с Арененковым. К нему у меня было несколько вопросов, на которые я хотела получить ответы. Арененков сначала артачился, но убийственные факты, представленные мной, заставили его пересмотреть свое отношение к чистосердечному признанию.

Удовлетворив свое любопытство, я потеряла к его персоне всякий интерес и мечтала только об одном моменте – когда меня отпустят и я смогу насладиться нежными струями живительного душа. Ближе к концу второго часа «беседы» в отделение полиции примчался Потоцкий. Его появление добавило к уже имеющимся неудобствам новые. В своей излюбленной манере Потоцкий сыпал вопросами, не дожидаясь ответов. Поначалу капитан Сорокин честно пытался дать ответ хотя бы на некоторые из них. Я, снисходительно улыбаясь, наблюдала за его потугами. Наконец до капитана дошла тщетность попыток, и он выдворил Потоцкого из кабинета под предлогом конфиденциальности разговора. Вот этому решению я была искренне рада. Прежде чем уйти, Потоцкий объявил, что будет у меня завтра ровно в двенадцать пополудни. И потребует подробнейшего отчета. Я не возражала. Мне казалось, что до будущего обеда еще так далеко!

И вот означенное время наступило. Потоцкий не появился. И не позвонил. Я решила, что не будет ничего страшного, если время до встречи я проведу в блаженной неге, упала на постель и уставилась в потолок. И предалась безделью. Красота!

Стук в дверь вывел меня из состояния полудремы. Похоже, я все-таки заснула. Кое-как поднявшись с постели, я прошлепала к двери и распахнула ее. На пороге стоял Потоцкий. Да не один, а с компаньоном.

– Добрый день, Татьяна, – радостно улыбаясь, поздоровался Потоцкий. – Мы немного задержались. Надеюсь, это не сильно отразится на ваших планах? Я позвонил Валентину, и он выразил желание попрощаться с вами лично. Вы же ничего не имеете против? Полагаю, вы понимаете, что после всего того, что вы для нас сделали, он просто не мог не воспылать желанием поблагодарить вас лично? У вас наверняка возник резонный вопрос, по какой причине мы так задержались? Так это просто объясняется…

– Егор!

Гневный окрик Радукевича прервал словесный поток моего клиента. Потоцкий смутился и, пропустив Радукевича в номер, вошел следом. Уже молча. Я благодарно кивнула Радукевичу и предложила пройти в гостиную. Как только мы расположились в креслах, Радукевич взял инициативу в свои руки.