Ольга Обская - Научиться быть ведьмой

Но вариантов получше Ника придумать не могла, поэтому решительно двинулась дальше, пообещав себе, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах не выйдет из дома без мобильного.

Но усталость сказывалась всё больше и больше, и Вероника замедлила скорость до черепашьей. Гробовая тишина заснувшей тайги давила на мозг. На секунду Нике показалось, что она осталась одна во всей Вселенной. Она подняла голову вверх, как будто хотела убедиться — хотя бы Вселенная-то пока на месте: небо, звёзды, луна?.. И вдруг — вот оно! Это чувство, которое однажды уже испытывала Вероника — чувство, что мир вокруг прекрасен. Далёкие холодные бездушные ночные светила отображали для неё послание. Ура! Она не одна!

— Вероника, ты моё послание видишь?

— Вижу! А разве можно применять методики без разрешения?

— А когда тебя запреты останавливали? Лучше скажи, ты где.

— В тайге.

— А конкретней? Ты куда свернула на первой развилке?

— Направо.

— А на второй?

— Опять направо.

— А на третьей?

— На третьей — налево. Не ходить же мне по кругу!

— Я так и думал. Стой на месте. Я недалеко. Скоро буду.

Ждать на месте, как велел Никита, было не так и просто. Ведь Вероника даже не знала, с какой стороны покажется парень, поэтому отчаянно крутила головой. Но, как и было ей обещано, буквально через пару минут Ника заметила неподалёку свет фонарика. Испытав небывалый прилив счастья, сопровождаемый воплем: «Никита, я здесь!», она вприпрыжку помчалась в обозначенном направлении — откуда только силы взялись.

Уверенность, что сегодняшнюю ночь Вероника проведёт в своей тёплой постели, сменила мрачную перспективу бродить по тайге до утра, и вызвала у Ники такой восторг, что она готова была броситься на шею своему спасителю со словами «Никиточка, ты такой милый!» Но мысль, что её герой сам частично виноват в том, что она чуть не заблудилась, умерила её пыл до вопроса:

— Ты что здесь делаешь?

— Хороший вопрос, — рассмеялся Никита. — А ты?

— Не притворяйся, что не догадался. Ты ведь заметил, что я следила за тобой?

— Заметить-то заметил. Но не понял, зачем.

— Хотела узнать, где ты украденные документы прячешь.

— Что? — опешил Никита. — Какие документы?

Кажется, удивление парня было совершено искренним. И Вероника засомневалась, не подвела ли её дедукция.

— Делаешь вид, что не понимаешь, о чём я? Зачем же ты тогда устроил прогулку по тайге в гордом одиночестве на ночь глядя?

— Выполнял просьбу Димки. Хотел навестить его отца, — Никита понял, что ему так или иначе придётся сказать часть правды, так пусть это лучше будет маленькая тайна одногруппника, чем более важная информация.

— А причём тут Дима и его отец? — Ответ Никиты огорошил Веронику настолько, что она окончательно и навсегда утратила веру в свои детективные способности.

— Давай так. Я расскажу тебе страшную тайну Димы, а ты расскажешь мне про украденные документы. Идёт? И одновременно с беседой нам надо начинать двигаться в сторону студгородка, если мы не собираемся провести романтическую ночь под звёздами в тайге.

— С меня хватило псевдоромантического вечера в кафе, — хмыкнула Вероника.

Никита, решив воздержаться от озвучивания своего отношения к сегодняшнему вечеру, посторонился со словами:

— Проходи вперёд. Нам придётся выстроиться гуськом, идти по-другому не позволит ширина тропинки.

— Но я же не знаю дороги. Шагай лучше первым ты.

— Да? И постоянно оглядываться, не потерялась ли ты в очередной раз?

Вероника решила проявить благоразумие и, послушно возглавив колонну, двинулась вперёд.

— Ну так, что там с Димкиным отцом?

— Да, в общем-то, с Матвеем Тимофеевичем всё в порядке. Он действительно был в командировке. Но уже вернулся и скоро выйдет на работу, — ловко воспользовался информацией из подслушанного разговора Никита.

— Не поняла, ты, что, намекаешь, что Бегемотик и есть отец Димы? — Вероника, развернувшись лицом к Никите, резко притормозила, из-за чего парень налетел на неё. Ему пришлось крепко прижать Нику к себе, чтобы предотвратить совместное падение. Удивление в её глазах, вызванное неожиданной информацией, сменилось другим чувством. Никите показалось, что он понял, каким. Чёрт! Почему же ему так не хочется выпускать её?! Вроде бы опасность совместного полёта в сугроб предотвращена…

— Никит, так, что, это правда? — отведя смущённый взгляд, прервала затянувшуюся паузу Вероника.

Никита заставил себя ослабить объятия и, развернув Нику, легонько подтолкнул, чтобы она продолжила движение по тропинке. И Вероника нарочито бодро ринулась вперёд.

— Да, правда, — еле поспевая за ней, ответил Никита. — Представляешь, кто, оказывается, воспитал нашего пацифиста! Я тоже был слегка ошарашен. Они скрывали родство по просьбе Димы, чтобы ребята и преподаватели относились к нему как к обычному студенту. Думаю, они решат и дальше продолжать этот спектакль, поэтому, надеюсь, ты сохранишь тайну, о которой я тебе поведал.

— Ну, само собой, — пообещала Вероника. — Слушай, я так рада, что с Бегемотиком ничего страшного не случилось. А то все эти жуткие слухи… Только вот я всё равно не понимаю, зачем ты в тайгу-то пошёл?

— Дима почему-то подумал, что его отец приболел…

— И ты решил коры с деревьев нашкрябать для лечебного снадобья, — подколола Вероника, которая всё ещё не была уверена, можно ли верить словам Никиты.

— Да нет, он просил меня навестить Матвея Тимофеевича в его загородном домике. Сам-то он не может этого сделать. Но видно координаты Димка мне дал неверные, дачу Бегемотика я так и не нашёл. Стал звонить Диме, чтобы уточнить, а он дал отбой — говорит, отец здоров, всё нормально.

Объяснения Никиты не лишённые правдоподобности, которые к тому же легко было в случае чего проверить, успокоили Веронику. У неё камень с души упал, когда она поняла, что Никита к краже документов не имеет никакого отношения. И на радостях, в обмен на его историю, как и договаривались, поделилась своей. Она рассказала ему во всех подробностях о своих похождениях в кабинете ректора, а также о разговоре, который состоялся между ними после инцидента.

Пётр Иванович бегло обследовал комнату Вероники и с удивлением обнаружил, что котёнка нигде нет. Неужели его приём не сработал? Неужели студентка не купилась на милую смышлёную мордашку, которая растрогала бы, кого угодно? Неужели пушистый карапуз не побудил Веронику нарушить ещё один запрет?

Собственно прибегнуть к этой маленькой хитрости Петра Ивановича вынудили обстоятельства. Ему нужна была информация о Веронике. Профессору нужно было понять, что такого особенного есть в обычной студентке, почему ему указали именно на эту девушку. Почему ему ясно дали понять, что она — ключ.