Вячеслав Школьный - Любовницы по наследству

Дома меня естественно не ждало ничего другого, кроме повседневной обыденности. Спать по-прежнему особого желания не было, поэтому я решил провести в квартире небольшую уборку, — пыль и тараканы так и просили, чтобы их усиленно кто-нибудь погонял по комнатам. В обед позвонил отец и спросил, почему это я так долго не захожу к ним в гости. Пришлось дать обещание на ближайших выходных посетить своих драгоценных родителей.

Все остальное время вплоть до пяти часов вечера я нагло провалялся на диване, после чего не очень охотно собрался и вышел из квартиры. Подобные «уроки» начинали мне уже понемногу надоедать. Может быть, для Колесникова постоянная сексуальная связь с таким количеством женщин и была явлением вполне нормальным, но мне хватило и одной ночи с каждой из них, чтобы реально понять, — моему организму подобное разнообразие постельных партнерш не очень то и требовалось. Мне было достаточно иметь рядом с собой одну лишь только Татьяну и проводить ночи исключительно с ней.

Неужели подобные встречи никогда не кончаться? Это ведь как наркотик, даже, может быть, хуже, — я же со временем войду в азарт и стану ничем не лучшим Дон Жуаном, чем покойный друг Юрий. Одна только подобная мысль меня резко бросила в дрожь. Такая перспектива изменения личной жизни была бы крайне нежелательной, но кто его знает, что кого из нас ожидает в будущем. Судя по признаниям Любы Черновой, эти наглые феминистки уже составили насчет меня свое собственное расписание. Мне удалось отвязаться один раз от приставаний Елены Батуриной, но вряд ли буде «везти» подобным образом и дальше, — у других женщин семейные обстоятельства располагали куда лучше к дальнейшему продолжению отношений…

Подходя к квартире Шевчуков, я с каждой последующей ступенькой замедлял скорость своего движения, пытаясь хотя бы на миг отложить предстоящую встречу, хотя ясно и четко понимал, — она, как там не старайся, а была неизбежной.

К моему облегчению, дверь квартиры приветливо открыл Вадик. На этот раз его внешний вид был куда более располагающим к нормальному человеческому общению, чем в прошлый четверг.

— Здравствуйте. — Парень первым протянул мне навстречу руку и пропустил в свои апартаменты. — Мама сегодня задержится на фирме, так что просила ее извинить.

— Ничего страшного, — сделал облегченный выдох я, — мне ведь необходимо встретиться с тобой, а не с ней. Занятие мы и без нее сможем провести.

Парень пристально посмотрел на мое немного странноватое выражение лица и еле заметно улыбнулся.

Мы прошли в его комнату, где все было чисто и аккуратно. Беспорядок, с которым мне пришлось столкнуться во время прошлого моего посещения, куда-то незаметно исчез, словно испарился. Из всех висевших на стенах плакатов осталось только три на мой взгляд самых красивых и эффектных, — две сногсшибательные девицы в купальниках, в которых я узнал всемирно известных фотомоделей Синди Кроуфорд и Клаудию Шиффер, и тот самый безымянный бородатый царский офицер, который прямо сверлил меня своим угрюмым грозным взглядом.

— Вот, немного навел порядок, — несколько смущенно пожал плечами Вадик. — Вы извините меня за столь недружелюбное отношение к вам в прошлый раз, — просто у меня тогда было плохое настроение.

— Какие-то нелады с Вероникой? — как бы невзначай поинтересовался я.

— Что-то в этом роде, — согласно кивнул парень. — Ну да ладно, разобрались, все утряслось, так что теперь — полный порядок. — Он бережно вытащил из письменного стола свои учебные принадлежности. — Что будем сегодня изучать?

Я разложил содержимое дипломата на стол и присел напротив его.

— Может вам, чайку с мороза подогреть? — любезно предложил Вадик.

— Нет, спасибо, что-то не хочется. — Я увлеченно начал листать учебник. — Так, вот оно. Значит, в прошлый раз мы закончили одиннадцатую тему. Что ж, давай тогда начнем прямо с двенадцатой…

На этот раз парень показал себя еще более прилежным учеником, чем неделю назад. Он на удивление послушно выполнял все мои указания и ловил на лету все сказанные мною слова и выражения. Никаких замечаний к такому человеку подобрать было невозможно даже при самом большом желании, которое у меня, естественно, при беседе напрочь отсутствовало.

Два часа работы с ним пролетели, как одна минута.

— Может быть, достаточно, Андрей Николаевич? — неожиданно для меня попросил Вадик. — Голова уже раскалывается.

— Ты так считаешь? — слегка нахмурив брови, сказал я. — А мне бы с таким учеником, как ты, так еще два часа заниматься можно.

— Еще через два часа я просто сойду с ума, — скептически улыбнулся парень, — надо ведь оставить что-то и на потом, — и так целых три темы проштудировали, а с Юрием Ивановичем мы за занятие максимум успевали только две.

— Две темы рассчитаны на среднего учащегося, — придирчиво заметил я. — А ты, увы, таковым не являешься. Ты без всякого преувеличения намного способнее всех тех детей, с которыми я занимаюсь.

— Конечно. — Ничуть не смутившись, Вадик горделиво задрал нос кверху. — Они все ведь младше меня возрастом, потому они и слабее.

— Не все. Например, Вероника Батурина — твоя одногодка, а у нее запас знаний куда скуднее, чем у тебя.

— Кому вы это рассказываете? — В голосе парня зазвучала открытая легкая нотка иронии. — Какой там вообще запас знаний? О чем вы говорите? Да в французском она вообще абсолютный ноль. Я просто не представляю, как буду тянуть ее вслед за собой в университете. Разве что только с легкой волосатой руки Николая Федоровича, и никак иначе.

— А ты еще в этом сомневаешься? — удивленно поинтересовался я.

— Какие тут могут быть сомнения? Конечно же, нет. Запас знаний у Вероники, конечно же, маловат, что там говорить. Зато запас денег у ее папаши, скажем так, вполне сможет компенсировать все недостающие качества.

— И потому ты стал с ней встречаться?

Мой вопрос вызвал у парня открытую обиду. Глаза Вадика резко нахмурились, — он взглянул на меня из-подо лба так злостно, что по моей спине непроизвольно пробежали кучной толпой лихие мурашки.

— Значит, и вы так считаете, Андрей Иванович? — недовольно спросил он, неестественно скривив лицо.

— Извини, пожалуйста, — поняв, что сболтнул лишнее, сказал я, — просто не подумал, что слышать такое тебе будет крайне неприятно.

— Да в принципе то ничего особо неприятного здесь нет, — пожал плечами парень, — я уже привык к тому, что все вокруг так считают. Вполне нормальная по современным понятиям вещь. В школе, например, мне еще с самого первого класса все пальцем в лицо тыкали, мол, завуч — лучшая подруга матери, а значит, я для одноклассников какой-то чужой, не свой. Теперь Тамара Михайловна — директор, и мне, естественно, от них еще больше прежнего попадает. Чуть какой конфликт происходит, — сразу все в глаза это высказывают. А вообще-то грех на них жаловаться, в основном-то все меня уважают сейчас, может, все по той же самой причине. Просто стали взрослее, поумнели. Так что мне не привыкать к подобного рода обидам.