Инна Балтийская - Призрак с горы Мертвецов

— Игорь, я никогда не спрашивала, но теперь ответь мне — почему ты не знакомил меня с друзьями? Почему… никому не показывал?

— Да, ты правильно поняла. — он даже не удивился. — Я какое-то время думал… вдруг это кто-то… из своих? Я псих, верно? Точно же, псих. — он ненадолго замолк, потом судорожно вздохнул и продолжал: — Я сначала был в таком шоке, что решил вообще с ними со всеми порвать. Я тебе не сказал… Меня же заперли в обезьяннике на трое суток. Эти хари… и запах… это хуже смерти. Я перепугался до сумасшествия. Честно, я думал, еще немного, и в дурку навсегда отправляюсь.

Когда выпустили, дал себе слово, что все, никаких больше тусовок, никаких дружбанов. Ведь это они… кто-то из них, вот так меня подставил! Начал даже книжки по криминалистике читать, ну, ты же помнишь. А потом тебя увидел, такую глупенькую, грустную. Решил, что мы прекрасно друг другу подойдем — печальная дурочка и потенциальный шизик. Будем сидеть вдвоем дома, у телевизора, и никто нам будем не нужен. Никакие мои дружки. Никто не сможет меня отправить на зону.

Помнишь, как я тебя оберегал? Как каждое утро следил, как ты выходишь, и все боялся, что за твоей спиной вырастет чья-то черная тень? — он хрипло рассмеялся, смотря в пол, и в этот момент на в самом деле походил на умалишенного. Затем облокотился на хрупкий одноногий столик, чуть не опрокинув его, и с напором продолжил:

— И вдруг подумал, да чего это я? С чего решил, что Анюту убил кто-то из моих знакомых? Из тех, кто знал про наше место свиданий? В это кафе ходит чертова туча народу, да и вокруг озера толпы прогуливаются. Она ждала меня, наверняка нервничала, ходила по лесу, и какой-то маньяк просто наткнулся на нее в этом чертовом лесопарке. Но… но я же не мог знать этого точно? И потому решил, что про тебя никто из моих дружбанов знать не будет. То есть вообще — даже твое имя никому не говорил. Жена, да и точка. Надо мной ржали вначале, Вадька вообще обещал тебя найти и соблазнить. А потом плюнули да забыли. И не спрашивали даже. Только вот жить вот так, в подполье, можно сказать… тебе не хотелось, да и мне тоже.

— И ты стал… изменять? — тихо спросила я. Надо же, какой я была дурой! Все-таки была. Игорь пытался уберечь меня от беды, старался как мог, да надорвался. А ведь, похоже, его скрытность спасла мне жизнь… Спасла жизнь… В том случае, если девушек убивал на самом деле не он! А если он?

— Да ладно тебе. Подумаешь, изменял. Ты жива. А вот Марго…

В этом момент зазвонил мой домашний телефон. Резкий звонок словно полоснул меня по нервам. Я вскочила, чтобы бежать к телефону, на пороге притормозила и вопросительно поглядела на Игоря. Тот сжался, словно уменьшился в размере, и испуганно зашептал, как встарь:

— Меня тут нет, ты меня сегодня не видела! Лора, умоляю!!!

Я кивнула, вышла в коридор и подняла истошно звонившую трубку.

— Лариса Павловна, это вы? — мужской голос показался мне каким-то неживым, словно механическим.

— Да, это я. — осторожно ответила я. — Вы не могли бы представиться?

— Да, конечно. — все так же, словно на автомате, ответил голос. — Но мое имя вам ничего не скажет. Я Дмитрий. Дмитрий Щеглов.

С первого класса она дружила с самой красивой девочкой в их школе — белокурой Лилией. Остальные девочки Томе завидовали. Им тоже хотелось пройтись на переменках с кукольной красоткой, но, едва раздавался звонок, Лиля брала под руку Тамару, и они чинно гуляли по длинным школьным коридорам, не обращая внимания на бушующую и гомонящую школьную толпу. Тамара была милой пышечкой, к которой так приятно было прижаться на переменке, к тому же покладистой, удобной в общении, и совершенно независтливой. Вдобавок, она прилежно училась, и если в первых классах просто позволяла подруге списывать с ее аккуратных тетрадок, то потом сначала решала контрольные для подруги, а уж потом — для себя.

Но девочки взрослели, и под конец школы Тамара поняла, что дружить с первой красавицей школы — это не только почетно, но и немного обидно. Вокруг все время крутилось множество парней, но их интересовала только Лиля. Тамара же воспринималась кем-то вроде любимой собачки красавицы. Ей, как болонке, даже делали маленькие подарочки, подкупали, чтобы задобрить неприступную красотку — ее хозяйку. А ведь Тамара тоже была отнюдь не уродиной. В зеркале она видела милое личико с приветливым выражением, округлую фигурку, может, немного полноватую, но вполне аппетитную. Но вот рядом со стройной Лилией ее миловидность словно блекла, а приятные округлости казались нездоровой полнотой.

Тем не менее, они с Лилей вместе поступили в местный Политех. Вернее, Лиля уговорила Тамару поступать вместе — иначе она просто не сдала бы экзаменов. И все продолжалось — Лиля была королевой, а она, Тома — домашней собачкой, которую в упор не замечали. А ведь она была хороша собой, и ей так хотелось тоже ходить на свидания!

И уже она, в свою очередь, уговорила Лилю вступить в институтскую секцию альпинизма. Там было много парней, а значит кому-то, по теории вероятности, было суждено рассмотреть и неброскую тамарину красоту.

Они занимались всего полгода, когда глава группы Димка Щеглов бросил клич: айда на гору девяти Мертвецов! Тамара не собиралась идти в опасный поход, не за этим она вступила в группу. Но Лиля внезапно поставила вопрос ребром: Тамара едет, или они больше не подруги! Тома понимала, что ее подруга впервые влюбилась, и теперь ее не остановить. Что ж поделаешь, пришлось поехать. Для храбрости взяли с собой еще одну однокурсницу, крепкую как скала Зину Веденееву. И уже в поезде выяснилось, что поехали не зря, осуществилась наконец заветная мечта Тамары. За ней начал ухаживать однокурсник, забавный очкарик Юрик Чудинов.

Разумеется, он не был таким веселым и крепким, как богатырь Димка Щеглов, и уж конечно, был далеко не таким привлекательным, как главный щеголь Политтеха Эдик Тарханов, в которого влюбилась ее подруга. Юрик был робким, постоянно краснеющим ботаником в очках с толстыми стеклами, зато он обратил внимание на Тамару, и предпочел ухаживать за ней, а не за Лилией! И это обстоятельство перевешивало все его недостатки.

Суточную поезду на поезде Тамара толком не запомнила. Она с девчонками втроем занимали четырехместное купе, где постоянно тусили мальчишки. Постельное белье им выдали полусырым, и потому они решили спать не ложиться. Еще не хватало приехать к горе Мертвецов с километровыми соплями, пошутил Эдик, такого неуважения Снежный человек точно не простит. Все вежливо посмеялись, а Димка Щеглов с нескрываемым раздражением ответил, что лично ему, Димке, сопли не грозят. А Эдик вообще зря поехал в этот поход. Эдик лишь равнодушно пожал плечами, мокрые простыни были скомканы и сброшены под столик, и студенты радостно расположились на незастеленных полках в девичьем купе. Юрик не отходил от Томы, и Лиля, заметив это, часто хмурилась и с досадой кривила красиво очерченные розовые губки. Она ревнует! — с замиранием сердца думала Тамара. Она, эта вконец загордившаяся красотка, ревнует ко мне!