Руслан Белов - Хирург и она; Матрица

- Вы только посмотрите на меня по особенному, мягко, обещающе посмотрите, и мы сейчас же поедем с вами в Москву, и я отведу вас в Банк реконструкции и развития, и вас сделают пресс-секретарем с окладом десять тысяч долларов. Или поедемте на телевидение и поговорим там о вашей собственной программе. Вы хотите иметь собственную телепрограмму? Да, хотите, я вижу по вашим глазам. Но более вас этого хотят миллионы российских мужчин и женщин. Потому что вы - это не вы, - Даша усмехнулась, вспомнив Козлова с его "Матрицей", - вы - это национальное достояние, и каждый российский гражданин имеет прямое конституционное право видеть вас хотя бы на телеэкране...

- Ну хорошо, отведете вы меня сегодня в банк своей реконструкции или на телевидение, - скептически посмотрела Даша на преждевременно явившегося Деда Мороза. - И что мы там увидим? Мы там увидим такого же, как вы, человека. И он тоже будет смотреть на меня вашими глазами и обещать райские кущи...

- Ну, почему обещать...

- Будет, будет. Будет обещать полмира за некую маленькую услугу с моей стороны. И как вы меня делить станете?

- Нет, делить я вас не стану... Они и так сделают все, что я скажу.

Даша не ответила, и Авдеев, поев ее глазами, продолжил:

- Послушайте, Дарья Павловна! Мы же взрослые люди. Я видный и небедный мужчина, вы - красивейшая в мире женщина. Этим все сказано. Я предлагаю вам контракт - вы становитесь моей женой, а я устраиваю вам молниеносную карьеру...

Даша посмотрела скептически. Дед Мороз, не привыкший, видимо, к таким взглядам, переменился лицом и сказал неожиданно зло:

- Знаете, что, милая? Я должен вам кое-что сказать. Я должен вам сказать, что, на мой взгляд, вы глубоко заблуждаетесь, Вы думаете, красоты вам хватит, чтобы выбраться из ваших стоптанных сторублевых туфелек и этого платья? Да, хватит, но деньги на расходы вам будет давать не муж, а клиенты. И не прямо, а через сутенера.

У стола возник симпатичный мальчик с темными от страсти глазами.

- Девушка, - обратился он к Даше. - Если вам нехорошо, скажите мне, и я сделаю вам свежий воздух.

- Нет, нет, все в порядке, спасибо, - светло улыбнулась Даша. - И бога ради извините, у меня с этим господином деловой разговор. Вы настоящий рыцарь, всего вам доброго.

Мальчик попрощался офицерским кивком и не посмотрев на Авдеева, пошел к своему столику.

- Ну вот, вы видите, если бы не я, вы попали бы в руки этого торговца наркотиками, - глядя ему вслед, уже спокойно проговорил один из руководителей Счетной палаты. - Он, дабы навечно оставить вас при себе, посадил бы вас на иглу. И кончили бы вы на Ярославском вокзале, и цена вам была бы бутылка водки.

- Иногда вы так говорите, что мне по-женски вас жаль. Почему вы так жестоки и... и неблагородны?

Авдеев не обиделся.

- Работа такая... - помолчав, посмотрел он виновато. - Хотя нет, не в этом дело. Мне просто кажется, что отпусти я вас, то все у меня кончится. Все. Даже то, что называют жизнью...

- Вот так бы и говорили, а то бутылка водки, бутылка водки... Один мой знакомый как-то заметил, что не надо все осуществлять, надо хоть что-нибудь оставлять втуне, про запас. Это вожделение, этот запас счастья, он как фундамент, как взлетная полоса, которые всегда при тебе... Давайте и наши отношения так построим. Пусть они останутся нереализованными, пока останутся. Представьте, вы завтра утром просыпаетесь, вспоминаете меня, и вам становится хорошо. Хорошо, потому что вы не сделали мне ничего дурного, и хорошо, оттого, что вы почувствуете, что я когда-нибудь позвоню вам и скажу: "Коля, мне сейчас плохо, очень плохо, я вспомнила вас, и мне показалось, что вы сможете, вы захотите мне помочь"...

Да, вам будет хорошо, и мне тоже... Вечером я вернусь в свое скромное пустынное жилище, сварю чашечку кофе, утону в кресле и буду вас вспоминать... Буду вспоминать ваши мужские глаза, вашу совсем мальчишескую нервозность, буду сидеть и представлять себя пресс-секретарем очень крупного банка с огромным зимним садом, потом увижу себя на телеэкране, увижу, как восторженно статисты смотрят на меня... И мне станет немножечко грустно и я чуточку пожалею, что не умчалась с вами в самый центр Москвы...

- Вы действительно одиноки? - спросил Авдеев.

- Да, у меня никого нет, даже соседей. И на работу еще не устроилась...

- Об этом вы можете не беспокоиться, - махнул рукой Авдеев, думая о чем-то своем. - Ну, что, вперед, на Москву?

Она кивнула

- Да, конечно, я уже опаздываю.

Один из руководителей Счетной палаты подозвал официанта, стал рассчитываться. Даша тем временем сходила в дамскую комнату. Вернулась она счастливой. Вернулась счастливой, увидев себя в большом, от пола до потолка зеркале в котором все ее лохмотья выглядели творениями Версаччи. Они с Авдеевым вышли, сели в машину. У первой же рощицы Авдеев резко свернул и на полной скорости покатил к ней.

Даша поняла, что жизнь для нее кончилась. И бросилась с кулаками на будущего своего убийцу.

Тот брызнул ей в лицо из баллончика. Даша обмякла.

68. Козлов, сын Козлова.

Лихоносов был спокоен. Он даже казался заторможенным. Сердце его билось ровно. Козлов-младший смотрел на него изумленно, "Прямо Шварценнегер, думал он. - Его бабу насиловать собираются, а он облака рассматривает".

***

Даша скрылась за углом, и сердце у Лихоносова заболело. Он вернулся в дом, взял пистолет, зажившийся в большой алюминиевой кастрюле, и последовал за ней. Когда она уехала в "Мерседесе", он остановил первую попавшуюся машину. В ней сидел Козлов-младший. У него были дела, но, увидев человека, к которому отец был неравнодушен, он пренебрег ими.

Как только "Мерседес" скрылся в лесочке, Лихоносов приказал себе действовать хладнокровно, действовать как на сложной хирургической операции. К машине он кинулся лишь после того, как Авдеев положил Дашу лицом вниз на капот, снял с нее колготки и принялся спускать с себя брюки.

Авдеев потерял сознание от несильного тычка пистолетным дулом. Хирург знал, куда бить. В институте между делом рассказывали и куда, в случае чего, бить, и куда колоть.

Пока он переносил Дашу в машину Козлова-младшего, тот изучал документы Авдеева. Вернувшись к "Мерседесу", Лихоносов нашел его чернее тучи.

- В чем дело, Андрей? - испугался он.

За Дашей они следили час и успели познакомиться и перейти на "ты".

- Это Гога Красный, авторитет здешний... Странно, что он один в машине и без сопровождения...

- Ну и бог с ним, мы же ему практически ничего не сделали. Поехали отсюда быстрее, он через несколько минут очухается.

- Нет, так дела не делаются! - покачал головой Козлов-младший. У меня жена и трое детишек. Мочить его, однако, надо. Наверняка кто-нибудь, видел, как мы его пасли.

- Нельзя его убивать! Его же видели с Дашей! А такую, как она, найти раз плюнуть.