Йозеф Несвадба - История золотого Будды

Краслу хотелось провалиться сквозь землю. Он сидел рядом с фабрикантом, Риссиг крепко держал его под руку и вез неизвестно куда: то ли в полицию, то ли к себе домой. До самой смерти учитель запомнит эту позорную экскурсию в замок Эренбергов! Нет чтобы все сначала обдумать, расспросить у людей про графиню… Сунул, дурак, голову прямо в львиное логово! И все же он не даст себя запугать!

— А вам лучше знать, где они. Ведь у вас все в таком идеальном порядке! Вчера только вы похвалялись.

— Успокойтесь, дружище, почему вы все время считаете меня своим врагом? Ведь показал же вам я Золотого Будду? А записей в моих конторах и на фабриках масса. Вы же понимаете, мне далеко не безразлично, когда они пропадают. Раз уж Павлата был вором, он мог стащить и еще что-нибудь, кроме Будды. А я ничего об этом не знал, в первый раз слышу. Вот почему и спрашиваю у вас. Послушайте, учитель, вы ведь не такой простак, каким прикидываетесь! Предлагаю вам союз. У вас будет много времени и денег; я весьма щедр, когда захочу! Перестаньте меня подозревать в чем-то, разве вы не видите, что я сам нуждаюсь в защите? Даже от собственной любовницы?

Похоже, что барон действительно впервые узнал о предательстве графини. Теперь, в дополнение, Красл рассказал ему о Вальтере и Бреттшнайдер.

— Нашла она что-нибудь?

— Точно не знаю, но вряд ли. Думаю, что она явится в Танвальд с пустыми руками. Интересно, пошлет ли графиня туда Вальтера…

— В Танвальд! — крикнул барон кучеру и, вновь обернувшись к Краслу, пояснил: — Терпеть не могу неизвестности! Я должен сам во всем убедиться. Похоже, Павлата затевал против меня что-то серьезное! Послушайте, учитель, у меня есть серьезные конкуренты. Господа Браун и Паудермейкер из Манчестера дорого бы дали, чтобы насолить мне! Их фирменные ткани я делаю у себя лучше и дешевле; я уже потихоньку захватил весь континент и проник в Южную Америку, понимаете? Ясно, что они очень интересуются моими документами.

— Говорят, у этого Вальтера иностранный акцент, — вспомнил Красл. — Но вряд ли он явился сюда из Англии.

— Почему бы и нет? Но не будем гадать, постараемся увидеть своими глазами.

Так уже во второй раз Красл оказался союзником Риссига. По крайней мере, так это выглядело со стороны.

Танвальд-то Танвальд, а вот который перекресток? Этого учитель не знал. Фабрикант торопил, кучер нервничал. Они летели до самого Танвальда как на скачках, а потом стали кружить по городу, осматривая все перекрестки…

— Наверное, они должны встретиться там, где малолюдно. Не будет же Вальтер вести переговоры на бойком месте, — рассуждал учитель.

К самому заброшенному перекрестку вела изрытая колея, похожая на болото, хотя уже давно не было дождя. Пришлось остановиться и добираться пешком. На перекрестке уже стояла вдова Бреттшнайдер с дорожной сумкой в руках. Она зло взглянула на Красла — видимо, сочла изменником.

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — успокоил ее фабрикант. — Учитель не виноват, да и я не буду портить вам торговлю. Мне только хотелось взглянуть на этого Вальтера… Ну и все же любопытно — нашли вы эти записи, пани?

— Вот еще! Если бы у меня были ваши записи, из-за которых такая кутерьма, ждала бы я, когда ваша милость выйдет из кареты?! Что я вам, нянька? Раз я тут разговариваю с вами — ясно, что у меня ничего нет!

Не в силах остановить красноречие этой бабы, барон отошел к ближайшим кустам, попросив учителя отправить пока карету в Танвальд. Но едва карета фабриканта тронулась с места, навстречу ей вылетела бричка. Экипажи едва не столкнулись. Не сбавляя скорости, бричка свернула с колеи, объезжая карету прямо по огромной луже. Красл еще не опомнился от неожиданности, когда прямо над ухом услышал женский голос:

— Здравствуйте, пан учитель! Что привело вас в Танвальд?

Он с опаской поднял глаза. Рядом с кучером в бричке сидела… старая пани Риссиг и оглядывала перекресток. Красл не знал, что сказать. Если родная мать Георга Риссига тоже охотится за записями, значит, и она тоже замешана в убийствах? Почтенная дама из семьи респектабельного пражского врача! Вот уж никогда бы не подумал!

— А вы, простите, что изволите искать здесь, мадам? — осведомился Красл как мог изысканно.

— В Танвальде живет мой старый знакомый, библиотекарь и книголюб. Я часто навещаю его и возвращаюсь в Свагов по этой дороге. Конечно, она не слишком удобна, зато малолюдна и живописна! Если хотите, могу подвезти вас, — любезно предложила она.

— Спасибо, но, может быть, вы еще задержитесь тут… — Красл оглянулся и обнаружил, что на перекрестке уже заметили неожиданную встречу. Барон появился было из своего убежища, но, похоже, Бреттшнайдериха снова заставила его уйти в кусты. Старуха Риссиг словно бы не замечала сына.

— Задержаться? Зачем? Кстати, прочли вы уже книгу?

Красл замялся, не понимая, о какой книге идет речь.

— Ту, которую я подарила вам.

— Ах да, разумеется, прочел, — только сейчас он вспомнил о книге, так и оставшейся тогда в карете.

она произнесла эти строки, как катехизис, в то время как кони нетерпеливо пофыркивали, а кучер ковырял в носу.

— Вы поняли, учитель?

— Думаю, что нет, — вздохнул Красл, соображая, чего хочет эта женщина: обмануть его или окончательно свести с ума?

— Я знала, что вам будет трудно, — болтала старая баронесса. — Это четырехстишие — основа всего буддизма. Надо бы вам почитать Золотого Будду, он более доступный…

— Кого? — почти вскрикнул учитель.

— Золотого Будду! Это знаменитая книга о буддизме. К сожалению, не могу найти ее в своей библиотеке, видимо, уже отдала кому-нибудь. Но вы можете достать ее в Праге. Прошлой осенью она вышла в Лейпциге, у Хунгердта. Немножко дороговата, но она стоит того! Там вы почерпнете мудрости на всю жизнь… Трогай, Ганс!

— Сколько же стоит эта книга? — только и успел крикнуть Красл вслед.

— Кажется, четыре золотых…

Бричка пронеслась мимо перекрестка без остановки. Бреттшнайдер едва успела отскочить в сторону.

То ли старая дама действительно возвращалась от танвальдского библиотекаря, то ли, увидев обстановку, решила не ввязываться и принялась болтать чепуху, чтобы отвести подозрения? Красл добрался до перекрестка несчастный и вовсе запутавшийся: подозревать всех подряд или вообще никого?!

— Я знаю, что такое Золотой Будда, — ядовито сказал он вдове. — Это книга о буддийском учении, ее издал Хунгердт в Лейпциге прошлой осенью, цена — четыре золотых. Говорят, ее экземпляр пропал из библиотеки пани Риссиг.

— Но Вальтер обещал мне десять тысяч! — упрямо отвечала Бреттшнайдер. — И Эренбергша готова была отдать последнее свое имение…